— А ещё Лурт мне рассказала интересную вещь. Оказывается, есть прибор, который может нам помочь завести ребёнка.
— Правда? — сказал Понтер. — Какой же?
— Она сказала это изобретение некоей Вессан Леннет.
— Ох, — сказал Понтер. — Теперь припоминаю; видел её по визору. Она удалила себе компаньон и ушла от людей. Вроде бы из-за конфликта с Верховными Серыми относительно её изобретения.
— Точно! — сказала Мэри. — Она изобрела прибор под названием кодонатор, который может синтезировать любую последовательность ДНК — именно то, что нам необходимо для нашего общего ребёнка. Лурт считает, что прототип до сих пор хранится у Вессан.
— Возможно, — сказал Понтер. — Но если она… прости. Хорошая собачка! Умненькая собачка! Ну, давай сюда. Взять! Взять! Принеси! Прости, я хотел сказать, что если прибор и существует, то он по-прежнему запрещён.
— Это так, — согласилась Мэри. — В этом мире. Но если мы увезём его в мой мир…
— Блестяще! — восхитился Понтер. — Но как мы его раздобудем?
— Я думаю, мы просто отыщем Вессан и попросим отдать нам его. Что мы теряем?
— А как мы её найдём? У неё ведь нет компаньона.
— Ну, Лурт сказала, что она раньше жила в городе Кралдак. Ты знаешь, где это?
— Конечно. Это немного к северу от озера Дуранлан — озера Эри. Кралдак расположен примерно там, где в вашем мире Детройт.
— Так вот, если она и покинула Кралдак, то вряд ли ушла слишком далеко оттуда.
— Надо полагать. Без компаньона она уж точно не могла организовать для себя никакого транспорта.
— Лурт сказала, что она, должно быть, построила себе хижину.
— Вполне логично.
— Так что мы можем просто изучить спутниковые фотографии на предмет появления новой хижины, которой четыре месяца назад ещё не было.
— Ты забыла, где находишься, любовь моя, — сказал Понтер. — У барастов нет спутников.
— Точно. Чёрт. А аэрофотосъёмка? Ну, ты знаешь — фотографии, сделанные с самолёта?
— Самолётов тоже нет. Правда, есть вертолёты.
— Ну, может быть, вертолёты делали облёт окрестностей Кралдака с тех пор, как она ушла?
— Скажи ещё раз, когда это было?
— По словам Лурт четыре месяца назад.
— Ну, тогда да, наверняка. Лесные пожары — это летом большая проблема; лес может поджечь молния или люди по небрежности. Лес фотографируют с воздуха, чтобы следить за их распространением.
— Мы можем получить доступ к этим фоторгафиям?
— Хак?
В голове Мэри зазвучал голос Хака.
— Я уже с ними работаю, — сказал компаньон. — Согласно архиву алиби компаньон Вессан Леннет отключился 148/101/17, и с тех пор было три обследования окрестностей Кралдака с воздуха. Однако хижину легко обнаружить только зимой, когда на деревьях нет листьев. Заметить её с воздуха летом очень трудно.
— Но ты попытаешься? — спросила Мэри.
— Конечно.
— Хотя, возможно, это бессмысленно, — со вздохом признала Мэри. — Наверняка ведь другие уже пытались её отыскать, если то, что Лурт рассказала о кодонаторе — правда.
— Почему?
— Ну как же: стерилизованные преступники, желающие обойти наложенное на них наказание.
— Может быть, — согласился Понтер, — но Вессан ушла из общества не так давно, а стерилизованных не так уж много. Ну и, в конце концов, никто в этом мире не собирается зачинать детей до следующего лета, так что…
— Простите, — прервал его Хак. — Я нашёл.
— Что? — спросила Мэри.
— Хижину — или, по крайней мере, хижину, которой не было на старых картах. Она примерно в тридцати пяти километрах на запад от Кралдака. — Хак перевел расстояние в километры для Мэри; Понтер, вероятно, услышал что-то вроде «70000 саженей» через свои кохлеарные импланты.
— Здорово! — воскликнула Мэри. — Понтер, мы должны встретиться с ней!
— Конечно, — ответил он.
— Мы можем поехать завтра?
— Мэре… — начал Понтер тяжёлым голосом.
— Что? Ах, да, поняла. Двое ещё не стали Одним. Но…
— Да?
Мэри вздохнула.
— Да нет, ничего. Ты прав. Ладно, но мы сможем поехать, как только Двое станут Одним?
— Конечно, любовь моя. Тогда мы сможем сделать всё, что пожелаешь.
— Договорились, — сказала Мэри. — Считай, что это свидание.
* * *
Бандра и Мэри оказались родственными душами — Бандре очень понравилось это выражение. Они обе любили тихие домашние вечера, и хотя у них было множество научных тем для разговоров, они часто касались многих вещей личного характера.
Эти разговоры напомнили Мэри первые дни с Понтером, когда они находились на карантине в доме Рубена Монтего. Обсуждение идей и мнений с Бандрой стимулировало её интеллектуально и эмоционально, и неандерталка была к ней замечательно добра, весела и внимательна.
И всё-таки эти разговоры в гостиной иногда касались тем если не горячих, то довольно острых.
— Вы знаете, — говорила Бандра, сидя на противоположном от Мэри краю дивана, — эта неумеренная потребность в приватности, возможно, порождена вашими религиями. Поначалу я думала, что это просто из-за того, что некоторые занятия у вас запрещены, и людям необходимо уединение, чтобы им предаваться. И это, без сомнения, часть правды. Однако теперь, когда вы рассказали мне о множественности ваших систем верований, мне начинает казаться, что уединение нужно уже для того, чтобы захотеть практиковать верования, находящиеся в меньшинстве. Ведь первые последователи вашей системы, христианства, устраивали свои собрания втайне, не так ли?
— Так и есть, — ответила Мэри. — Наш важнейший религиозный праздник — Рождество, празднование очередной годовщины рождения Иисуса. Мы празднуем его 25 декабря — зимой, хотя Иисус родился весной. Мы это знаем, потому что в Библии говорится, что это случилось, когда пастухи сторожили ночами стада, а они это делают лишь весной, когда рождаются ягнята. — Мэри улыбнулась. — Кстати, у вас всё точно так же: вы ведь тоже рожаете весной.
— Вероятно, по той же самой причине: чтобы ребёнок был как можно старше, когда снова придёт зима.
Однако это сходство засело у Мэри в голове, и она осторожно произнесла:
— Вы знаете, барасты похожи на овец не только в этом. Вы такие миролюбивые.
— Вам так кажется?
— У вас нет войн. И, насколько я могу судить, почти нет бытового насилия. Хотя… — она оборвала себя прежде, чем упомянула о сломанной челюсти Понтера — результат прискорбного инцидента много лет назад.
— Это так. Однако мы всё ещё охотимся на животных, которых едим — не постоянно, разумеется, если только это не является нашим видом социального вклада. Но достаточно часто, чтобы охота давала выход нашим агрессивным импульсам. Как вы это говорите? Выводила агрессию изорганизма.
