О разговоре с первым лучше не вспоминать...
Нет, Даблин, конечно, догадывался, что в райкоме к нему относятся, мягко говоря, настороженно. Потому что не бывает такого, чтобы человека любили в коллективе только за то, что он хорошо работает и всегда на виду, - но чтобы до такой степени, чтобы одной "телеги" оказалось достаточно... Ладно, всё к лучшему. И это пройдёт. Понять их, во всяком случае, можно: на носу партийная конференция, грядут большие перемены, маячит сокращение аппарата... А трудоустроить меня райком всё равно обязан. Стану клерком, буду работать от звонка до звонка. Дачу построю... А что, Даблин - не человек? Викулов ему проект нарисует, Лёнька резные наличники слепит - и будет у Даблина всё, как у людей: дача, семья, работа... от звонка до звонка... И порхать Даблин больше не будет. От счастья. Тоже мне счастье - вытаскивать Реваза из тупиков. А вот пускай теперь сам. Не маленький.
"И питаться буду регулярно!" - подумал Даблин, увидев Лёньку с сияющими, как новенькие, стаканами. И пока тот разливал по стаканам чай, Даблин сдвинул в сторону шляпу, освобождая место, и развернул свёрток...
Пирожки с морковкой были необыкновенно вкусны (а может, Даблин просто проголодался), но съесть он успел только два. Когда он потянулся за третьим, снаружи взревело, на окно надвинулась задняя стенка фургона с настежь распахнутыми дверцами, и сейчас же забарабанил в стекло Викулов, страшно гримасничая и что-то неслышно крича. Лёнька испуганно оглянулся.
- Открывай окно! - сказал ему Даблин и поднялся, делая последний глоток.
- Почему через окно? - удивился Лёнька. - Что за спешка?
- Давай-давай, - сказал Даблин. - Где тут у тебя шпингалеты? Твоё дело маленькое: приехал заказчик и забрал заказ, понял?
Лёнька пожал плечами и подчинился.
- Леонид батькович, ты поступаешь в моё распоряжение! - объявил Викулов, по-молодому перекидывая тело через подоконник. - Мне нужен квалифицированный столяр на полдня. С твоим завхозом я договорился душа-человек твой завхоз!
- Ладно, - озадаченно сказал Лёнька. - А что делать?
- Грузить мольберты, - объяснил Викулов. - А потом разгружать у меня в школе. А потом шахматишки расставим - так, Сергей батькович? Ну, и ещё одно дело есть... Давай, дружно! - и он ухватился за ближайшую стопу мольбертов, беря сразу четыре или пять штук.
Даблин было сунулся помогать, но Викулов его деликатно отстранил.
- Ты посиди, Сергей батькович, - сказал он твёрдо. - Посиди, не отвлекайся. Это ведь только полдела - увезти. Им ведь ещё и заплатить надо, как договаривались. Как раз для тебя задачка.
Да, действительно, подумал Даблин. Об этом я как-то не успел...
- А сколько нужно? - спросил он.
- Полторы тысячи! - крикнул Викулов уже из недр фургона. Наличными! - добавил он, появляясь в окне. - Давай так, - сказал он Лёньке, - ты подавай, а я буду складывать... Тут в том-то и дело, что наличными, - продолжил он. - Перечислением я бы и сам достал. У геофизиков, например: им хозрасчёт пока не грозит и ещё долго грозить не будет. Так что, ты думай.
- Так вы что, ещё не заплатили? - дошло, наконец, до Лёньки.
- Ты подавай, подавай! - сказал Викулов. - Ты нас не слушай.
- Мне же директор голову снимет! - сказал Лёнька.
- За что? - очень натурально удивился Викулов. - Ты же ничего не знал! Прибыл заказчик, забрал заказ - и все дела! А нас ты не слушай, - повторил он, подхватывая из его рук новую стопу. - У тебя свои проблемы.
