Некоторое время путешественники шли молча. Кончилась улица, которую пустыня вздумала ненадолго показать людям. Взобравшись на следующий песчаный холм, люди увидели впереди ставшее привычным безбрежное море песка.
- Грязное море... - задумчиво произнес Джокия. - Это очень далеко на севере.
- Я никогда не слышал о таком, - заметил Чиптомака. - И-эмма, люди много чего выдумывают... Но имамы - никогда.
- Грязное море существует, - твердо сказал разбойник. - Там нет жизни, вода из этого моря убивает. Севернее Грязного моря лежат земли, наказанные Всевышним сильнее всех. Там Погибель уничтожила все живое, даже деревья и кусты, так много скверны разлили древние люди. К имамам это не имеет отношения, потому что тогда Всевышний наоборот, был милостив к своим детям. Он превратил пустыню в цветущий сад... А столетия спустя - наоборот. Но темные имамы не уходили на юг, они молили Всевышнего о прощении и ждали помощи с севера. Однако постепенно жить там стало невозможно, и мы пришли на берега мутной Квилу. Там Всевышний дал нам власть над грязным, необразованным народом хозулуни, проявив великую милость.
- Так имамы просто властвуют над вами! - засмеялся храмовник и ткнул в бок Чиптомаку. - Вы их слуги!
- Да нет же... - растерялся старик. - Просто так принято, что хозулуни помогают имамам, а имамы помогают нам...
- Хозулуни трудятся для нас, а имамы разрешают споры, и объясняют дикарям, как охотиться, как строить дома, как проводить воду к рисовым полям, - пояснил Имам. - Когда мы пришли, хозулуни не знали даже огня и одежды. Теперь их страна стала богаче, а дикари - похожи на людей. Но в Озерной стране и здесь, на востоке, имамов нет. Поэтому вам никогда не выбраться из темноты суеверий, не познать благодати Всевышнего. Однажды пустыня пожрет ваши страны, а хозулуни встанут над вами.
- Но они не верят во всевышнего! - засмеялся Джокия. - Верно, Салакуни, Чиптомака?! Они верят в холодный ад Джу-Шума и в мокрый ад Асулаши.
- Да, но... Перед Всевышним меня зовут Сэмюэль, а его Мохаммед, - попытался объяснить Чиптомака. - Просто когда я в джунглях, я верю в Джу-Шума, но вдруг все не так? Поэтому у каждого хозулуни есть еще два запасных имени, одно - для Всевышнего, чтобы после смерти мы могли надеяться на милость.
- А еще одно имя зачем?
- Была еще такая вера, что после смерти люди становятся деревьями... - чуть слышно ответил старик, косясь на спину Имама. - Но это очень старая, совсем забытая вера. Просто имена Н'гуни, Н'мбоно - это наши древесные имена.
- Да вы готовы верить сразу во все! - удивился Гольто.
- А что, и-эмма, разве это не умно?
- Если бы мы могли воссоединиться с белыми братьями, но Всевышний вернул бы нам свою милость, - опять заговорил разбойник. - Но пустыня непроходима, ни там, на западе, ни здесь. Весь Африк разорван пустыней. Здесь некогда была страна белых людей, теперь я в это верю. Значит, здесь тоже была страна имамов, северных имамов, потому что других белых людей не существует.
- Существуют, - пробормотал Салакуни.
- Где?! - резко остановился Имам.
- На Западе, за Лантиком.
- Чушь! - разбойник пошел дальше. - Лантик беспределен, он омывает весь мир. Священная легенда о Погибели говорит, что западные земли ушли под воду от гнева Всевышнего. Ты слышал какие-то старые, очень старые сказки.
- Старые, но не забытые, - усмехнулся Джокия и переглянулся с гигантом. - Ладно, хватит об этом. Помоги нам отыскать озерных купцов и ищи своих северных имамов сколько захочешь. Не понимаю только, почему ты этим занимаешься один.
- Никто не думал, что они могут оказаться здесь, на востоке... - тихо пробормотал разбойник. - Может быть, мне пришла пора вернуться домой и испросить прощения.
Чиптомака хотел опять спросить, за какие грехи имамы изгнали своего сородича, но прикусил язык. Не стоит раздражать разоткровенничавшегося разбойника, все-таки его сословие шуток не любит. Снесет голову одним ударом, как на глазах старика не раз поступали имамы с непочтительными, а потом пойдет себе дальше. Салакуни не сможет тронуть проводника.
Лэпхо выпросил у Джокии два глотка из фляги и опять прикрыл глаза, ухватив за локоть верного Гольто. Юноша брел, опустив голову, и совсем позабыл не только о былой прыти, но и о воровстве. Но старику пришлось вскоре опять поднять усталые веки.
- Вот оно, одно из трех новых городищ! - крикнул имам, показывая вперед. - Строго на север от Тенистого оазиса. Остальные восточнее, вы сможете найти их сами.
- Сможем, или не сможем... - Салакуни толкнул разбойника в спину. - Ты дал слово проводить нас и туда, если нам понадобится. Идем, и если купцы здесь - ты свободен.
Имам вздохнул и пошел дальше. Впереди виднелся самый настоящий город, состоявший из сложенных из кирпича домов в два и три этажа. Правда, подходя к ним, путешественники вынуждены были преодолеть широкое пространство, сплошь заполненное едва прикрытыми песком обломками. Все замолчали, завороженные перспективой мертвого города древних людей. Чиптомака вспомнил о цвете их кожи, покосился на мертвую голову, насаженную разбойником на кончик меча, и зябко передернул плечами.
- Замерз? - тихо спросил Гольто и утер пот. - Старик, а нам обязательно туда ходить?
- Чего ты боишься, и-эмма? - тут же расхрабрился Чиптомака. - По ночам в чужие дома лазить не боялся, а днем, да без хозяев - страшно?
- То и страшно, что никого нет. Дома стоят, улицы вон, а жителей нет. Неужели и с Шерешеном, и с Локио однажды так получится? - неожиданно добавил вор. - Вот Имам говорит, что раз мы во Всевышнего не верим, то он и нас накажет.
- Тише!.. - потребовал лэпхо и быстро плюнул через левое плечо. - Только имамам можно говорить о Всевышнем, а остальные только беду накликают, запомни это. Ты бы лучше боялся не тех, кого нет, а тех, кто там сейчас есть.
- В городе? - удивился юноша. - Так отсюда же видно, что там никого!
- Мы видим не весь город, - поддержал старика Салакуни, который всегда все слышал. - А люди там наверняка есть, купцы ищут металл, стекло и украшения. Верно, Имам?
- Верно, - кивнул тот. - И мне очень странно, что мы их не видим. Наверное, попрятались, а это значит, что недавно был налет и большую их часть убили. Правда, тогда на улицах лежали бы тела... Может быть, оставшиеся в живых купцы успели их похоронить, а потом увидели нас и спрятались.
Путешественники пошли еще медленнее. Салакуни вытащил меч, и его примеру последовали все остальные. Спотыкаясь на обломках кирпича, они ступили на первую улицу, на которой песок едва присыпал кирпичную мостовую.
- Когда-то, в великой стране имамов, от города к городу тянулись мощеные дороги... - шепотом пробурчал разбойник, продолжая предаваться воспоминаниям. - Повозки быстро ездили из одного селения в другое, богатым и свободным жителям было нечего бояться.
