– Признаний перед всем Лянчином хочешь? – Анну невольно – и который раз уже – перенял тон северянина. – Будто не знаешь… что я с самого Тай-Е таскаю с собой твою тряпичную игрушку… и как я тебя…
– Твоё бесстрашие заходит так далеко, что ты не боишься осиротить свой народ? – спросил Ар-Нель безжалостно. – Был обожаемый воинами Львёнок – и Небесами данный Лев – а в случае неудачи станешь моей подругой? Оэ…
Анну вздохнул и поднял голову.
– Моим сёстрам метаморфоза не помешала пойти умирать за истину, – сказал он. – И мне не помешает. Ты полагаешься на свои Небеса, а я вручаю себя Творцу. Пусть он решит. И пусть сожжёт меня в прах на этом месте, если я считаю путь женщины низким, недостойным или стыдным.
– Львица? – спросил Ар-Нель, улыбаясь.
– Там видно будет, Ча. Я не боюсь поражения, но верю в победу.
– Хорошо, – Ар-Нель улыбнулся почти кротко. – Не сейчас. Обычай не велит сражаться за любовь, не умывшись и не выпив чок… или сяшми. Вечером – или завтрашним утром. Когда прикажешь, Лев – я в твоём полном распоряжении, – и поклонился, как северный посол. – И нам не годится тратить слишком много времени на выяснение отношений, когда Глубокоуважаемый и Почтенный Учитель Бэру желал бы сказать тебе несколько слов.
Ах, да. Бэру.
Синий Дракон в окружении своих бойцов, высоченный и седой, как пепел походного костра, стоял, скрестив руки на груди, и внимательно слушал. Чересчур даже внимательно.
– С тобой я тоже хотел поговорить, Бэру, – сказал Анну менее мрачно, чем собирался.
Губы Дракона, тонкие, как шрам, тронула тень усмешки.
– Лев вспомнил обо мне… Благодарю.
– Лев? Ты меня так зовёшь?!
– Лев Львов, если бы у меня осталась хоть тень сомнения, в том, как к тебе обращаться, я не беседовал бы с тобой, – Бэру усмехнулся откровеннее. – Ты – одно из двух: или Лев, или враг Льва, а, значит, и мой враг. Но если ты – Лев, значит, во Дворце Прайда – никто. Как говорит твой северный друг, мертвец.
– А я? – спросил Эткуру из-за плеча.
– И ты, Львёнок. Мёртвый Львёнок мёртвого Льва, – констатировал Бэру. – Маленький северянин, твой северянин, Лев, убеждал меня, что я должен стать мечом в деснице Творца; Творец изъявил волю. Я вынужден согласиться с язычником – и я стану мечом. С Льва Львов, владыки Анну ад Джарата начнётся новый Прайд.
Толпа расступилась, пропуская синих братьев, сопровождающих Элсу. Маленькому Львёнку было тяжело идти, и он опирался на плечо Кору. Синие всадники, подъехав с другой стороны, сбросили с седла Нуллу. Третий сел, подтянув колени к груди, и уставился на Анну снизу вверх с тем беспредельным ужасом, какой должен бы сопровождать созерцание выходца из ада.
– Так я и думал… – пробормотал Эткуру в тоске, пытаясь соорудить презрительную мину. – Ну не говорил ли я, Анну…
Ви-Э, изменившись в лице, дёрнулась вперёд, но синие удержали её осторожно и крепко – за плечи и руки. А Ника и А-Рин нигде рядом не видно; Анну подумал, что они, наверняка, исцеляют тяжелораненных.
– Ты – сам Владыка Ада! – выдохнул Нуллу. – Я не знаю, как ты это сделал – но ты это сделал, именно ТЫ это сделал, Анну – нечистыми чарами, ты душу продал…
– Приколи ты эту тварь, Лев, – сказал Хенту, гадливо морщась. – Трус, палач, подонок… Вели людям Дракона заткнуть его и закопать где-нибудь… погань.
– Приказываешь, Хенту? – улыбнулся Анну – и его сотник тут же стушевался, но волки из Данхорета смотрели зло и напряжённо.
