Желтое Облако освещал путь.
Пока они двигались вниз, дождь ослаб, а на полпути, когда они оказались под образованным стеной козырьком, и вообще прекратился. Камни стали суше, скорость спуска возросла. Железный Медведь прислушивался к ветру и шуму дождя.
Двигаясь от камня к камню, он через некоторое время начал гадать, существовало ли в самом деле дно. Стало казаться, будто они спускались вечно, а оставшееся время будет простым повторением предыдущих движений.
Тут он услышал крик Желтого Облака: «Пришли!», и вскоре обнаружил себя на дне каньона — каменистые образования искажались и перетекали в невидимом спектре.
— Остановись на минутку, — сказал Желтое Облако. — Мне не хочется перепутать следы… Ты не можешь провернуть свой трюк и сказать, нет ли кого-нибудь поблизости?
— Кажется, нет, — ответил Железный Медведь пару минут спустя.
— Ладно. Я собираюсь некоторое время пользоваться здесь обычным фонариком. Как-то спокойнее, пока видишь, что можешь предпринять.
Прошло несколько минут, в течение которых Железный Медведь наблюдал, как медленно передвигался луч фонарика Желтого Облака, тогда как тот изучал почву, удаляясь все дальше вперед, переходя слева направо и возвращаясь обратно. Наконец Желтое Облако остановился. Его фигура выпрямилась. Он жестом попросил Железного Медведя подойти, а потом зашагал вперед.
— Что-нибудь нашел? — спросил Железный Медведь, догоняя его.
— Билли проходил здесь. Видишь?
Железный Медведь кивнул, разглядывая землю. Он ничего не увидел, но прочитал распознание признаков в разуме другого человека.
— Как давно он здесь был?
— Не могу сказать наверняка. Хотя на самом деле неважно. Пошли.
Они около четверти часа двигались молча, прежде чем Железный Медведь додумался спросить:
— А ты видел какие-либо признаки преследователя?
— Нет. Тут есть следы собак и больше ничего. Как мне говорили, зверь не может быть такого размера.
— Да. Масса у него гораздо больше.
Желтое Облако проигнорировал ложные следы у каньона Троп-Двойняшек и продолжил идти в северо-восточном направлении главного ущелья.
Равномерное передвижение обладало неким гипнотическим свойством — разворачивающаяся тропа с камнями, лужами, грязью и кустарником. Холод не был таким сильным, каким мог бы быть, поскольку ветер стих, но окоченелость, которую Железный Медведь начал ощущать, являлась скорее ментальной. Рядом плескалась и журчала вода. Его руки размахивались, а ноги шагали почти машинально.
— …Да, да, да, да, да, да, да…
Казалось, ветер разговаривал с ним, казалось, говорил ему в течение долгого времени успокаивающие, усыпляющие слова в установившемся режиме движений.
— Баю-баю-баю-бай. Да, всегда, вчера, пора, отдыхай…
Это нечто большее, чем ветер и ритм, внезапно понял он. Был кто-то…
— Да. Да.
Сила. Чернота. Смерть. Он шел за ним по пятам. Этот зверь. Это существо. Оно приближалось.
— Да. Да.
А он ничего с этим не мог поделать. Он даже не мог замедлить шаг, не говоря уже о том, чтобы отклониться от курса. Оно полностью держало его в своей власти и настолько ловко управляло им, что он даже не ощущал его вкрадчивого присутствия. До сих пор, когда стало уже чересчур поздно.
— Да. Да, сын городов. Ты кажешься отличающимся от того другого, а вы оба преграждаете мне путь. Продолжай шагать. Я скоро вас догоню. Тогда это станет неважно.
Железный Медведь еще раз попробовал свернуть, но мышцы отказывались повиноваться. Он почти нащупал разум Желтого Облака, чтобы увидеть, стал ли другой человек осознавать свое состояние. Однако что-то ему помешало. Эта тварь, где-то сзади, осуществляла некий телепатический контроль над его нервной системой. Он не мог различить, читает ли зверь, к тому же, его мысли. Вероятно. Ему хотелось, если возможно, скрыть собственные телепатические способности от сознания зверя. Почему — трудно определить наверняка.
Но он чувствовал…
Сзади донесся какой-то звук. Казалось, катится сорвавшийся со скалы камень. Железный Медведь понял: если через считанные мгновения он не высвободится, ничто, им ощущаемое, не будет иметь значения. Все будет кончено. Все. Зверь, которого Сингер называл Котом, почти добрался до него.
Ноги продолжали совершать медленные, равномерные движения. Он попытался мысленно представить Кота, но не сумел. Злобная тень, движущаяся волнообразно… большой глаз, плывущий, словно луна… Образы приходили и уходили. Казалось, ни один не соответствовал приближающемуся зверю — сильному, бесстрашному…
Бесстрашному?
Некий образ выскочил у него в голове вперемешку с вопросом: насколько сильно ментальное впечатление, которое он смог бы оказать? Фишер мог с легкостью творить осязаемые на вид иллюзии. Получится ли хоть какая-то толика правдоподобия, если этот образ подкрепится всем, что у него есть? Вероятно, вполне достаточно, чтобы привести в замешательство?
Хотя в действительности промежутка между идеей и попыткой не было. Размышления шли одновременно с усилием — обыкновение рефлективной его части.
Песчаный участок, по которому он только что прошел… Он спровоцировал картину вздымающегося песка и поднимающейся вверх сверкающей треугольной фигуры, устремляющейся вперед, тянущейся, чтобы обхватить его преследователя…
— Крель! Крель! — посылал он сообщение, сосредоточиваясь, чтобы добиться совершенного изображения.
И остановился, ощущая приходящие сзади волны паники, осознавая, что опять управляет собственными движениями, осознавая к тому же, что Желтое Облако остановился.
— Крель!
Но даже усилив образ всеми ощущениями злобы и ужаса, с которыми он недавно познакомился, даже скинув с плеча разрывное ружье и взяв его в руку, Железный Медведь понимал, что, хотя его движения теперь являются его собственными, он боится выполнить неизбежный поворот и встретиться лицом к лицу с существом, стоявшим позади.
Выстрел из оружия Желтого Облака рассеял его паралич. Он развернулся, держа ружье на изготовку.
Кот в луче фонарика Желтого Облака из стоячего положения упал на землю, а этот жуткий глаз, казалось, уставился на его собственный, выжигая, сверля.
Он нажал на спуск, дернув ружье, и грязь с галькой полетели с линии, прочерченной мини-взрывами, перед зверем.
Желтое Облако выстрелил еще раз, и Кот рванулся вперед. Железный Медведь приподнял ствол ружья и опять спустил курок.
Разрывы прошили волнистую линию по плечам и шее Кота.
