- Да, я лишь получила доступ к ее памяти. Постой-ка... - Она посмотрела на меня, внезапно осененная какой-то догадкой: - А вдруг это все-таки мужчина?.. Мы решили, что имя женское... Но разве оно не могло принадлежать мужчине? Ведь был же столетия назад писатель...
- Ивлин Во, - подтвердил я.
- Конечно, снова могла произойти путаница... - Казалось, она слишком устала, чтобы переживать по этому поводу. - Надеюсь, мы успеем выяснить это наверняка, пока газетчики ничего не разнюхали.
Я тут же насторожился:
- А ты уже поделилась радостью с Томасом?
- Нет, не успела.
- Ро, если в прессу просочатся сведения, что мы проникли в память... Хотя оннесы и кайлететы все равно об этом раструбят по всей Луне.
- Ты считаешь, у нас появятся проблемы?
Я ощутил смутное чувство гордости, что наконец научился предвидеть опасность, как того требовал Томас.
- Это может произвести эффект разорвавшейся бомбы, - сказал я.
- Я знаю, ты побывал в серьезной передряге. - Она посмотрела на меня с сочувствием. - Мне очень не хотелось бы снова подкладывать тебе свинью.
- Ты слышала о том, что случилось в Порте Инь?
- Томас вкратце рассказал мне, пока ты летел домой. - Она поджала губы и грустно покачала головой. - Вот ведьма! Неужели никто не потребует ее импичмента? Давно пора осадить этих Таск-Фелдеров.
- Я полностью разделяю твои чувства, но пока происходит нечто обратное. Ты могла бы придержать информацию несколько дней?
- Постараюсь. Кайлететы и оннесы связаны контрактом и не имеют права по собственному усмотрению делиться информацией с кем-либо, даже если достоверность ее не вызывает сомнений. Я скажу, что мы ждем подтверждения наших данных от вкладчиков с Земли, хотим проанализировать структуру третьей безымянной головы, а также поработать с несколькими головами, занесенными в список, чтобы проверить надежность метода.
- А как насчет прабабушки и прадедушки? - спросил я.
- Пока прибережем их, - сказала Ро, заговорщически подмигивая.
- Ты ведь не собираешься ставить эксперименты на членах семьи?
Она кивнула.
- Мы займемся Робертом и Эмилией, только когда широко опробуем этот метод. Мики, мне пора немного вздремнуть. Вот только отдам кое-какие распоряжения кайлететам и оннесам и пойду к себе. А с тобой давно жаждет поговорить Вильям.
- А он не станет ворчать, что я отрываю его от дела?
- Не думаю. У него вроде бы все идет гладко.
Ро крепко обняла меня и встала с кровати. Все, иду на боковую. Вряд ли мне сегодня что-нибудь приснится...
- И голоса из прошлого не будут взывать к тебе?
- Хотелось бы верить.
Вильям выглядел усталым, но умиротворенным и довольным собой. Он сидел в центре управления лабораторией, фамильярно похлопывая мыслителя по корпусу, словно они стали закадычными друзьями.
- Я не нахвалюсь этим парнем, Мики. Настроил все так, что комар носа не подточит. Теперь никакому квантовому жучку не разгрызть мою установку. Дестабилизирующие насосы, после модернизации, тоже перешли под его контроль. Он предчувствует любое колебание и тут же корректирует приборы. Все почти готово. Мне осталось отрегулировать насосы на полную мощность.
Я попытался изобразить на своем лице энтузиазм, но без особого успеха. Слишком много событий обрушилось на меня: сокрушительное поражение в Порте Инь, предстоящее заседание Совета, успех Ро с первыми несколькими головами...
Мне было совершенно ясно, что события принимают скверный оборот. В то время как Томас из кожи вон лез, убеждая Совет отказаться от публичной порки, меня, бог весть зачем, понесло в эту лабораторию, полностью отрезанную от внешнего мира, в которой Вильям уже ликовал, предчувствуя свой скорый триумф. Вильям, видимо, уловивший мое настроение, потрепал меня по ладони.
- Да брось переживать! Ты еще совсем молодой, всякий в таком возрасте может сесть в лужу.
Лицо мое перекосилось от гнева, постепенно сменившегося непередаваемой досадой. Я отвернулся, чувствуя, как слезы ручьем побежали по щекам. Вильям выразился со своей обычной прямотой. Особая деликатность не была ему свойственна, а я сейчас, как никогда, нуждался в деликатном собеседнике.
- Ну спасибо, утешил!.. - пробурчал я.
Вильям продолжал похлопывать меня по ладони, пока я не отдернул руку.
- Ну, извини, если я сболтнул лишнее, - сказал он. - Я никогда не боялся признать свои ошибки. Иногда они меня тоже бесят, и я настойчиво твержу себе, что всегда должен поступать правильно. Но мы не для этого сюда спустились. Правильность - не для нас. Правильность - это смерть, Мики. Мы здесь для того, чтобы учиться на ходу. И ошибок нам не избежать.
- Благодарю за лекцию, - сказал я, посмотрев на него почти враждебно.
- Я на двенадцать лет старше тебя. И сделал в двенадцать раз больше серьезных ошибок. И что? Думаешь, я стал спокойнее относиться к своим промахам? Ясно как Божий день: когда на тебя сваливается такая ответственность, просто невозможно не сесть в лужу. Но - черт возьми! разве от этого легче?
- Не думаю, что это была ошибка, - возразил я. - Скорее, меня предали. Президент повела себя бесчестно и очень коварно.
Вильям откинулся назад в кресле и недоверчиво покачал головой.
- Твои рассуждения - для простачков, Мики. А на что ты, собственно, рассчитывал. Что такое политика, по-твоему? Насилие и ложь!
От этих слов я распалился еще больше:
- Нет, Вильям! Смысл политики совсем в другом. Люди считают, что мы запутались, устроили из нее черт знает что.
- Не понимаю тебя.
- Политика - это искусство управления и взаимодействия. Она предполагает обратную связь. Политические структуры - это направляющая сила общества. Но, кажется, здесь, на Луне, об этом забыли. Смысл политики - в управлении большими группами людей. Не важно, в хорошие они живут времена или в плохие, понимают благо или нет. "Обойдемся без политики!" Ты рассуждаешь как простачок, Вильям. - Я гневно потряс кулаками в воздухе. Ты все равно никуда не уйдешь от политики. Никому этого не дано... - Я смолк, мучительно подбирая метафору. - Это все равно что отказаться от словесного общения между людьми или правил хорошего тона.
- Спасибо и тебе за лекцию, - буркнул Вильям, но достаточно беззлобно. Вместо ответа я с размаху врезал кулаком по столу. - То, о чем ты сейчас говорил, давно муссируется по всей Луне. Согласен: община Таск-Фелдеров вводит нас в искушение. Но по мне лучше никогда не становиться политиком или администратором. Мне чуждо понятие породы, Мики. Я не имею в виду тебя. Это понятие, возникшее на Луне, всегда отравляло мне жизнь. И Совет, в нынешнем составе, лишь укрепляет мои убеждения. И что ты с этим поделаешь? - Он вопросительно посмотрел на меня.
