И показал. Вскоре и Берии показали — quantum satis. Но главное, в этом диалоге, впоследствии преданном оголаске, прорвалось превосходство интеллектуала, аристократа ума и духа, над властвующим плебеем. Оно было всегда — даже над теми, вознесенными на немыслимую высоту, — есть и будет всегда: единственный подлинный аристократизм и превосходство познавших, проникших в природу вещей над прочими. Эти люди создали цивилизацию, а не шишиги с коронами, титулами и дворцами.
Но непременным условием такого аристократизма было — оставаться честным; это входило в технологию глубокого творческого мышления и поиска.
И теперь они сходили на тот же уровень. На уровень перевертышей, воров с красивыми фразами на устах, дрянь-людишек, сколько бы те не нахапали и как бы себя не вознесли. С прямохождения на четыре лапы. И даже Виктор Федорович Буров, который недавно обсволочил — правда, за-глаза — Катаганского мэра, с грустью думал, что вот теперь он того обокрасть и даже разорить сможет, а сволочить, пожалуй, не вправе. Потому — сам такой.
Словом, верный, соответствующий духу времени тон еще предстояло найти.
………………………
— Слушайте, хватит вам вокруг да около! Мы все прекрасно понимаем что к чему, не маленькие. Раньше наш Институт обеспечивали различные договоры на работы и испытания в ускоренном времени. В частности, с нами, военными. Сейчас договориться не с кем, даже получить за исполненные заказы нельзя: все разорены, обворованы… по официозу, пардон, перераспределены — в пользу «элиты». Как и мы. Недавно мой шеф, генерал-лейтенант инженерной службы, профессор Федосов, покончил с собой. Застрелился. Под впечатлением раскурочивания ракетных комплексов, уничтожения их электронной начинки, кою он творил… ради того, чтобы заокеанские дяди снисходительно похлопали по плечу. Да… Я говорю, прежде сам бы таких куда надо отвел. А теперь шалишь. Ясно, что только в этом способе наше спасение. Важны два момента: первый этический — брать у жуликов… вы понимаете, кого я имею в виду; второй — чтоб не было шуму.
— Во! Это самое главное.
— «Добро, воевода, бери себе шубу, бери себе шубу — да не было б шума…»
— Природа такого шума двояка: от внешних причин — и от своих…
………………………
— …именно в качестве главного защитника всех нас от шума я хочу представить всем разработку нашего нового руководителя института. Благодаря его идее отражения НПВ-луча от ионизированных слоев атмосферы, а равно и таких же днищ облаков и туч… идею эту мы проверили и подтвердили хорошими опытами — так вот благодаря ей радиус действия Ловушек расширился. Раньше можно было… м-м… НПВ-перераспределять только в пределах прямой видимости, несколько километров. Что было чревато. Теперь это возможно на расстоянии до нескольких сот километров. (Одобрительный шум, возгласы: «Ай да Бармалеич!..») При подходящей погоде и состоянии атмосферы, разумеется.
— Более того, если при работе Ловушками в пределах видимости всегда был риск, что заметят, откуда возник НПВ-луч и куда им что-то… м-м… перераспределилось, почему и приходилось заниматься НПВ-перераспределением преимущественно в сумерках и ночью, то при отражении его от облака в небе, сами понимаете, это не так. Грешить теперь могут только на господа-бога…
— …или наоборот.
— Что? Да, или на его антиподов. Впрочем, те ведь не из заоблачных высей вроде действуют?
— Нет, отчего же! «Печальный Демон, дух изгнанья, летал над грешною землей…»
………………………
— А раз так, то надо НПВ-перераспределять не из Института, не из зоны, вообще не из нашего города, а удалиться. И уже потом, знаете, оттуда сюда. В радиусе, позволяемом последними идеями нашего директора. Вот тогда точно не будет повода для шума. Ни у каких, понимаете ли, воевод. И без всяких, понимаете ли, шуб…
— Поддерживаю. Это, между нами говоря, главная заповедь блатного евангелия: не укради, где живешь — не живи, где воруешь! Это ж любой приблатненный знает. Так что надо где-то за пару сотен километров отсюда организовать филиальчик. Лучше в предгорьи. Там будет идеальная НПВ-«малина», «хаза» и схрон. Затырка.
— Вениамин Валерьянович! Я и не знала о вашем славном уголовном прошлом. Как раскрывается человек: ботать по фене, заповеди приблатненных… У вас была трудная юность?..
— А и знать нечего, ничего у меня такого не было. Я нормальный гражданин, смотрю телевизор. Там всему научат. У меня 40-канальный «Панасоник» с двойным экраном.
— Да! Так что вы, Людмила Сергеевна, будьте довольны, что он пока еще не маньяк и не пристает с половым извращением!
………………………
— Филиал НИИ типа притон. Это славно!
— Товарищи, вы опять съехали. Мы же условились.
— Во! Овечье ущелье. Это исконно наше место. Исторически. Оттуда Корнев привел Шар.
— И командовать поручить Васе Шпортько.
— Почему?
— Он малый жох и из тех мест.
………………………
— Это обезопасит от шума внешних причин. Но есть и внутренние.
— Например?
— Например, стукачи.
— Но кто же у нас сам себе враг! Это ведь для людей делается.
— Найдутся. Присматривайте, к примеру, за signore comandante.
3
Пожалуй, хватит темнить. Как главного избавителя от шума-скандала и разоблачений в Ловушечном бизнесе — а тем как и неявного «пахана» — представили Варфоломея Дормидонтовича Любарского заправилы Ловушечных дел Буров и Панкратов. Нет, боже избавь, ни одного низкого слова не было употреблено. Перед высокоученым КоордСоветом были развернуты мощные научные идеи и решения в деле достижения Ловушками недоступных прежде мест на немыслимых расстояниях, предложенные высокоученым директором. Не обошлось и без того, что и как удалось взять уже в тех местах этим новым высоконаучным способом, как легко это доставлялось в НИИ и упрятывалось в К-схроны…
…И так сказать: настоящие дела действительно развернулись после применения этого эффекта отражения НПВ-языка от облаков, предвиденного Любарским, развитым и воспетым Буровым и Мишей. Проверяли его они же и Дуся Климов.
Эффект выглядел замечательно даже в лабораторной проверке в башне.
Выпущенный из жерла Ловушки НПВ-лучик отражался от металлического листа почти так же четко, как свет от зеркала; но оставался невидим. Заметить его можно было, как всегда, по действию, по результату: например, из-за угла, из-за шкафа взять им какой-то предмет. Точно так можно было и увидеть сей предмет в оптику Ловушки, просмотреть через оболочку НПВ-луча.
— Вот и чудесненько, — потер руки приглашенный на финальный опыт в лабораторию Панкратова Любарский. — Теперь осталось заменить сей лист жести облаком в небе и проверить, далеко ли отразится.
