— Будем считать, что хотя бы три четверти этого бреда — правда, — сказал Викланд. Сьюард кивнул. — Кирмана нужно взять живым.
— Зачем? — вскинулся Вард. — Для широкой публики Кирман мертв. Через несколько часов тело его будет предъявлено журналистам и безутешным родственникам, если таковые найдутся. Если мы возьмем Кирмана живым, нужно быть абсолютно увреными в том, что он не сбежит опять. А это, учитывая его возможности, о которых мы…
— Я вообще не представляю, что делать! — воскликнул Вудворт. — Кирмана слышали, похоже, десятки тысяч людей. Завтра слухи дойдут до Аляски!
— Слухи можно пресечь, — отмахнулся Сьюард. — Хуже, если кому-то, как Рихтеру, удалось записать. Впрочем, это не наша забота. Думаю, что такого рода записи удастся обнаружить. Давайте, господа, решать с Кирманом.
— Можно ли без него восстановить работу? — поинтересовался Вудворт.
— А нужно ли? — вмешался Викланд. — Вам нужна раса идеальных людей в собственной стране?
— Ну, я бы не стал так уж слепо верить всему, что он сказал о собственном характере, — поморщился Вудворт. — Я ведь знал Кирмана раньше… Думаю, что исследования нужны обязательно.
— Они продолжаются, — подтвердил Сьюард. — На базе работают. Может быть, эксперты так и не разберутся в системе кодировки и распыления результатов, которые использовал Кирман, но результат его со временем повторят, это очевидно. Черт подери, уже двадцать первый век, и то, что сделал один, можно повторить, если это наука, а не мистика. Я скажу свое мнение: Кирмана нужно найти и уничтожить без предупреждения. Я уверен, что он не лжет. Сеть прочесывания в районе Карсон-Сити была настолько плотной, что ускользнуть мог только мышонок или невидимка. Кирман прошел. Судя по всему, он направляется к базе, и допускать его туда нельзя. Как это сделать, я не знаю. Если он что-то внушит охране…
— Согласен, — сказал Вард. — Полагаю, вы не ждали нашего согласия и уже отдали соответствующие распоряжения.
— Не ждал, — кивнул Сьюард. — Не убежден, однако, что на этот раз наша сеть сработает так же эффективно, как обычно. Есть, господа, еще один аспект проблемы. Пресса. Нужно учесть резонанс, который, без сомнения, возникнет.
Сьюарда беспокоила не столько армия газетчиков, сколько исчезновение Крафта, посланного им самим в Неваду, когда ситуация выглядела совершенно иначе. Крафт — очень опытный журналист, и если он находился в зоне внушения Кирмана, то прекрасно понял смысл речи и ее сенсационность. Слава Богу, Крафт не Кирман и не обладает неизвестными способностями. Однако его тоже пока не нашли. Известно лишь, что он выехал из Сакраменто в направлении Карсон-Сити.
— Итак, — сказал Вард, беспокойно сцепляя и расцепляя пальцы, — вам, господа, предстоит работа, а мне — доклад президенту… Жаль. Такая блестящая проблема. Новый человек! Делайте со мной что хотите, господа, но я считаю: слова Кирмана о непременном перерождении психики — блеф. Возможно, у прежнего Кирмана было в характере нечто такое, и ваши люди это упустили. А сейчас проявилось. Организм перерождается, но чтобы от этого менялась психика, убеждения…
— Может, вы и правы, — сказал Сьюард, — но вряд ли нужно исходить из такой посылки.
— С трупом осторожнее, — сказал Вудворт. — Мало ли что.
x x x
В полдень Кирман остановил поезд и спрыгнул с подножки. Дальше предстояло идти пешком — до базы отсюда ближе всего, колея изгибалась к юго-востоку, мимо озера Уолкер, а Кирман должен был пройти миль двадцать на юго-запад. Он помахал рукой машинисту и пожелал ему — вслух — счастливого пути.
Такого душевного подъема Кирман никогда еще не испытывал. Все ему нравилось — и небо, удивительно синее и глубокое, без единого облачка, со слепящим почти по-летнему солнцем, и пригретые, какие-то «домашние» скалы, и насекомые, бегавшие, прыгавшие и летавшие кругом. Раньше Кирман не замечал их: ему казалось, что найти в Неваде живность труднее, чем на Северном полюсе. Прошло почти двое суток с тех пор, как он последний раз ел, если можно назвать едой питательный раствор, который ему вводили в клинике, но ощущения голода он не испытывал. Кирман решил найти по пути какой-нибудь не очень колючий эхинокактус и попробовать его на вкус — для эксперимента. Теперь все, что он делал, являлось экспериментом. Сеанс телепатии с населением целого штата тоже был экспериментом, и Кирман вовсе не был уверен, что его на самом деле слышали хотя бы десять человек. Рассчитывал он в основном на майора Рихтера и его коллег, на журналистов, на политических деятелей.
Беспокоила судьба Бет, но эту проблему он пока обошел — приказал майору оставить девушку в покое. Отдавая мысленные распоряжения, он испытывал внутреннее неудобство, будто голым появлялся на людях. Ему трудно было внушить, чтобы человек совершил противоестественный поступок. Трудно не физически, трудно морально. Он не знал, что ему еще придется делать — такого, что будет противоречить новым моральным установкам. Нам нужен весь мир, думал он. Для нового человека нужна новая планета, свободная от лжи. И неужели для того, чтобы научиться не лгать, нужно лгать?
Кирман поднялся на пригорок и остановился. Милях в трех лежало озеро Уолкер, играя зелеными о голубыми бликами. Здесь, в камышовой заросли, водилась рыба, сюда слетались птицы со всего штата и даже из Калифорнии. В камыше на берегу впадавшей в озеро реки Ист-Уолкер можно было бы скрыться на время, если бы не военные патрули — даже отсюда Кирман видел армейские грузовики и солдат, расположившихся цепью вдоль берега. Цепь тянулась на север и, надо полагать, опоясывала базу кордоном, проникнуть сквозь который действительно было трудновато.
Со стороны базы появились вертолеты, а значительно выше, милях в четырех над землей, шел самолет сопровождения, наверняка оснащенный системой дальнего обнаружения. Хорошо взялись, подумал Кирман. Он и теперь не чувствовал беспокойства. Он еще не решил: миновать цепь незаметно или позволить солдатам обнаружить себя. В прямом противостоянии он мог проверить свои реальные возможности, но сам факт драки без четкого представления о последствиях вызывал внутреннее сопротивление. Непременно будут ушибы, ранения, а может и похуже… Этого нельзя было допустить, и Кирман выбрал скрытный вариант — вполне, как он думал, опробованный.
А хорошо бы полететь отсюда напрямик через озеро над стаями птиц, над голубой водой, над прелыми запахами осени. И — на базу, спикировать над поселком, Бет сейчас стоит у окна, в глазах слезы, она еще не пришла в себя после допросов Рихтера, в лаборатории ее не ждут, а те несколько типов, что топчутся под окном, — не помеха.
