Сказав так, Гай-до включил сирену…
Дорога опустела, лишь валялись в пыли брошенные копья и опрокинутые осадные орудия.
И только после этого гордый своей выдумкой Гай-до взял курс к Земле.
На высоте восемь километров от Крины он включил силовое поле. Еще через полчаса перешел на космическую скорость. Планета Крина быстро уменьшалась на экранах.
Еще в полете Гай-до догадался, как уничтожить поле забвения. А на Земле через три недели лечения к космонавтам полностью вернулась память. Правда, Тадеуш уже к концу обратного пути вспомнил, что любит Ирию. Так что его лечение прошло куда быстрее. Алиса полагала, что это сделала любовь, а Пашка считал, что сильный характер и педагогические способности Ирии.
Алиса снова попала на Крину только через шесть лет, уже студенткой. В Городе она встретила многих знакомых.
Ручеек стал строителем. Они с Белкой жили у самого моря, а их дети — мальчик и девочка — научились плавать раньше, чем ходить. Бывший мудрец Кошмар, который теперь получает пенсию и умеет читать, с утра уходит на пляж, следит за малышами в подзорную трубу и кричит пронзительным голосом:
— Вернитесь! Я вас почти не вижу!
Иногда к нему присоединяется бывший предатель пигмей Вери-Мери. Он держит лавочку на базаре, торгует дарами леса и клянется, что ровным счетом ничего не помнит о своем темном прошлом.
Афродита открыла модный салон «Московский стиль», она сама шьет, а все деньги, что зарабатывает, тратит на коллекцию кукол.
Старые атланты Мастер и Посейдон живы и до сих пор работают. Лекарство от беспамятства, которое привезли с Земли Алиса и Гай-до, позволило атлантам вспомнить все, чему они научились за долгую жизнь. Так что теперь их опыт очень пригодился на Крине.
Когда Алиса отправилась в лес изучать диких животных, с ней полетела туда Речка. Она живет в Убежище, работает на станции по изучению леса, директор которой — профессор Хруст. В лесу Алиса встретила братьев Кротов. Они — лесные объездчики. Единороги к ним вернулись.
В лесу Алисе пришлось пережить много приключений.
Но это уже совсем другая история.
Было часов пять вечера шестнадцатого сентября.
Погода в Москве стояла чудесная, синее небо, на нем розовые облака, листва начала желтеть и краснеть, но трава была еще совсем зеленая, с яблонь свисали яблоки, с кокосовых пальм — орехи, а с финиковых — финики. Под елками оранжевыми кружками горели шляпки подосиновиков и желтыми — лисичек. В воздухе летала тонкая паутина, а птицы, проносясь над Москвой, кричали и пели, прощаясь с ней до следующей весны.
Алиса сидела у окна, смотрела на небо, и ей совсем не хотелось учиться. Бывает у человека такое настроение, будто все, что ему надо, он уже выучил, а остались пустяки, вовсе не нужные. И завтра в школу уже идти не следует — что нового там узнаешь? Лучше отправиться в неожиданное путешествие, куда-нибудь в Австралию, Индию или Палестину, где хорошая, теплая погода и никто тебя не будет будить ни свет ни заря для того, чтобы идти в школу.
Хоть бы что-нибудь случилось, хоть бы раздался видеофонный звонок и кто-нибудь бы сказал: «Алисочка, чего ты сидишь, бездельничаешь? В Торресовом море найден корабль пирата Дрейка! Не хочешь ли ты нырнуть за сокровищами?» Нет, это приключение для Пашки Гераскина. Лучше пускай кто-то скажет: «Алиска, только что в Торресовом море замечен светящийся морской змей длиной в триста метров. Он говорит по-китайски и требует встречи с тобой». Да, пожалуй, такое приключение нам подойдет!
И тут зазвонил видеофон. И на пульте высветилось: «Международное. Вас вызывает Иерусалим».
— Интересно, — сказала сама себе Алиса. И нажала на кнопку.
Экран видеофона загорелся, но Алиса не сразу поняла, кто на нем находится, потому что существо, желавшее поговорить с Алисой, в экран не вмещалось. Раз-два-три-четыре-пять глаз… хобот вместо носа…
— Громозека! — обрадовалась Алиса. — Дружочек ты мой! Как хорошо, что ты позвонил!
— Я знаю, что это хорошо, — ответил Громозека. — Потому я и позвонил.
Космический археолог Громозека, житель планеты Чумароз, — близкий друг семьи Селезневых и, конечно же, самой Алисы.
Иногда он раскапывает древние города и замки на других планетах, а иногда и на Земле. Он такой ценный специалист, что ему всегда и везде рады. Незнакомому человеку Громозека может показаться чудовищем, потому что он ростом со слона, но потолще слона, короткий хобот вместо носа, глаз у него несколько, а вместо рук — щупальца. Говорит он громко, смеется еще громче и притом считает себя самым умным и талантливым ученым в Галактике. И никто с ним не спорит — если Громозека так считает, все согласны быть вторыми и третьими.
Алиса Селезнева Громозеку любит с детства, потому что он ее укачивал, когда она только-только родилась, брал ее в экспедиции и путешествия, куда маленьких детей не берут. Теперь у Громозеки есть свои дети — близняшки, похожие на него, только маленькие.
Громозеке в селезневском доме всегда рады, хотя кормить его и поить — задача непростая. Все равно что угостить полк солдат.
— Как живешь? Как дела? Почему не в школе? — спросил Громозека.
— Так если бы я была в школе, — засмеялась Алиса, — тебе было бы куда труднее до меня дозвониться. Я уже давно из школы пришла и даже пообедала.
— Конечно же! Как я сразу не догадался! — согласился Громозека.
— Как у тебя дела? Как твои раскопки? — спросила Алиса.
— Моя лучшая в мире экспедиция, — загромыхал Громозека, — открыла совершенно неизвестный город. Это просто чудо искусства. Мы уже нашли дворец короля, склад серебряных ваз и мастерскую скульптора.
— Это чей город?
— Это античный город, — сказал Громозека. — Ты знаешь, что такое античный?
— Конечно, знаю, — сказала Алиса. — Это город Древнего мира. В нем, наверное, жили древние греки.
— Город Бион, — сказал Громозека, — построили финикийцы. Они были замечательными моряками, а потом основали еще город Карфаген, о котором ты должна была узнать в школе.
— Узнала, узнала, не смейся, Громозека, — ответила Алиса. — Я помню, что из этого города был родом полководец Ганнибал, который пошел воевать с Римом, у него в войске были слоны, и они перешли снежные Альпы.
— Неужели все это изучают в ваших школах? — удивился Громозека. — А я только недавно обо всем этом узнал. Знаешь что, Алиса, наверное, я переведу сюда моих детишек, пускай учатся в твоей замечательной, лучшей в мире школе, пускай они с детства знают все о Карфагене.
