— Её сфотографировали?
— Без проблем! — заискивающе улыбаясь, отчеканил тот и тут же добавил: — Уже проявляют. Только жаль, что за ней не проследили и пока не узнали, где живёт. Не на чём было. А вернее, растерялись, потому что такой наглости средь бела дня никто не ожидал.
— Я вам растеряюсь! — грохнул по журнальному столику кулаком Зелинский так, что тот даже подпрыгнул. — Безмозглые ослы. За что вам «бабки» только плачу? Сами ничего сообразить не можете! В общем, так: как только проявите, одну фотографию в ментовку Шурику отправьте. Пусть проверит, не засвечена ли в чём. И не на них ли работает?
— Будет сделано! — тут же отрапортовал телохранитель.
— И — за дело! Пронюхайте во всех притонах и воровских малинах об угонщике. Не залётный же это сделал? Ну, если кто из своих! — взорвался коммерсант. — Живьём вместо шашлыка изжарю! Но если это дело моего конкурента наркомана Фирста, разборки не избежать. Так что готовьтесь!
Видя, что шеф успокоился и вновь потянулся к бутылке, телохранитель бесшумно исчез из кабинета.
Через час Зелинский покинул магазин, едва держась на ногах. На улице его ждала другая машина — «Волга», с теми же телохранителями, но с другим водителем, который тоже выскочил из кабины и услужливо открыл хозяину заднюю дверцу.
Виталий вернулся на другой день к обеду. Поставив перед Ириной на стол кейс, он сказал:
— Только шестьдесят миллионов за совсем новую «тачку» этот прохиндей дал! — И, чуть подумав, добавил: — Ну ничего, мы у этого коммерсанта ещё займём! Хотя и говорят, что в один курятник дважды не ходят, но это не про нас. Здесь случай особый. Что-то не очень лестные отзывы о нём я слышал. Многие хотят его краха или смерти. Пожалуй, надо помозговать. А пока припрячь деньги, я отдохну с дороги. — И Виталий отправился в свою квартиру.
— А есть будешь?! — крикнула вдогонку Ирина.
— Нет! — уже из лаза услышала eго приглушённый голос— Спать! Только спать!
Уже поздно вечером, выспавшийся и весёлый, Виталий предстал перед Ириной на кухне и сразу же полез к дымящейся сковородке. Ирина только успевала подкладывать в его тарелку котлеты с жареной картошкой. После ужина они принялись решать неотложные проблемы. Назавтра, с утра, Ирина поручила Виталию отвезти половину суммы, вырученной за проданный «мерседес», «доктору Айболиту». Сама же ехать туда отказалась, признавшись:
— Если я ещё раз увижу ту девочку, то боюсь, что навсегда останусь в том заведении. А тебе без меня будет трудно, брат.
Вторую половину суммы они решили отдать в дом престарелых. С его заведующей, пожилой, добропорядочной женщиной, Ирина познакомилась случайно на рынке. Разговорились по поводу большого количества нищих и бомжей, которыми полны сейчас продовольственные рынки. И женщина поведала Ирине о бедах и нуждах местного дома престарелых, которому от государства достаются жалкие крохи.
— А что им, старичкам и немощным старушкам, скажешь, — чуть ли не плача, говорила она Ирине. — У них самые близкие на свете люди я да нянечки с врачами, которые и работают-то из сердобольности своей, а не за зарплату. Правда, есть у некоторых и кровные родственники. И даже из коммерсантов. Да только… — И заведующая махнула рукой.
Ирина, прощаясь с собеседницей, спросила адрес дома престарелых. И на вопросительный молчаливый взгляд ответила смущённо:
— Может быть, я вам спонсора найду! Не все же ещё очерствели душой и сердцем.
Виталий на другой день привёл в исполнение её обещание. Дом престарелых нашёл своего спонсора.
Ирина теперь много занималась домашним хозяйством. А походы по магазинам помогли ей узнать настоящую жизнь реальных простых людей. Теперь она видела, как женщины и старушки топчутся с тощими сумками у прилавков магазинов, порой не имея денег на то, что необходимо семье каждый день. Постоянно слышала: «И надо бы сахарку, да купить не на что…», «А о сливочном-то масле я и думать забыла, даже вкус уже его не помню. Хотя бы пачку маргарина купить или бутылочку растительного масла…» От таких слов у Ирины холодело в груди и накапливалась злость на тех, кто с жиру бесится, не зная, куда бы деть деньги.
Иногда закрадывалось сомнение: «Как мы с Виталием наивны! Разве всем поможешь? Нас двое, а ворья, которое обворовывает целый народ, стаи». Но она гнала от себя такие мысли.
Виталий пока вовсе не задумывался по этому поводу. После угона и продажи «мерседеса» он почти неделю с утра до поздней ночи опять где-то пропадал. Ирина не спрашивала ни о чём, ждала, когда он сам расскажет, что затеял. Наконец он поделился с Ириной планом ограбления того самого коммерческого магазина. Это было рискованно, дерзко, но… заманчиво. Этого самодовольного коммерсанта стоило потрясти. Ирине в предстоящем мероприятии отводилась вновь главная роль. Два дня жарко спорили, обсуждая план действий. И вот в субботу утром в уже знакомый нам коммерческий магазин вошла модно одетая молодая женщина и медленно пошла по салону вдоль прилавка. Продавцы, а это были двое мужчин, с приклеенными к физиономиям улыбками и загоревшимися алчными глазками, сопровождали взглядом каждый сделанный ею шаг.
Сначала она внимательна рассмотрела выставленную на витрине японскую видео— и радиоаппаратуру. Грациозно прошла мимо всевозможной мужской и женской одежды, тоже импортного производства. И, наконец, надолго остановилась перед застеклённой витриной с ювелирными изделиями. Продавцы застыли на месте все с теми же приклеенными к лицам улыбками и, как выдрессированные собаки, ждали команды, просьбы или приказа этой обворожительной женщины.
И вот Ирина поманила к себе указательным пальчиком одного из продавцов. Он с услужливой готовностью поспешил к ней:
— Что вам угодно?
Ирина, скосив глаза сначала в одну, а потом в другую сторону, чуть слышно спросила:
— Мне бы иконку Божьей Матери. Я слышала от верных людей, что у вас бывают старинные, в подлиннике. За ценой не станет…
Продавец наморщил лоб, немного подумал и так же тихо в тон ей ответил:
— У нас сейчас такого товара нет. Но я могу спросить у знающих людей, где его можно найти. Минуточку подождите. — И он поспешно нырнул за занавеску, где Ирина разглядела небольшую дверь.
Покупательница продолжала равнодушно рассматривать ювелирные изделия, в то же время незаметно изучая широкие окна и двери, куда, не обманывая её острого зрения, тянулись проводки сигнализации. На самой витрине, к своему удивлению, она никаких проводков или датчиков не заметила.
А продавец, войдя в замаскированный кабинет, хозяин которого сидел за письменным столом и что-то считал на калькуляторе, тихонечко кашлянул и, когда босс поднял на него глаза, прошептал:
