- Ты вернулась. Где ты была?
- Что сталось с моим отцом?
- Господи, Кэтрин, ты же знаешь, как поступают с теми, кого обвиняют в убийстве. Утешение, конечно, слабое, но в конце концов правда выплыла наружу.
- Его отвели под крыло? Его оставили под крылом? - Она стиснула кулаки, почувствовав, как ногти впиваются в ладони.
Уидлон опустил голову, ничего не сказав, пальцы машинально поглаживали потертую штанину.
Глаза Кэтрин наполнились слезами, она отвернулась и уставилась на лобный выступ дракона.
- Ты говоришь, правда выплыла наружу?
- Ну да. Одна девица призналась в том, что все видела. По ее словам, Уиллены загнали тебя в пасть Гриауля. Она уверяла, что открылась бы раньше, да старик Уиллен угрожал убить ее, если она откроет рот. Ты, наверное, ее помнишь, вы с ней как будто дружили. Брианна.
Услыхав это имя, Кэтрин круто развернулась и повторила его, вложив в слово всю свою ненависть.
- Разве она не была твоей подружкой? - справился Уидлон.
- А что с ней стряслось?
- Да вроде ничего. Вышла за Зева Маллисона, обзавелась детишками. Сдается мне, сейчас она дома. Ты знаешь, где дом Маллисонов?
- Да.
- Тогда ступай туда, она расскажет тебе лучше моего.
- Пожалуй, зайду.
- Так где же ты была, Кэтрин? Десять лет! Какая такая важность так долго не пускала тебя домой?
Она ощутила, как внутри у нее словно все замерзает.
- Знаешь, Тим, я вот о чем подумала. Раз уж я здесь, так почему бы не вспомнить прошлое и не пособирать чешую? - Голос ее предательски дрогнул, и она постаралась исправить впечатление улыбкой. - По-твоему, кто-нибудь одолжит мне крючья?
- Крючья? - Уидлон поскреб в затылке, лицо его по-прежнему выражало озадаченность. - Да возьми хотя бы у меня. Но послушай, расскажи нам, где ты была. Мы ведь решили, что ты умерла.
- Расскажу, честное слово. Вот вернусь и все расскажу. Договорились?
- Ладно. - Тим, кряхтя, поднялся со стула. - Но если хочешь знать мое мнение, ты поступаешь жестоко.
- Вовсе нет, - отозвалась она, погруженная в собственные мысли. - Со мной обошлись куда хуже.
- Чего? - переспросил Уидлон.
- А?
Он бросил на нее испытующий взгляд:
- Я говорю, ты поступаешь жестоко, оставляя стариков в неведении. Или ты не соображаешь, что означает твое возвращение? Все только и будут обсуждать, что с тобой случилось, а ты...
- Извини, Тим, - сказала она. - Я думала совсем о другом.
Дом Маллисонов, один из самых больших в Хэнгтауне, насчитывал с полдюжины комнат, причем все они появились уже после того рокового дня, когда Кэтрин вздумалось позагорать на солнышке над пастью Гриауля. Однако его размеры свидетельствовали не о достатке или высоком общественном положении хозяев, а всего лишь о безуспешных попытках избавиться от бедности. Возле крыльца, ступени которого вели к покосившейся двери, валялись кости, кожура плодов манго и прочий мусор. Над арбузными корками кружили жирные мухи. Из-за угла высунулась собачья морда, пахнуло жареным луком и вареной зеленью. Изнутри донесся детский плач. Внезапно Кэтрин показалось, что этот дом - сплошное притворство, за неброским фасадом прячется иная, чудовищная жизнь, и в ней - та женщина, что предала ее и убила ее отца; впрочем, убогий вид постройки немного остудил ее гнев. Она взошла на крыльцо и услышала, как за дверью упало что-то тяжелое, потом раздался женский крик. Голос был хрипловатым, чуть более низким, чем помнился Кэтрин, но она знала, что кричит Брианна, и снова ее обуяла злоба. Она постучала в дверь одним из крючьев Тима Уидлона; мгновение спустя дверь распахнулась. На пороге возникла смуглолицая женщина в драной серой юбке, почти такой же серой, как старые доски этой постройки, словно сама хозяйка была неотъемлемой частью окружающего убожества; в ее темно-русых волосах виднелись седые прядки. Она оглядела Кэтрин с головы до ног и с выражением крайнего неудовольствия осведомилась:
- Чего надо?
Да, это была Брианна, но Брианна постаревшая, опустившаяся, расплывшаяся, подобно высокой восковой фигуре. Талия у нее исчезла без следа, черты лица огрубели, щеки обвисли. Злость Кэтрин сменилась ужасом, и тот же ужас промелькнул во взгляде Брианны.
- Нет! - взвизгнула она. - Нет! - И захлопнула дверь.
Кэтрин забарабанила по дереву кулаком:
- Брианна! Открывай, черт тебя возьми!
Единственным ответом ей был плач ребенка.
Тогда она вонзила в дверь крюк, а когда попыталась вытащить его, обнаружила, что одна из досок слегка отошла. Кэтрин вставила крюк в образовавшуюся щель, надавила на него, и доска, заскрежетав, оторвалась. Сквозь проем в двери она теперь видела Брианну: та прижалась к дальней стене бедно обставленной комнатушки, на руках у нее заходился в крике ребенок. С помощью крюка Кэтрин отодрала другую доску, дотянулась до щеколды на двери, откинула ее и вошла в дом. Брианна схватила метлу.
- Убирайся отсюда! - произнесла она, беря метлу наперевес.
Кэтрин поразилась убожеству обстановки, ощутила себя посреди этой скудости такой чужой, каким был бы солнечный луч в темной пещере. Глядя в упор на Брианну, она тем не менее заметила краешком глаза дровяную печь, где шипел под крышкой чугунок, перевернутый стул с дыркой в сиденье, паутину в углах, крысиный помет у стены, колченогий стол, уставленный потрескавшейся посудой, и толстый слой пыли на полу под ним. Однако жалости она не испытывала; скорее ее ненависть к Брианне только усилилась. Она шагнула вперед, и Брианна замахнулась на нее метлой.
- Уходи, - пробормотала она. - Пожалуйста... Оставь нас в покое.
Кэтрин зацепила острием крюка бечевку, что перетягивала прутья метлы, и выдернула ее из рук Брианны. Хозяйка попятилась к печи.
- Пожалей нас! - молила она, обнимая ребенка.
- С какой стати? Из-за твоих детей, из-за того, что твоя жизнь не сложилась? - Кэтрин плюнула в Брианну. - Ты убила моего отца!
- Я испугалась. Отец Кея...
- Заткнись, - проговорила Кэтрин холодно. - Ты убила его, и ты предала меня, а из-за чего ты это сделала - мне начхать!
- Вот именно! Тебе на все начхать! - воскликнула Брианна. - Ты первая разрушила мою жизнь. Тебе было начхать на Глинна, но ты отняла его у меня просто потому, что он ухаживал не за тобой!
Кэтрин понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, о чем она говорит. Глинн - ну да, это был возлюбленный Брианны: значит, причина всех событий десяти последних лет - ее собственные бессердечие и эгоизм? Однако это не помогло унять злобу. Она ведь грешила бессознательно, а Брианна по расчету. Но Кэтрин уже пребывала в некоторой растерянности, мысль о воздаянии по заслугам казалась ей все менее привлекательной, она начала подумывать о том, чтобы уйти, швырнуть крюк на пол и уйти, предоставив месть тому, кто определяет судьбу жителей Хэнгтауна. Брианна переступила с ноги на ногу, глухо кашлянула, и Кэтрин вновь захлестнула ярость.
