Вся семья собралась в столовой, но никто не притронулся к еде. Мальчик понял, что они обсуждали что-то очень важное и умолкли при его появлении. Однако, помолчав, они не выдержали и заговорили снова. И он наконец узнал, что от подземных толчков лопнул стеклянный купол, отделявший их дом и сад от внешнего мира. И теперь этот самый «внешний мир» просачивается сквозь трещину в сад, убивая цветы и животных…
Мальчик с грустью подумал, что еще сутки назад он понятия не имел о том, что живет под куполом, что ясное, жемчужное небо и облака, плывущие по нему, были лишь обманом, иллюзией.
Купол был так хитроумно построен, что к закату он медленно тускнел и угасал, покрываясь желтыми светящимися искорками, по которым они с Матерью изучали созвездия. Выходит, созвездия тоже были искусственными? И он никогда-никогда не видел настоящего неба, солнца и звезд? Очень редко, раз или два за год, «с неба» проливался вниз легкий, прохладный дождик. Мальчик даже не догадывался, какое множество водоочистительных систем скрывалось в метровых стенах изгороди, чтобы на сад мог пролиться этот изумительный дождь. Он не знал, что бесчисленные канальцы и устьица тщательно соберут с земли излишки воды и снова подадут их в очистительные устройства для следующего дождя, который будет скуднее и короче предыдущего. И вот эта совершенная по замыслу система дала трещину, все сразу нарушилось, и маленькая семья их оказалась на краю катастрофы…
А ночью, когда Мальчик боялся уснуть в тревожном ожидании новых землетрясений, послышался тяжкий вздох. Он вскочил, щелкнул выключателем. В комнате никого не было. Разбуженный светом Какаду недовольно взъерошился.
— Это ты вздыхал? — спросил его Мальчик. Какаду засунул голову под крыло.
«Почудилось», - решил Мальчик, погасил свет и снова лег. Вздох повторился. Более явственный. Более тяжелый. Спустив ноги в темноту, Мальчик сел на постели.
— Кто тут? — спросил испуганным шепотом.
— Я-а-а, — выдохом прошелестело из-под ног.
— К-кто — я?
— Зем-ля-а-а.
Мальчик съежился. Ему стало страшно. А снизу снова обреченно вздохнули.
— О-охо-ох-о-ох-х. Беда, Мальчик, беда…
Мальчик хотел вскочить, включить свет, позвать на помощь, но тело вдруг стало чужим и непослушным. Он не мог пошевелиться.
— Уходите отсюда поскорее, иначе вы все погибнете, — снова послышался гулкий голос, будто доносившийся из колодца или из подвала. — У меня не хватит сил удержать вас. Я слишком ослабела, а под домом зияет пустота.
Пол слабо вздрогнул, как если бы по чьему-то гигантскому телу прошел озноб, и все смолкло. Придя в себя, Мальчик бросился к родителям, разбудил их.
— Вставайте!!! Вставайте!!! — возбужденно кричал он. — Нам надо бежать отсюда.
— Не мешай спать, — рассердилась Мама.
— Здесь мы все погибнем, — стоял на своем Мальчик.
— Отстань и иди к себе, — сонно пробормотал Отец, отворачиваясь к стенке.
Мальчик не мог сказать им, что с ним разговаривала Земля, ему все равно не поверили бы…
— Шел бы ты лучше спать, — посоветовала Мать строгим голосом. И тихо, грустно добавила: — Нам некуда идти, сынок. Так что оставь нас в покое и постарайся уснуть.
Мальчик понуро вернулся в свою комнату, но уснуть не смог. Утром за завтраком его пожурили за ночной переполох. А потом мужчины все вместе отправились к Драконам за помощью, потому что только они могли починить расколовшийся купол. Мать проводила мужчин до ворот, к которым Мальчику не разрешалось даже приближаться. И вдруг все четверо в ужасе отпрянули, захлопнув ворота. Мальчик бросился к ним. На него не обратили внимания.
— Все заполнено Океаном! — возбужденно говорил Отец. — Мы жили в километре от берега, а сейчас там… кругом вода.
Мальчик даже не знал, что жил в километре от берега, и никогда не видел Океана.
— Океан перешел в наступление. Я предвидел это, — сказал Дедушка, не казавшийся больше таким тучным. За последние два дня он сразу похудел, и теперь кожа дрябло свисала с его щек и подбородка. — А все твои Коршуны!
«Коршуны сильнее Океана? — удивился Мальчик. — Разве может такое быть?»
— Там есть хоть крохотная тропинка? — поинтересовалась Мать. — Нужно спешить. Нужно уходить отсюда, иначе нас затопит.
Ведь Земля предупредила его. А он — их. Они не поверили. Они все проспали.
— Ждите нас здесь и следите за Океаном, — сказал Отец. — Если он опередит нас, бегите в горы. — И мрачно добавил: — Ворота можно не запирать — Мальчик все равно теперь все узнает, к тому же купол лопнул, нарушив герметизацию, а Океан гонит нас прочь из единственного надежного пристанища, и шансы выжить практически равны нулю.
— Займитесь срочно вещами, — подсказал Дедушка, — будем брать только самое необходимое. Не успеете — бегите прочь с пустыми руками.
И они скрылись за воротами.
— Пойдем в дом, ты поможешь мне собраться, — сказала Мать.
— Лучше я послежу за Океаном, — возразил Мальчик, — и крикну тебе, если он слишком приблизится.
Мать согласилась, и он впервые в жизни ступил за ворота.
Зной, еще более нестерпимый, чем в саду, разом навалился, завладел всем телом. Темная, тусклая завеса, низко провисшая над землей, не имела ничего общего с тем сияющим куполом, который Мальчик по наивности принимал за настоящее небо. Солнечный диск едва просвечивал сквозь густые клубы дыма. В нескольких шагах от дома была вода. Она пенилась и булькала — иссохшаяся земля жадно поглощала ее. Мальчика поразило такое огромное количество воды. Когда он был маленьким, Мать среди прочих прекрасных сказок часто рассказывала ему об Океане, полном серебряной рыбы, удивительных морских животных, подводных цветов и кораллов…
Он бросился к Океану, с надеждой всматриваясь в его мутные воды, но так ничего и не увидел: ни рыбешки, ни водорослей. Разочарованный, Мальчик отвернулся от Океана и только теперь заметил колоссальную свалку, закрывавшую собой полнеба, — свалку из устаревших, поломанных подарков Драконов, пустых жестяных банок, бумажных упаковок, бесчисленного множества заржавевших, искореженных автомобилей и не разобрать, чего еще.
«Так это о ней говорила Мать, что свалка похоронила под собой два континента?»
Поморщившись, Мальчик обошел высокую изгородь с другой стороны. Перед ним открылось небольшое каменистое плато, на котором стоял их дом, и подступавшие с Востока горные хребты грязно-серого цвета — ни деревца, ни травинки, ни каких-либо других признаков жизни. Одна только голая, покрытая толстым слоем копоти, растрескавшаяся земля, которую еще не успела поглотить свалка.
