За последний час на лице Лендана пролегли новые морщины, но он нашел в себе силы улыбнуться Кафари.
— Это последнее одеяло, а вы одеты не по погоде, Давайте накроемся им вместе.
— С удовольствием, — ответила девушка и с непритворным облегчением улыбнулась в ответ.
Кафари подтащила оружие поближе, забралась под одеяло и перевела дух, когда у нее по жилам побежало тепло.
Тем временем Ори Чармак, которого, кажется, не волновали такие суетные вещи, как температура окружающей среды, даже не стал садиться. Он стоял у лестницы с пистолетом в руке. Другой рукой он вжимал в ухо наушник.
— В подвале нет связи, — наконец пробормотал он. — Я ни черта не слышу!
Кафари тоже ничего не слышала, но кое-что чувствовала. Скала у нее под ногами тряслась так, словно мимо дома проходила вереница титанов. Потолок из пластикового бетона у них над головами тоже дрожал. На полках позвякивали стеклянные банки. Кафари уже почти согрелась и немного успокоилась, когда на подвал обрушился страшный удар.
Джулия Элвисон пронзительно завизжала. С домом наверху происходило что-то страшное. Потом визг помощницы президента потонул в таком страшном грохоте, словно на дом обрушились Дамизийские горы. Бетонный потолок начал проседать.
По нам ходят!
Кафари схватила винтовку. Ощущая ее в руках, она тешила себя нелепой мыслью, что сможет защитить своих новых друзей этой хлопушкой. Подвал сотряс еще один страшный удар.
Это же тяжелый денг! Он топчет дом! Потом раздался оглушительный грохот. Казалось, в дом врезался метеорит. Вокруг ведущего в подвал люка появились щели, в которые стал сочиться зловещий синеватый свет. Президент Лендан толкнул Кафари на пол и попытался прикрыть ее своим телом. При этом он заткнул уши руками…
Слишком поздно! От этого грохота они все оглохнут и ничего не услышат в последние мгновения своей жизни!
У Кафари из ушей пошла кровь. В животном ужасе она судорожно хватала ртом воздух.
Взрывы! Новые удары!
Внезапно наступила поразительная тишина. Несколько мгновений Кафари не могла в нее поверить. Боже мой! Мы все еще живы.
Даже Ори Чармак с посеревшим лицом бросился на пол. Кафари, пытаясь побороть страх, заставила себя подняться с пола, выпрямиться и взглянуть наверх. Большинство металлических перекладин попадало с потолка. Повсюду валялись висевшие на них колбасы и окорока, но бетонный потолок каким-то чудом не обвалился.
Кафари невольно подумала о том, что закажет фирме, сконструировавшей этот подвал, строить и свое собственное жилище, и чуть ли истерически не засмеялась от этой неуместной мысли.
Президент двигал губами, но ей было не разобрать его слов. Вместо них до нее долетали какие-то нечленораздельные звуки, но она обрадовалась и им. Значит, она не совсем оглохла! Наконец до нее дошло, что президент спрашивает, цела ли она. Девушка кивнула. «А вы?» — она с трудом слышала саму себя. Президент кивнул ей в ответ. Ори с трудом поднялся с пола, но водитель по-прежнему лежал под раковиной, которая немного отошла от стены. Из треснувшей трубы сочилась вода. Из стен повылетали крепления, и большинство полок валялось на полу. Их содержимое рассыпалось по всему подвалу: под ногами хрустело стекло, патроны высыпались из коробок и раскатились по полу. Джулия Элвисон неподвижно распростерлась под грудой рухнувших полок. Айша Гамаль с сыном сидели под лестницей, которая, как ни странно, устояла.
Впрочем, приглядевшись к лестнице, Кафари перестала удивляться. Она была целиком изготовлена из кербаса, местной породы дерева, дававшей легкую, но прочную и практически вечную древесину. Айша с Дэнни не зря укрылись под ней, где сидели и теперь, прижавшись спинами к стене, Айша старалась заслонить Дэнни своим телом.
Кафари осторожно пробралась между рухнувшими полками и потихоньку потянула доски, которые погребли под собой Джулию Элвисон. Водитель президента смотрел на Кафари широко открытыми глазами, не в силах сдвинуться с места. Девушке стал помогать только мрачный, перепачканный с ног до головы президент Лендан. Кафари не спускала с него глаз.
«Пока на этой планете останутся президенты, я буду голосовать только за него!» — думала она, не обращая внимания на ноющие ушибы, царапины и ссадины.
Вместе с президентом они оттащили в сторону полки, и Кафари смогла получше разглядеть то, что лежало под ними. Она выросла среди дикой природы и знала, что такое смерть, но скорчившееся под полками тело, кровь в длинных светлых прядях, оскал смертельного страха, застывший на лице трупа… Теперь Джулия Элвисон уже не казалась Кафари жалкой трусихой. Девушка опустилась на пол среди обломков стекла и патронов и начала беззвучно плакать. Ее грызло мучительное чувство собственного бессилия, страха и ненависти. Она пылала жаждой отомстить существам, которые походя уничтожили такую красивую и молодую Джулию.
Кто-то обнял Кафари за плечи. Больше всего на свете ей хотелось бы хорошенько спрятаться и ждать папу, который придет и спасет ее. Внезапно девушка в очередной раз с болью подумала о том, что, возможно, никогда больше не увидит отца и других дорогих ее сердцу людей. Даже если ей посчастливится уцелеть здесь в подвале, наверху, в каньоне, наверняка все погибли! Потом у нее в душе замаячил лучик надежды.
А что, если мама с бабушкой отправились за покупками в Мэдисон, как они всегда это делали, когда над Джефферсоном нависала опасность? Может, они и сейчас поехали туда на машине, чтобы пополнить запасы самого необходимого! Хоть бы они были там, а не в каньоне, по которому шныряют яваки!..
Кафари не очень-то верила в эту утешительную версию, но предпочитала лелеять хотя бы слабую надежду, а не созерцать заваленное полками тело Джулии Элвисон и представлять на его месте своих родных. Открыв наконец глаза, Кафари поняла, кто обнимает ее за плечи. Это был Абрахам Лендан. Еще десять минут назад она смутилась бы, а сейчас просто была ему от души благодарна. Она села, вытерла лицо руками и постаралась улыбнуться.
Потом девушка заметила, что президент смотрит на нее чрезвычайно пристально и как-то странно. Никто еще никогда не смотрел так на Кафари. Он разглядывал ее так, словно она была существом не из плоти и крови, а сделана из прочнейшей стали и хрупкого стекла. Казалось, он готов за нее умереть. От такого взгляда начинала пробирать дрожь, Кафари смутилась, но тут же взяла себя в руки. Она была готова прямо взглянуть в глаза окружающему их кошмару.
Внезапно руки президента задрожали, но он собрался с силами и заговорил смертельно усталым, но не дрогнувшим голосом:
— Ну и что же нам теперь делать?
Кафари, запрокинув голову, разглядывала потолок, пытаясь понять, сколько он еще выдержит. Потом она прикинула, не заклинило ли ведущий в подвал люк. Металлическая рама, обрамляющая его, погнулась, как и сам люк.
