Когда мы подошли к третьему выходу, Фриц проговорил:
– Оставайся здесь, Уилл. Дальше не ходи.
– Не говори глупостей. Конечно, я пойду с тобой.
– Нет. – Голос его звучал ровно и строго. – Это ты говоришь глупости. Если со мной что-то случится, ты меня заменишь… Нам нужен выход из города.
Я молчал, понимая, что он прав. Мне было слышно, как он обходит яму. Это заняло немало времени, потому что шел он осторожно. Наконец послышались его слова:
– Я добрался до колонны. Ищу рычаг. Я его поднял!
– Как ты? На всякий случай отойди.
– Уже отошел. Но ничего не случилось. И ни следа огня.
Я напрягал зрение во тьме. Может, огня не было слишком долго. Может, нужно еще что-то, о чем мы не смогли догадаться. И разочарованным голосом Фриц сказал:
– Я возвращаюсь.
Я протянул руку и нащупал его. Он добавил:
– Остается веревка или река. Жаль. А я надеялся, что мы сумеем управлять городом.
Вначале мне показалось, что глаза подводят меня, что я вижу искры во тьме, как это иногда бывает. Я сказал:
– Подожди…
А потом:
– Смотри!
Он повернулся. Внизу, там, где находилась яма, мелькнула искра, за ней другая. Они росли, сливались. Огонь поднимался, и послышался свистящий звук. И вот уже огонь заполнил всю яму, комната осветилась.
Хозяева умерли, но город снова ожил.
Свинцовая тяжесть снова навалилась на нас. В зале загорелись зеленые шары, загудели машины. Мы вышли на улицу и, найдя экипаж, отправились в нем к тому месту, где мы оставили остальных. Они стояли и таращили на нас глаза. По периметру города поднимался зеленый туман: машины, производящие воздух хозяев, тоже начали работать. Но это было уже не опасно. Он уходил через расколотый купол и терялся в бесконечной глубине.
Мы собрали своих последователей и направились к выходу из города. На этот раз дверь открылась от нажатия кнопки. Внутри мы нашли рабов, которые должны были готовить новичков ко входу в город. Они были сбиты с толку, и воздух после 18 часов был спертый, но в остальном все было в порядке. Именно они показали нам, как действует поднимающаяся и опускающаяся комната и как открывается стена.
– Треножники… – сказал я. – Многие из них застигнуты снаружи. Может, они ждут там. Если мы откроем…
– Ждут чего? – спросил Фриц. – Они знают, что купол разбит.
– Но у хозяев в треножниках могут быть маски. А машины, производящие их воздух, работают. Они смогут что-нибудь сделать, починить…
Фриц вернулся к тому, чтобы выяснить, как открывается стена. Он спросил:
– В зале треножников человеческий воздух. Как они проходили туда, где снова могли дышать?
– Выход из треножника находится на уровне ворот в верхней части зала. Там они и выходили.
– Ворота открываются снаружи?
– Нет, отсюда. Мы нажимали кнопку по приказу хозяев. – Он указал на решетку в стене. – Их голоса доносились отсюда, хотя сами они находились снаружи, в треножниках.
– Оставайтесь здесь, – сказал Фриц. – Позже вас сменят, но до того времени ваша обязанность – следить, чтобы ворота были закрыты. Ясно?
Он говорил властно, как человек, имеющий право распоряжаться, и его приказы исполнялись без возражений. Нас, четверых оставшихся из отряда, вошедшего в город, окружили почтением и уважением. Хотя люди в шапках больше не находились под контролем хозяев, они испытывали благоговейный страх при мысли о тех, кто осмелился выступить против хозяев и победил их.
Мы поднялись в маленькой комнатке и оказались в зале треножников. Горели зеленые шары, но их свет терялся в блеске дня, лившемся через отверстие в стене в 50 футов шириною и вдвое больше в высоту. Ряды треножников стояли вдоль стен, неподвижные, неуправляемые. В их присутствии мы снова были пигмеями, но торжествующими пигмеями. Мы прошли в отверстие, и Ян схватил меня за руку.
Над нами угрожающе возвышался еще один треножник.
Фриц крикнул:
– Приготовьтесь разбежаться. Как можно шире, если он нападет. Всех сразу он не схватит.
Но щупальце безжизненно свисало с полушария. Угроза оказалась мнимой. В треножнике не было жизни. Через несколько минут мы поняли это и успокоились. Спокойно прошли в тени треножника, а несколько бывших рабов с криками и смехом радости вскарабкались на одну огромную ногу.
Фриц сказал мне:
– Я думал, у них большой запас воздуха, еды и питья. Ведь они уходят на целые дни и даже недели.
– Какая разница? – ответил я. – Они все мертвы.
Мне хотелось присоединиться к тем, кто карабкался на гиганта, и я продолжал:
– Может, у них разбились сердца!
И может, мое глупое предположение было не так уж далеко от истины. Позже мы установили, что все треножники замерли спустя несколько часов после гибели города. Наши ученые вскрывали тела хозяев. Невозможно было установить, от чего они умерли. Похоже, что от отчаяния. Их мозг не похож на наш. Руки, однако, не умер, вернее, умер, но не тогда. Возможно, что привык к плену и мог противостоять шоку от гибели города. У него еще оставалась надежда на спасение.
День был прекрасный, как бы в честь нашей победы. Большие пушистые облака висели в небе, но между ними виднелись голубые участки, и в них проглядывало солнце. Дул легкий теплый ветерок, пахло весенними цветами. Мы пошли вокруг стены к реке и к убежищу, откуда мы выступили. Нас уже ждали. Мы издали увидели машущих руками людей и поняли, что дни убежищ и страха миновали. Земля снова принадлежала нам.
Здесь был Андре, он сказал:
– Хорошая работа! Мы думали, что вы не сумеете выбраться.
Фриц рассказал, как мы вновь зажгли огненный бассейн.
Андре внимательно слушал.
– Это еще лучше. Ученые сойдут с ума от радости. Тайны хозяев открыты для нас.
Я потянулся и сморщился: напомнили о себе ребра.
– У них будет достаточно времени. Можно не торопиться.
– Нет, – возразил Андре. – Мы выиграли здесь, но возможны контратаки.
– Из других городов? – спросил Фриц. – Когда мы получим оттуда известия?
– Мы их уже получили.
– Но голуби не могут летать так быстро.
– Невидимые лучи быстрее голубей. Мы сами не осмеливались их использовать, но прослушивали переговоры хозяев. Передачи из двух городов прекратились, но продолжаются из третьего.
– Того, что на востоке? – предположил я сразу же. – Маленькие желтые люди потерпели неудачу…
– Нет, – возразил Андре. – Из города на западе.
Там должен был находиться Генри. Я подумал о нем, вспомнил наших погибших, и яркий день для меня потускнел.
Но Генри остался жив. Два месяца спустя в замке он рассказал нам троим – Бинполу, Фрицу и мне – о том, что произошло.
С самого начала их поджидали неудачи. В последний момент трое из шести заболели и были заменены другими, менее подготовленными. Один из новичков пытался отговорить их плыть через тоннель и попытаться сделать это на следующую ночь. Даже когда они проникли в город, их преследовали неудачи и задержки. Им долго пришлось искать склад с крахмалоподобным веществом, а когда они наконец нашли его, часть дрожжей оказалась негодной. Им также не удалось найти убежища вблизи от очистительных установок, а это означало, что по ночам им приходилось далеко тащить контейнеры с жидкостью.
