Теперь, когда у него появилось оружие, Лисби почувствовал себя лучше. Не поворачиваясь, он заговорил в интерком, соединяющий рубку с капитанским мостиком:
— Мистер Миллер? Вы меня слышите?
Ответа не последовало. Тогда Лисби обратился к Брауну.
— Скажите Миллеру, чтобы он не пытался взять управление кораблем на себя, в противном случае я воспользуюсь бластером. Вы все поняли, мистер Миллер? — холодно спросил Лисби.
И вновь никакого ответа.
— Возможно, он потерял сознание, — хмуро предположил Браун.
Лисби горячо этого желал, но не мог ждать подтверждения. В оставшееся до возвращения Дзинга время он должен был получить у Брауна все необходимые ему сведения.
17
Лисби понимал: он должен обмануть Брауна, убедив его в своей искренности. Он бы многое отдал за возможность задать один вопрос по интеркому. Необходимо знать, произошел ли взрыв на корабле.
Но едва об этом узнают остальные, лишь только Браун поймет, что ему противостоит один Лисби, шансов на победу у него не останется.
И Лисби не стал задавать этот вопрос.
Однако Браун мог ему помочь, если Лисби удастся его напугать.
— Как инопланетный робот может передвигаться при такой силе тяжести? Сейчас меня беспокоит только этот вопрос. Данное явление противоречит всем законам физики, но мы собственными глазами видели, как легко он прошел через рубку, — и далее Лисби солгал: — Мне бы не хотелось предпринимать против него никаких действий, пока мы не найдем ответ.
Он опустил Брауна на пол и слегка ослабил напряжение в силовом луче, но капитан так и не получил свободы передвижения. Браун глубоко задумался. Наконец он кивнул:
— Хорошо. Кажется, я понял, что произошло.
— Ну так скажи!
Браун заговорил о том, что его волновало гораздо больше.
— Что ты намерен со мной сделать? — осторожно спросил он.
Лисби пораженно посмотрел на него.
— Ты не собираешься мне отвечать?
— А как ты думаешь? До тех пор, пока я не узнаю, что меня ждет, мне нечего терять.
— Неужели? — насмешливо спросил Лисби. — Похоже, тебе плевать, что робот может уничтожить людей? Тебя больше тревожит собственная безопасность, чем благополучие корабля и выполнение нашей миссии? Разве подобное преступление не заслуживает смертной казни?
Тон Лисби встревожил Брауна, и он быстро сказал:
— Послушай, тебе больше нет нужды устраивать заговоры. Ведь ты хочешь только одного: вернуться домой, не так ли? Разве ты не понимаешь, что теперь, когда у нас есть возможность разогнаться до скорости света, мы попадем на Землю через несколько месяцев?
Браун замолчал, охваченный сомнениями.
— Кого ты пытаешься обмануть? — сердито спросил Лисби. — Мы находимся на расстоянии дюжины световых лет от Земли. Нам потребуются годы, а не месяцы.
— Ладно, ты прав, несколько лет. Но не вся жизнь. И если ты обещаешь больше не устраивать заговоров против меня, я поклянусь…
— Ты поклянешься! — яростно ответил Лисби, которого возмутила попытка шантажа. Затем ярость и ощущение поражения исчезли, и на их место пришла холодная решимость. — Мистер Браун, у вас есть двадцать секунд на размышления. Если вы не начнете говорить, вам конец.
— Ты собираешься меня убить? Послушай, — умоляюще продолжал Браун, — нам больше нет нужды враждовать. Мы можем вернуться домой. Разве ты сам не видишь? Долгое безумие подошло к концу. Никому не нужно умирать. Не тяни, уничтожь чужака при помощи своего пульта!
Лисби колебался. В словах Брауна была толика правды. Да, он пытался выдать двенадцать лет за двенадцать недель или двенадцать месяцев. Но в одном Браун не соврал: это действительно небольшое время по сравнению с путешествием, которое длится столетие.
«Так убивать Брауна или нет?» — подумал он.
Лисби сомневался, что сможет это сделать. Но если не смерть, то что? Он продолжал колебаться. Драгоценные секунды уходили, а он никак не мог найти решения.
«Нужно выиграть время», — наконец решил он.
— Вот что я могу тебе обещать, — сказал Лисби. — Если ты сумеешь меня убедить, что я буду чувствовать себя в безопасности на корабле, где ты останешься капитаном, я обдумаю твое предложение. А сейчас, мистер, говори.
Браун кивнул.
— Я принимаю твое предложение. Существует два возможных объяснения. Естественно, я склоняюсь к более банальному. Предположим, роботу необходимы потоки энергии, что-то вроде силового луча. Он использует этот поток мгновенно или при помощи системы обратной связи, которая лежит в основе сохранения равновесия во время обычной ходьбы при нормальной силе тяжести.
— А в чем состоит второе объяснение? — осведомился Лисби.
— Здесь нам придется забыть о нормальных реакциях и обычных потоках энергии. Когда мы в последний раз видели робота, он перемещался как объект, на который вообще не действует сила тяготения. Если это так, то мы наблюдали поразительное явление. Чтобы его понять, нам необходимо обратиться к теориям световых скоростей, в частности к теории сжатия Лоренца — Фицджеральда. При достижении скорости света масса бесконечна, но размеры обращаются в ноль. Таким образом, масса моментально перестает быть объектом инерции в том смысле, как мы ее понимаем. В природе не существует условий, когда такое явление происходит естественным путем. Дзингу каким-то образом удалось создать такие условия искусственно — если, конечно, второе объяснение справедливо.
— Я склонен принять вариант с силовым лучом, — с сомнением проговорил Лисби. — А есть ли возможность выяснить, что имеет место на самом деле?
Браун ничего не смог придумать.
— Если речь шла о комбинации потоков энергии, то приборы могли их зарегистрировать. И они вновь это покажут, если он сюда вернется.
Тогда будет уже слишком поздно, сообразил Лисби.
— Что нам нужно у него узнать? — беспомощно спросил Лисби.
— Мы уже все узнали, — ответил Браун. — Эта штука обладает невероятным контролем над энергией и пониманием пространства и времени, о чем мы можем лишь мечтать. Нам нечего делать в этой звездной системе. Пора уносить ноги.
Лисби вспомнил, как все карны делали вид, что на них действует сила тяжести.
— Возможно, второе объяснение больше соответствует действительности, — сказал он вслух.
Браун покачал головой.
— Нет, в таком случае он появился бы здесь через несколько мгновений. При достижении скорости света время спрессовывается.
— Что ты имеешь в виду?
Браун мрачно мотнул головой.
— Давай не будем тратить время на интеллектуальные дискуссии, — предложил он.
