Один изнасиловал меня, когда я отключилась. Я слышала, если девушка не дает согласия или не в состоянии согласиться, это изнасилование. А ведь я ему доверяла. Другой подонок (или, может, все они) забрался в наш дом и украл три чертовых диска (один с чертовой «Нирваной») и видик. Третий подонок лгал мне без зазрения совести и злоупотребил моим доверием.
Пошли они ВСЕ в задницу! Ну, в смысле, пока я не нашла новую разновидность сволочей, которые высосут из меня все соки и бросят в одиночестве. Теперь груда книг – мои единственные друзья на неопределенное время.
Сама того не желая, я часто попадаю. Я теряю всех и вся, но как только ошметок чего-то или кого-то оказывается на расстоянии вытянутой руки, я хватаюсь за него, как утопающий за соломинку, будто это меня спасет, не дав уйти под воду и утонуть.
В нынешней жопе виновата именно эта привычка.
Хватит с меня тухлых ситуаций!
Но это же я. Я же задержу дыхание – и зашагаю прямиком в очередную жопу.
* * *
Дорогой Никто!
Я никогда не чувствовала себя хуже – видимо, снова заболеваю. Джефф ведет себя как мудак – нарочно старается задеть меня побольнее, как другие. Насчет изнасилования я уже не так переживаю. Что касается остального дерьма (наркотиков и алкоголя), искушение сильное, но я не поддамся. Достаточно это дерьмо меня подставляло.
Теперь Финиксвиллская старшая школа хочет направить меня в реабилитационный стационар, то есть С ПРОЖИВАНИЕМ. Торчи там фиг знает сколько! Будто я и так не нажилась далеко от дома! Черт бы все побрал, я же только две недели как выписалась! Администрация школы настаивает – это необходимо, потому что моя мать алкоголичка, не желающая это признавать, и, хотя я уже некоторое время не пью, ее зависимость подтолкнет меня к новому срыву. Да, но разве оттуда я вернусь не к матери? Они говорят, если я буду лечиться, может, и ей помогут. Почему я обязана становиться мученицей ради нее? Мать чертовски ЗЛА на меня всю неделю, никогда еще такого не было. Так с какого же хрена?!
Страховая компания может это и не оплатить. Надеюсь и молюсь Богу, чтобы не оплатили. Мать хочет, чтобы я съездила к ее родителям. Клянусь, я не выдержу их треклятого городишки! Я в конце концов с собой покончу к черту! Ни за что не поеду.
Чтоб они провалились вместе со своим городишком.
Пропади оно все пропадом!
Да, а еще меня хотят перевести в класс коррекции из-за больших пропусков. Поцелуйте мою больную задницу, так я вам и пошла учиться с дефективными! Я вам не умственно отсталая!
В ЗАДНИЦУ ВСЕ ЭТО!
Да, и еще я вынуждена ходить под сраной анестезией, потому что у меня желудочное кровотечение. Сделали анализ – ясен перец, какая-то млятская язва.
Господи, ну откуда все это адское дерьмо?!
ЧТОБ ЕМУ ПРОВАЛИТЬСЯ!
* * *
Дорогой Никто!
Сегодня меня покинули все друзья, даже бывший бойфренд. Я упилась и умоляла помочь, когда меня развезло, но ни один из этих козлов не помог. Они врали и отговаривались, лишь бы я от них отстала, потому что я то и дело падала на задницу и громко возмущалась.
Джефф обо мне совершенно забыл, и я знаю почему: у меня месячные, поэтому ему ничего не обломится. Иначе бы он, наверное, трахнул меня и оставил дрыхнуть.
Вечеринка накрылась, все мои друзья разошлись, а я-то как пойду? Свиньи. Ну, хрен с ними. Я вернулась к развалившейся вечеринке и попросила впустить меня в дом и дать выспаться, но они еще злились на меня за испорченное веселье.
Они сказали:
– ПРОВАЛИВАЙ ОТСЮДА НА ФИГ, УРОДЛИВАЯ СУКА!
Я взбеленилась и заявила, что в таком случае останусь на крыльце до утра.
Один из парней такой:
– Пустим в дом, если ты нам всем отсосешь!
Другой такой:
– Черта с два, я эту сучку и близко к своему члену не подпущу!
Я бы в любом случае не стала этого делать.
И тогда один из этих скотов меня обоссал. Буквально.
Я просила дать мне денег на звонок, и я уйду. Они набрали доллар четвертаками, и я ушла. На душе было невероятно погано. Слезы у меня уже кончились. Кровило колено, которое я до этого разбила. Я пошла к таксофону на заправке «Терки-Хилл» позвонить Джеффу, попросить прощения и вымолить, чтобы он за мной приехал.
По дороге какой-то мужик лет тридцати семи – сорока предложил меня подвезти. Он стоял на другой стороне шоссе, и я не могла разглядеть, кто это. Может, думаю, кто-нибудь из гостей вечеринки, которому стало плохо. Я подошла, а мужик оказался вообще незнакомый, в жизни не встречались! Как я от него ломанулась!
Я уже прошла пешком полдороги домой, когда рядом затормозила мамина машина. Видимо, кто-то из «друзей» позвонил моей матери и накапал, что я напилась, обкурилась и иду домой в темноте одна.
Выдастся же такой вечер ПРОКЛЯТЫЙ!
* * *
Дорогой Никто!
Я трахаю только любимых,
Отчего ж я не люблю всех подряд?
Меня вон все подряд любят -
Каждый норовит отыметь.
* * *
Дорогая Хейли!
Жаль, что нет возможности пообщаться лично – СТОЛЬКО ВРЕМЕНИ уже не встречались. По тебе я скучаю сильнее всего. Никто не видит ситуацию с моей точки зрения. Мной пользуются, на меня плюют и грабят в мое отсутствие, но через некоторое время мне становится все равно.
Я просыпаюсь в незнакомых домах среди незнакомых людей, повсюду тараканы и засохшая блевотина. Зима – худшее время года: не переночуешь в парке или переулке. А пьяная я вытворяю глупости – засыпаю в героиновых притонах, полных извращенцев и психов, которые только и ждут, когда я отключусь.
Иногда я скучаю по Джеффу, но с ним все закончилось отвратительно. Мне лишь НУЖНО об этом помнить.
Хейли, напиши, когда сможешь. Не забывай, я тебя люблю, ты моя лучшая и единственная настоящая подруга. Береги себя.
Я тебя очень люблю! Очень! И очень скучаю!
С любовью, Мэри Роуз.
* * *
Дорогой Никто!
Приятели Джеффа знают меня лучше, чем он. Я знаю алкоголь лучше, чем Джеффа. Джефф меня любит, только когда напьется. Я все еще люблю его, но что с того? Любовь должна быть взаимной. Любовь меня губит. Нужно избавиться от любви к Джеффу. Он меня убивает, он поступает со мной злейшим образом – ОН МЕНЯ ИГНОРИРУЕТ!
Финиксвилл, Пенсильвания
Весна 1998 г.
Дорогой Никто!
Я не видела Джеффа три мучительные недели, а по эмоциональному счету – целую жизнь. Мой ангел, моя лучшая половина – нет, мое целое, мое все. Даже здоровье никогда не значило для меня столько, сколько Джефф. Он утишал боль лучше любого наркотика – и он же причинил мне больше боли, чем моя болезнь.
Если я снова увижу его, я вырву себе глаза, чтобы он стал последним, кого я видела в жизни.
