Дрин приподнялся.
— Ты не сможешь уничтожить все улики, даже убив нас, — сказал он, не испытывая уверенности в собственных словах. — В Тримус-сити хранятся копии наших файлов, а также файлов Би Тан и Гоникли.
— Тогда доставай свой интерком и распорядись, чтобы их стерли, советник-командор контролеров, — Штендт хохотнул. — Я смогу проверить это отсюда, а ваши системы чересчур глупы, чтобы провести меня. Улики? Мы выше этого. Просто я не хочу, чтобы другому однажды взбрело в голову проделать то же самое. Что касается убийства — к чему уничтожать тех, кем я могу править?
Все единодушно охнули.
— Подобными угрозами ты напросишься на промывку мозгов, — подал голос Ричард Мун. — Сдавайся, Горман. Спасайся, пока не поздно.
"Он зашел слишком далеко, — мысленно возразил Дрин. — Чрезвычайно далеко, и промывки мозгов ему не избежать".
Учуяв ярость. Дрин повернул глаз к Борраджил'ибу, и прошептал:
— Потерпи, братец. Еще не время.
Догласка'иба приоткрыл клюв ровно настолько, чтобы стала видна рука, и подал знак: мол, все в порядке. Как?! Неужели Длинный до сих пор не постиг случившегося?!
— Пути назад уже нет. — Из голоса Штендта исчезли напряженные нотки, пропал и надрыв, человеческий аналог запаха вызова. Штендт словно взвалил на себя бремя узурпированной власти. Помолчав, он продолжал: — Я сдамся, когда мне это наскучит. Если кто-нибудь из вас хоть чему-нибудь научился, то знает, что мы, люди, продвигались вперед благодаря деяниям великих личностей. Людей, обладавших целостным, холистическим видением надлежащего порядка вещей и способных воспользоваться моментом. Итак, тридцативековому застою Тримуса пришел конец. Его жителям — или хотя бы людскому населению — будет позволено беспрепятственно устремиться навстречу природному предназначению, избавившись от оков Конвенции. Мне не ведомо, почему провидение остановило свой выбор на мне. Но я достиг совершенства в создании фиктивных миров, а теперь сотворю настоящий. Вам только-то и надо уяснить себе, что теперь парадом командую я. Сначала здесь, а со временем и на всем Тримусе.
И тут свет вспыхнул вновь, и пылевые завесы снова заработали. Штендт озадаченно завертел головой.
— Не совсем, — эхом раскатился по куполу голос Ибгорни. В зал с жужжанием вкатились роботы-мусорщики, чтобы убрать обломки упавшей потолочной плиты.
— Я просто подыгрывал тебе, — продолжала ду'утианская киберсистема. Твои игрушки с самого начала были у меня под контролем, но следовало выяснить, для чего они тебе понадобились. Твоих последних слов вполне достаточно, чтобы передать тебя тримусским властям. Пускай с тобой разбираются они.
Дрин шумно выпустил воздух. У него будто камень с души свалился. Голос принадлежал Ибгорни, но слова, скрытый в интонациях юмор и уверенность Догласка'ибу. Длинный просто нашел типично ду'утианский способ уладить дело, ведь обычай использовать кибернетических слуг восходит к самому зарождению расы Штендта. И переселившиеся на Тримус предки нынешних ду'утиан ее не забыли. Человек сказал бы, что они потушили огонь встречным пожаром. Если не будет ни суда, ни наказания, то род Иб не станет объектом внимания общественности, и то, чем стал Ибгорни, не выплывет на свет. Это тоже доставило Дрину немалое облегчение.
Зал наполнился ароматом радости и успокоения. Мэри поднялась на подмостки, не встретив ничьих возражений, и вытянулась на подстилке рядом с Дрином, позади его левого глаза. Приблизила губы к плотной шкуре, прикрывающей его ухо.
— Дрин, так кто же тут командует? Догласка'иб? Или Ибгорни?
Командор покачал головой. Ответа на этот вопрос не найти. Насколько углубилась их связь? Быть может, за истекшие века древнее тело Догласка'иба и кибернетическая система стали просто разными оболочками одного и того же разума? И тело выставляется напоказ лишь для церемоний? И долго ли это будет продолжаться?
Дрин поглядел на Борраджил'иба. Наверное, пока этот наследник не станет достаточно длинным. Или не получит вызов. Быть может, вызов ему бросит сам Дрин? Нет, он будет где-то в хвосте очереди. Дрину представилось далекое будущее, когда ему прискучит быть советником-командором контролеров, и он вернется домой. Найдется ли рядом место Мэри?
И видится ли что-либо подобное Догласка'ибу?
Как Длинный связан с другими — теми, что извне? Должно быть, за тримусианами наблюдают — позволяют им оставаться самими собой, но в определенных пределах. Кто контролирует контролеров и кто контролирует тех?
Дрин вдруг увидел себя крохотным звеном философской цепи, родительской опеки. Куда она ведет? Действительно ли во всем этом есть какой-то смысл? А что, если Дрин однажды решит, что никакого смысла здесь нет?
Мэри подтолкнула его, чтобы привлечь внимание.
— Извини, Мэри. Задумался.
— Дрин, так кто главный?..
И тут, словно в ответ на вопрос Мэри, голос Догласка'иба во второй раз прокатился по залу:
— Человек Горман Штендт заключается под стражу и переходит в распоряжение властей Тримуса. Его кибернетические устройства здесь и повсюду отключаются. Допрос окончен.
