— И к нему и ко мне. Но черт с ней: я привык. Лучше скажи: как мы увидимся?
— Я найду тебя, когда понадобится. Дашь объявление в вечерней газете в колонке «персоналия». В тексте упомяни любой номер «Новостей» и какие-нибудь данные, подразумевающие время и место встречи.
Я так и предполагал. Разведчик с тенью. Тень следует за ним, помогает, страхует и бережет от опасностей.
— Тебе дадут все нужное в гостинице космопорта, — сказала она. — Кстати, и лучевой пистолет.
— Пистолет — это хорошо. Даже отлично. Но почему в гостинице космопорта? Я же еду с Факетти.
— В космопорте на Второй тебя задержат. Проверка им ничего не даст — фактов нет. Но попадешь в СВК-два уже после Факетти.
— Джин сорвет все их замыслы.
— На Второй он в руках папочки и его второго «я» — Уоррена. Не тормошись — это еще не самое страшное. В гостинице космопорта можно что-то узнать. Тсс… она возвращается.
Жаклин подкралась к нам с беззвучностью кошки, но Линнет все же ее заметила.
— Где вы останавливаетесь в СВК-два? — спросила Жаклин.
— У больной тетки. Я ее единственная родственница, а ей нужен уход.
— Не лучше ли нанять сиделку, а самой поселиться в гостинице?
Линнет сымпровизировала наивный испуг:
— Я боюсь этих гостиниц. Вы сами сказали: «золотой ад». Повсюду стреляют, как в тире.
Кажется, она решила все-таки сыграть глупышку. Не поздно ли? Должно быть, это заметила и Жаклин, потому что следующий ее вопрос был задан уже тоном следователя:
— Почему ваша тетка живет на Второй?
— Она там работает.
— Кем?
— Врачом.
— Вы сказали, она больна. Чем?
— Результат аварии аэробуса. Переломы и прочее.
— И долго вы там пробудете?
— Как поживется. Я взяла длительный отпуск за свой счет.
— И вам его дали?
— Помог Факетти.
— А откуда вы его знаете?
— Я бы могла задать тот же вопрос и вам.
«Следователь» на минуту задумался, отыскивая брешь в показаниях «допрашиваемой». Я воспользовался этим и демонстративно зевнул:
— Спать хочется.
Меня действительно что-то убаюкивало, как мелодия, доносившаяся из глубин космоса.
— И меня клонит ко сну, — обрадовалась Линнет.
Жаклин поморщилась:
— Надо было выпить вербены. Тогда бы вы продержались дольше. Они выпустили снотворный газ… Теперь вы проспите все путешествие.
Я даже поежился от удовольствия. Какое счастье лететь с таким предупредительным экипажем.
Глава 15
в которой Лайк совершает вынужденную посадку
После посадки у космовокзала СВК-два металлический голос диктора объявил:
— Всех поименованных в списке пассажиров ожидают въездные визы в сервис-бюро вокзала. Непоименованных просят пройти в гостиницу. Регистрация не обязательна.
Голос откашлялся и прочитал список. В списке меня не было. Мы переглянулись с Линнет, и глаза ее сказали: «Я же предупреждала. Выходи последним».
Ко мне подошел явно смущенный и растерянный Джин.
— Ничего не понимаю. Я сам продиктовал список в лазерограмме.
— Может быть, здесь перепутали?
— Ты подожди в отеле. Надеюсь, все тут же будет исправлено.
По стыковому туннелю эскалаторная дорожка доставила нас прямо в холл космовокзала под высоким стекловидным куполом, открывающим тусклое небо. У киоска с местными сувенирами она разветвлялась — правая с теснящимися на ней пассажирами уходила в сервис-бюро, левая уводила меня одного в привокзальный отель. Я поймал утешающий взгляд Линнет: «Не волнуйся. Все будет как надо».
Незаметно и неизвестно откуда на мою сиротливую панель вскочил атлет в белом мундире и таком же шлеме с буквами «ПОЛ». Полиция СВК-два, расшифровал я. Он подхватил мой чемодан и перескочил на другую ответвляющуюся дорожку: «За мной!»
Завернув у бара, дорожка взвилась вверх и снова выпрямилась на втором этаже, минуя поочередно строй выпуклых белых дверей, похожих на сейфы или холодильники. У одной из них мой спутник поднял руку и соскочил на уложенную цветными плитками площадку. Дверь «сейфа» вела в мой гостиничный номер из двух комнат и ванной, где мне предстояло ожидать решения судей: чист я перед властями или нет.
— Шон Лири, сержант службы безопасности, — представился мой беломундирный спутник, войдя в комнату, служившую, по-видимому, гостиной или домашним баром, и снял шлем. Без шлема он оказался здоровым, рыжим веснушчатым парнем, всосавшим вместе с молоком матери древний наказ «держать улыбку». И он держал ее, не снимая в течение всей последовавшей процедуры.
Сначала нажал кнопку на стене, и копия знаменитых «Сумерек» Уонтона в серебряной раме сдвинулась вправо, открыв ряд замаскированных полок, наподобие древнего бара, модного лет сто назад. С одной из полок он снял что-то вроде сброшенной шкуры змеи, оказавшейся свернутым комбинезоном-скафандром, длинноствольный пистолет-лучевик и знакомую рацию космолетчика на чужих планетах: приемник — серьга и передатчик — часы-браслет.
— Получите весь набор, о вас уже позаботились. Только заполните и подпишите обязательство вернуть все при отбытии назад. — Он подбросил пистолет в руке, ему, видимо, не хотелось уходить. — Пистолет гиперзвуковой на двести молний. Заряжать не нужно, наводка автоматическая. При попадании, если вы предварительно переключите вот этот рычажок на панельке, трансформированный луч не убивает, а только выводит из строя на несколько часов без членовредительства. У меня такой же. — Еще шире улыбнувшись, он сунул руку под мышку.
— Все это мне знакомо, — зевнул я. — У меня сухость во рту после спячки в космосе. Есть чем горло промочить?
Сержант бросился к панели вполне уже современного бара, поколдовал стрелкой на шкале и принес бутылку с блюдечком на подносе. В блюдце чернели сморщенные горошинки.
— Чилит, — сказал Лири, — местный земляной орех, поджаренный между прочим. Жуем между выпивками.
Я пожевал. Приемлемо. Выпил. Тоже приемлемо. Спросил у сержанта:
— Значит, въездных ждут здесь? А выездных?
— Выездные редко кому дают. Чаще совсем не дают. На родной Планете возвращение не жалуют — перенаселенность. Приехал работать — работай!
— Где?
— Есть назначение — где положено. Нет — отправляем в «Синау» или Лоусон.
— «Синау» — это понятно. Медные рудники, — сказал я. — А Лоусон?
Полицейского словно подменили. Он даже не пробормотал, а промычал сквозь ореховую жвачку:
— Не понимаю.
— Ты назвал только что «Синау» и Лоусон.
