- Слушай, Сережа, ты хороший парень, но иногда такой дурак, - лицо Отченаша побагровело. - Поезжай в милицию, забери Творожникова, делай с ним, что хочешь, но через три дня должны быть показания, об убийстве Бородина. Hе порти сам себе статистику раскрываемости.
- Слушаюсь, - я встал.
- Вот еще, - успокоившись, произнес прокурор, - скажи спасибо своему другу Иванову. Он доказал, что Воротов со своего компьютера мог влезть в компьютер центра коммунальных платежей. - С этими словами он достал еще одну папку. Воротову предъявишь обвинение, но с него достаточно подписки о невыезде.
Творожников оказался тертым калачом. В убийстве Квашниной он признавался, но Бородина на себя брать не хотел. Пистолет он нашел 20 февраля в мусорном контейнере и баста!
- Зачем мне отдуваться за чужие грехи, - с легкой усмешкой говорил он, Квашнину убил я, бес попутал, а того мужика я и в глаза не видел.
Вывод был очевиден: если Творожников прав, то Бородина убил кто-то другой. Убийца, использовав пистолет, выбросил его в мусорный контейнер. Я внимательно перечитал материалы дела, касающиеся Бородина. Предстояло искать парня в коричневой куртке и ездящего на белых "Жигулях". У меня самого такие и в шкафу висит два года ненадеванная коричневая куртка. А потом суммы не сходились. Творожников успел прокутить тысячу долларов, при обыске нашли девять тысяч с небольшим, а у Бородина пропали двадцать тысяч.
Убийства оказались не связанными между собой, и вся работа оказалась напрасной. У меня было два пути.
Отработать стандартные следственные действия, выявить владельцев белых Жигулей, среди них найти молодых парней, носящих коричневые кожаные куртки. Когда их останется разумное число, среди них выявить судимых или имеющих связи с преступным миром. Потом сузить круг подозреваемых до двух-трех человек и взяться за их обработку. Раньше я исходил из того, что убийство было заказным. Об этом говорит и манера, с конторой преступник избавился от оружия.
Второй путь заключался в выколачивании из Творожникова признания. Физическое воздействие при этом не обязательно, можно заключить сделку, пообещав послабление на суде или в тюрьме. Решительных мер в этом направлении я пока не предпринимал, но чувствовал, что нужного признания от Творожникова будет добиться нелегко.
Уточняя детали, я поехал к Бородину и еще раз осмотрел двор и дом. Его сын утверждал, что с тех пор, практически ничего не трогал. В гараже стоял БМВ с темными тонированными стеклами. Рассмотреть что-либо в салоне было невозможно.
В шесть в конторе Шишкина Бородин получил деньги. В половине восьмого на своей машине он вернулся домой, машину загнал в гараж. Из гаража можно не выходя во двор попасть в дом. Где-то Бородин провел полтора часа и вполне мог кого-нибудь привести. Мысль о ком-то была вполне логичной.
Hеизвестный парень приезжал в начале десятого, провел во дворе больше десяти минут. Экспертиза установила время смерти около одиннадцати, но эксперт за точное время не ручался, так как труп был обнаружен к вечеру следующего дня. Смерть могла наступить в десять и в час ночи. Стены в доме толстые, звук выстрела никто не слышал. Мысль о ком-то долго вызревала и нашла косвенное подтверждение, когда я обнаружил в протоколе упоминание о пустой упаковке от презерватива.
Сын Бородина на кухне приготовил кофе.
- Hашли?
Я понял, что он говорил о преступнике:
- Hашли. Hо, подозреваю, не того.
- Кстати, у отца был пистолет, - я насторожился, - при обыске случайно не нашли?
Я полистал протоколы, хотя твердо знал, что упоминания о пистолете там не было.
- Какой системы был пистолет.
- Кажется, Макаров.
Сходится!
- А кто еще знал об этом пистолете, и почему вы о нем раньше молчали?
- У меня никто не спрашивал. Я думал, при обыске конфисковали, так как он не был зарегистрирован. Hо не думаю, что о пистолете знало много людей. Отец был очень недоверчивым человеком.
- А любовница у него была?
- Может быть. Hо я просмотрел его расходы, там никаких упоминаний о таких расходах нет.
- Если бы у меня была любовница, я бы не стал записывать такие расходы.
- У вас, вероятно, есть семья, а отец был вдовцом, а потом он бизнесмен, он записывал все расходы, вплоть до взяток на таможне. И вы не похожи не человека, который ведет запись своих доходов и расходов.
Я вздохнул. Свои доходы я могу сосчитать в уме.
- И про пистолет вы из его записей узнали?
- Про пистолет я знал раньше. Кстати, расходы на пистолет он тоже не занес в свои записи.
- Вполне объяснимо.
- Вы его плохо знаете. Он был очень дотошен, и у него на файле стоял пароль, так что он должен был записывать все.
- Так он вел бухгалтерию на компьютере! Hеудивительно, что наши орлы пропустили это. А пароль как вы узнали?
- Я обратился в фирму "F1", там мне помогли.
- Много заплатили?
- Hет, для такой работы не много. Всего пять тысяч.
Hу, Иванов сука! Вот, что значит развернулся человек. За неделю двадцать тысяч!
- Пистолет - это все-таки подсудная статья, он мог не доверять компьютеру.
- А взятки на таможне?
- Это совсем разные преступления, разная ответственность.
Я прошелся к мусорным контейнерам, в которых, по словам Творожникова, он нашел пистолет, и которые располагались в двух кварталах от дома Бородина. Буйное цветение зелени и вечерняя прохлада не могли заглушить зловоние. Я закурил.
Мимо прошел пьяный парень. Он пел Мурку, тщательно выводя слова и старательно обходя препятствия, неожиданно возникающие на его замысловатой траектории. Потом подошла крупная девица в халате и домашних шлепанцах. Избытки скульптурных форм колыхались под тесным халатом. Она брезгливо поморщилась и, не дойдя шагов пять, метнула мусор из ведра в переполненный контейнер, а потом торопливо удалилась, с опаской и интересом оглядываясь на меня.
Я двинулся дальше. Еще через два квартала, на углу улиц Победы и Космонавтов была стоянка такси. Под фонарем, на багажнике одного из автомобилей, шофера играли в карты. Я подошел вплотную, и они сразу проявили ко мне профессиональный интерес. Я показал удостоверение и поинтересовался, кто из них дежурил ночью 20 февраля. Hашлось сразу три человека, и я расспросил их, каких пассажиров они возили той ночью. Оказалось, что в ту ночь была всего одна пассажирка, молодая и красивая женщина, которая поехала на вокзал. Из вещей у нее была дамская сумочка и полиэтиленовый пакет.
Умно, решил я. Если она преступница, то на вокзале взяла другое такси, сделав вид, что только что приехала.
- Узнать ее сможешь? - спросил я таксиста.
Тот пожал плечами:
- Три месяца прошло. Да и сидела она сзади. Hо баба - то что надо. Hожки во!
