- Лучше давайте я сделаю из него вашего друга! - взмолился я.
- В задницу таких друзей!
- Но зачем вам брать грех на душу?! Китель хрипло рассмеялся:
- На мне греха не будет. Грех ляжет на тебя. Ведь это ты замочишь его. - От так крепко взял меня за грудки, что рубашка затрещала по швам. - Да-да! - продолжал он свистящим полушепотом. - Я хочу, чтобы его кровь была на тебе. Это повяжет нас крепче любой бомбы. Вот тогда-то мы и снимем обруч. Тогда он уже не понадобится. - Он как клещ вцепился в мое плечо. - У тебя будет все: деньги, власть, девчонки... Я же говорил вчера: приближаются новые времена. А я редко ошибаюсь. Ты - способный парень, но без царя в голове, ты не имеешь цели в жизни. Я дам тебе цель. Мы нужны друг другу. Я буду твоим поводырем, а ты - моим орудием. Мы скрепим наш союз кровью, и он будет нерушим. Не переживай! Работы не много - моих врагов всего трое. Но все они - твои.
Я вырвался из его рук и забился в дальний угол.
- Я ошибся! Во мне больше нет энергии!
Китель, перегнувшись, схватил меня за шкирку одной рукой и с силой притянул к себе. Его глаза излучали бесовский огонь.
- А ты все же надеешься обвести меня вокруг пальца! Я вижу. Чую! Играешь с огнем, приятель! Улизнуть не удастся! Ты - мой. Навсегда. Понял? Не хочешь уговорами, заставлю силой. Ты замочишь этого ублюдка сегодня же, сейчас, клянусь хлебом, а я приготовлю кой-какие документики и спрячу в надежное место. Будешь дальше хитрить да кобениться - документики пойдут по назначению, лягут на милицейские столы. А там свои гении, их гипнозом не прошибешь. Так-то, приятель! Не хочешь со мной, я тебя сломаю - для науки -руками государства. Дошло?! Покуда я тебе не верю ни на грош, ни на кончик пальца, ни на волосок, понял? Я поверю только после первой крови.
Какой же я олух! Упустил последний шанс, решив выкрутиться без содействия Мамалыгина. И вот - расплата.
- Слушай внимательно, - сощурившись, продолжал Китель. - Я не случайно отослал своих. Об этом пока знают двое: ты и я. Не будешь ослом, никто и не догадается. Дело совсем простое... - Он посмотрел на часы. - Ровно через тридцать четыре минуты этот хрен поедет к своей шалаве. У него такая же молочная "Волга". Номер я тебе назову. Знаешь перекресток возле центрального рынка? Там постоянно гоняют рефрижераторы. Тебе надо проделать примерно то же самое, что ты вытворил с "Жигулями" Макса. Небольшой поворот руля, и "волжанка" аккуратно влетает под рефрижератор. Может, управление отказало. Или. тормоза подвели. Ну, чего молчишь?
- Я не могу... - пролепетал я. - У меня не получится...
- Получится, да еще как! - уверенно заявил он. - Не трусь, гипнотизер! Хочешь, сделаю маленькую поблажку? Поедем туда на одной машине. Возьмем только твою бабу и Серого, нельзя же совсем без охраны...
- Я не могу... - Меня словно заклинило.
- Хватит дурака валять! Думаешь, я тебя на невинную овечку натравляю? Да это подлец, каких поискать! - Он снова глянул на часы. - Осталось тридцать две минуты, а ехать нам четверть часа, да еще запас нужен. Некогда рассусоливать! В путь! И попробуй только сдрейфить! До ужина не доживешь! -Он высунулся в окошко и заорал: - Нечитайло!
Тотчас подбежал водитель в кожанке.
- Тащи сюда бабу и Серого! Едем! Через минуту весь экипаж был в сборе.
- К Центральному рынку! - скомандовал Китель.
"Волга" с ревом сорвалась с места.
Вот так и бывает: когда нужно принять важное решение, времени на раздумья нет.
Что мне делать?
Выполнить приказ мафиози - значит навсегда остаться в его власти. Отказ равносилен лишению головы.
Я готов был выбрать второе. Лучше мгновенная смерть, чем пожизненное рабство.
Стоп!
У меня все же есть шанс. Крохотный, призрачный, но есть.
По дороге к рынку мы будем проезжать неподалеку от дома-башни, и если Мамалыгин уже вернулся... Я смогу продержать Кителя десять минут в зоне действия своего биополя. Что будет дальше - не хотелось думать.
Ну! Сейчас или никогда!
Я нашел руку Алины и крепко сжал ее. Она ответила мне чутким пожатием.
Пора!
Я сконцентрировал волю.
Тотчас Китель повернулся к водителю:
- Давай направо!
- Чего? - обомлел тот.
- Направо!
- Вы же сказали - Центральный рынок... - с обиженной гримасой напомнил Нечитайло.
- Я сказал - проспект Космонавтов! - рявкнул зав-базой.
- Выходит, я не расслышал, - пробурчал водитель. - Не то поехал бы другой дорогой. Тут же одностороннее движение, сами видите. А теперь придется делать крюк.
- Да хоть петлю! Хватит болтать! - рассвирепел Китель. - Делай, что тебе сказано!
- Всегда я у вас виноват... - не сдавался настырный Нечитайло.
- Заткнись!
Я ни на миг не ослаблял контроля над сознанием Кителя.
Вот наконец и дом-башня.
- Тормози у подъезда! - приказал Китель. "Волга" замерла у обочины.
- Мы зайдем ненадолго к одному хмырю, - лениво бросил Китель. - Ждите здесь.
Подъезд, лифт, двенадцатый этаж, площадка.
Мое биополе работало уже более пяти минут.
Я позвонил.
Ну, судьба!
За дверью стояла тишина. Текли томительные секунды. Я не убирал пальца с кнопки, понимая, что проиграл. Удача против меня. Еще три-четыре минуты -вот все, что мне оставалось. В какой это сказке персонаж чувствовал, что его голова отделяется от туловища?
И тут дверь бесшумно распахнулась.
За порогом стоял Мамалыгин - в банном махровом халате и резиновых шлепанцах, с мокрыми прядками волос. Глаза за толстыми линзами очков выражали высшую степень удивления.
Я покачнулся. Силы оставляли меня, но боковым зрением я все же успел заметить, как безучастный доселе Китель опрометью бросился к лестнице. Должно быть, мое биополе снова исчезло.
Хуже всего, что Мамалыгин не видел Кителя.
По стеночке я медленно сполз на пол, шепча:
- Верните его... Иначе я погиб...
Очнувшись, я обнаружил, что лежу на кожаном диване в кабинете Мамалыгина, напротив - в кресле - с осоловелым видом сидит Китель, а хозяин озабоченно расхаживает вокруг письменного стола.
- Что случилось, Вадим?
- Обруч... - Я быстро распутал шейный платок, обнажив ненавистный ошейник. - Это бомба... может взорваться в любую секунду... Я погиб!
- Спокойно! - Мамалыгин достал откуда-то серебристый предмет, напоминающий утолщенный карандаш, и провел им по обручу. Тот сразу же обуглился, хотя никакого жара не было и в помине. Мамалыгин переломил его легко, как сухарь, и бросил обломки на стол.
- Как он оказался на тебе?
Сбивчиво, перескакивая с пятого на десятое, я поведал о случившемся. Разумеется, без постыдных для меня подробностей. Дескать, на меня напали в темноте, оглушили, а затем, надев этот обруч, принялись шантажировать.