– Вот – те, что были в городе, – сказал Бэру. – А те, что во Дворце, ждут тебя во Дворце. И Престол ждёт. Ты можешь принять его из моих рук, как Линору-Завоеватель. Ты же знаешь: Синяя Цитадель принимает решение, сообразуясь с Отцом Небесным – и всё. Дело за тобой, верши правосудие… или расправу. Что хочешь.
– Отпусти братьев, Бэру, – сказал Анну негромко. – Брата Эткуру и Маленького Львёнка. Я их люблю, они мои советники и друзья, их место – в Прайде. И их женщинам – место в Прайде. Это будет называться – Львицы. Так вот, я не хочу слышать о них слова «мёртвые Львята».
– Не боишься, что кто-нибудь из них ударит тебя в спину? – спросил Бэру с неуловимой интонацией то ли сожаления, то ли насмешки. – Нож им в руки вкладываешь, Лев Львов.
Анну ощутил, как каменеет его лицо.
– А зачем им бить в спину, которую они прикрывали полгода? – спросил он, снижая голос, чтобы не наорать. – Если, паче чаяния, я буду побеждён в поединке, то Маленький Львёнок, брат Элсу, станет Львом Львов…
– А я? – вырвалось у Эткуру.
– А ты – нет, – невозмутимо ответил Анну, и над растерянной миной Пятого Львёнка расхохотались бойцы, улыбнулись даже синие стражи, а Ви-Э обняла, наконец, своего друга сзади, положив голову на его плечо. – Мы с Эткуру в том случае останемся в Совете Прайда, – продолжал Анну. – Но это – если меня победят, а для этого новое чудо понадобится…
Бойцы веселились, Бэру рассматривал лицо Анну, будто не мог поверить собственным глазам, Эткуру сконфуженно улыбался, а Элсу сиял, забыв о боли и ранах, используя мгновения триумфа полностью… Анну встретился взглядом с Ар-Нелем – и Ар-Нель еле заметно кивнул.
– Про Львёнка Нуллу ты ничего не сказал, – напомнил Бэру.
Анну снова быстро переглянулся с Ар-Нелем, оценил собственную шальную мысль – и обратился к своим волкам:
– Среди вас есть кто-нибудь, кто его НЕ ненавидит?
Бойцы как-то замялись – и Анну не понял, что означает эта заминка: либо Нуллу вызывал отвращение у всех поголовно, либо волки опасались, что симпатии к мёртвому Львёнку могут принять за предательство.
– Нуллу не умрёт, – сказал Анну, – но Львёнком не останется. Его учили убивать, его учили делать подлости, его плохо учили, в общем, но он ещё молод, и… В общем, я отдам его тому, кто захочет взять. В качестве подруги – если метаморфоза его исправит, и рабыни – если ничего не получится.
– Нет! – вскрикнул Нуллу, стискивая кулаки – и чуть не на четвереньках подобрался к ногам Анну. – Лев, нет, я умоляю, убей меня, только не это, я верую в Творца, я прошу прощения, я присягну тебе, только не надо…
– Вот он – страх, которому я объявил войну, – сказал Анну. – Смотрите, люди: вот Нуллу меньше боится умереть, чем дать жизнь детям. Разве любая женщина из моей армии не стоит вдесятеро больше, чем такой мужчина? Сила остаётся силой, душа остаётся душой, а человек остаётся человеком. Я хочу, чтобы Нуллу это понял. Кто его возьмёт?
Винору ухмыльнулся и на треть вытащил из ножен кинжал, но Анну покачал головой.
– Нет. Вызови его на поединок. Зачем тебе подранок, Винору? Это – львиная кровь, пусть у неё родятся хорошие дети. Освободите место и верните Нуллу оружие. Новый Прайд – новый закон: если боец не трус, он не возьмёт женщину без поединка. Кто боится – пусть живёт один или покупает рабынь – но называть его волком не за что. Воин вверяет себя Творцу и не пасует при виде чужого меча.
