Сирил Корнблат - Две судьбы

Возможно, нужны были еще индейский танец и пение. Может быть нет. Может быть, нужно было расслабиться, как после изнурительной работы над решением дифференциальных уравнений, что в большей степени приближало бы к состоянию рассудка индейцев племени хопи. Может быть, нужно было настроить изо всех сил свой разум на то, что тебе страстно хочется, как это он делал сейчас. В прошлый раз он ненавидел бомбу, страшился ее. То, о чем он тогда мечтал - это мир, где бомбы не существовало. Он получил его! Получил сполна!

...язык его набух, в глазах заплясали огненные шары, круги пламени... пламени...

- Все. Все, - шептал Чарльз Миллер Нахатаспе. - Кончилось. Слава богу, кончилось. Я так испугался.

Ройланд лежал на полу хижины, нога его была цела и невредима, но ужасно ныла. Еще не справившись полностью, он прощупал ребра. Он был просто худым, но не изможденным.

- Вам пришлось изрядно попотеть, чтобы вытащить меня оттуда? прошептал он.

- Да. Ты... Ты был там?

- Я был там. О боже, как мне хочется встать!

Он попытался встать, но, только охнув, тут же опять свалился на пол. Неуклюже перевернулся на бок, он мгновенно погрузился в полное небытие.

Когда он проснулся, было еще темно, но боль прошла. Нахатаспе тихо мурлыкал целительную песнь. Заметив, что Ройланд открыл глаза, он умолк.

- Вот теперь ты познакомился со средством, раскалывающим небо, сказал он.

- Лучше, чем кто-либо. Который час?

- Полночь.

- Мне пора уходить. - Они пожали руки, глядя друг другу в глаза.

Джип завелся с полуоборота. Четырьмя часами ранее, а может быть, двумя месяцами, у него вызывал тревогу аккумулятор. Он поехал по проселку, твердо зная, что теперь нужно будет сделать. Он не станет дожидаться утра, его может убить метеорит или укусить в кровати скорпион. Он пойдет прямо к Ротшмидту, в его квартиру, вызовет фрау Ротшмидт и, когда она разбудит своего мужа, расскажет ему о стадии 56-с, расскажет о том, что у нас есть БОМБА.

У нас появился символ, который можно будет предложить японцам. У нас есть нечто такое, перед чем они обязательно спасуют. Им не останется ничего другого, как только капитулировать!

Ротшмидт пустится в философствование. Тяжело вздохнет.

- А поступаем ли мы с должной степенью ответственности? Отдаем ли мы себе вообще отчет о последствиях решения, которое принимаем сейчас? забормочет он.

И Ройланд постарается ответить ему как можно менее резко:

- Да! Это мы чертовски хорошо понимаем!