- Нет у меня проблем, - буркнул Лёнька ему в спину.
- Ну, об этом мы у меня в школе поговорим, - пообещал Викулов, снова появляясь в окне. - Я тебе интересную картинку покажу и всё растолкую, что она означает, потому что там не всякий поймёт... Что, последний? - спросил он, принимая мольберт. "Тогда тащи сюда рамки - тоже погрузим, сколько войдёт. Всё на одну сумму! - крикнул он Даблину. - Полторы тысячи!
Даблин рассеянно кивнул, наливая себе новый стакан. Викулову полторы тысячи, да Ревазову десять. Объединить бы как-то эти две задачки - и, может быть, что-то получится. Одиннадцать с половиной... Насчёт Ревазова у меня уже что-то мелькало, да Викулов как раз перебил. Звонком. Я ещё подумал, что это решение грядёт, схватил трубку и не сразу понял, из какой школы звонят. Почему, думаю, художественная? Это же, думаю, совсем другое ведомство: не районо, а отдел культуры... Ага - школа! Правильно, школа и мелькала. Школе можно перечислить деньги по безналичке, а она имеет право получить их живыми. Перечисляем пятнадцать: пять - школе, десять - себе... Нет, не пройдёт. Долго. И потом: смысл? Если бы летом, то можно сказать, что на ремонт, а сейчас не пройдёт. И быстрее надо - районо будет с неделю переталкивать со счёта на счёт, а Реваз может потерять бумагу на день, от силы - на два. Тут нужно без раскачки, инициативно и весело, как комсомольцы на субботнике...
- Ну, молодец, Сергей батькович! Решил?! - заорал Викулов, и Даблин вздрогнул. - Тихо, тихо! - сразу сказал Викулов. - Чай у тебя горячий? Не облей... Сейчас я до тебя доберусь...
Надо же, подумал Даблин. Опять... Ведь говорил же себе: решай вопросы только в кабинете! "Комсомольская инициатива", - повторил он про себя, чтобы не забыть, и сосредоточил внимание на стакане, стараясь держать его строго вертикально. Зафиксировал руку и огляделся. Да. Это плащ: он гораздо легче пальто... "Фонд комсомольской инициативы", - снова повторил он про себя, глядя, как Викулов карабкается на верстак, тянется к нему, привставая на цыпочки, не достаёт и что-то показывает Лёньке. Лёнька, появившись откуда-то сбоку, подаёт Викулову стул, помогает расчистить место на верстаке, и Викулов забирается на стул, а Лёнька, широко разведя руки, стоит внизу - страхует. Взгляд у Лёньки какой-то двусмысленный... "Из фонда комсомольской инициативы может взять деньги только комитет комсомола. Живыми, что самое интересное... Быстро взять и быстро употребить на то, что сочтёт самым важным. А что комсомол сочтёт самым важным - не от комсомола зависит..." - лихорадочно додумывал Даблин уже внизу, уже сидя на стуле и держась левой рукой за тяжёленький ящик со стружками.
- Телефон нужен? - деловито спросил Викулов.
- Да, - кивнул Даблин, обнаружив, что пытается поднести к правому уху стакан с чаем. Отхлебнул, обжёгся и поставил его на верстак. "А деньги в этот фонд перечислит Ревазов. Сегодня..." - Где телефон? - спросил он у Лёньки. Тот махнул рукой куда-то к выходу, и Даблин встал. Но, едва он выпустил ящик, как его опять потащило вверх, и Викулов еле успел ухватить полу его плаща. Всё правильно: задачка не решена. Пока ещё нет полной уверенности...
- В окно! - скомандовал Викулов, и они с Лёнькой поволокли Даблина к окну, как привязной аэростат, и втащили в фургон.
Молодец, подумал Даблин. Соображает. Всё-таки, я ещё остаюсь руководящим работником - по крайней мере, сегодня, - и нельзя мне в таком виде показываться на глаза студентам...
