— Сергей Викторович, — обратился Левкович поднимая глаза на завлаба, — Секретность кажется в вашей компетенции. А тут я вижу анархия полная царит.
Сергей Викторович слегка дернулся лицом, упрек был заслуженный и думаю он понял, что именно за такую халатность он может лишиться места если профессор поспособствует. А то, что профессор своего не упустит было понятно и лабораторной мышке и подопытному кролику.
— Примем меры, — сухо ответил Сергей Викторович. — Так, на сегодня все. Подопытного отдыхать. А мы обсудим сегодняшние результаты. Леша, я сказал, обсудим, значит остаться. Или ты тоже подопытный?
Леха скис, по лицу было видно, что у него сегодня свидание срывается, с какой-нибудь длинноногой красавицей. Нервы мои были взбудоражены и отсутствие женского общения сказывалось на образах. Выходя из комнаты в сопровождении охранника я мельком взглянул на Дашу. На Дашу не тянуло. Как сказал Робинзон после 2ух летнего одиночества. Не красивых женщин не бывает. А после 10 лет добавил, что некрасивых мужчин тоже…Не дай бог так оголодать.
* * *
Хоть меня в лаборатории в это время не было, но по косвенным фразам я догадывался что там происходило. В лаборатории шли споры. Выдвигались гипотезы относительно удачных опытов. Все параметры были штатными, предсказанными и просчитанными Андреем Александровичем Левковичем пару лет назад. Но все упорно ломали головы почему раньше не получалось? Почему? Первое, что им пришло в голову это скажем не совсем трезвое состояние патриция Гаала. В связи с этим решили внедрять меня в человеческий разум тогда, когда он своё состояние не четко контролирует. Либо пьяный, либо находится в стрессовой ситуации. Не могу сказать, что меня такое решение радовало, но подсказывать и решать задачки за них я не собирался. К тому времени у меня были свои планы на будущее. Приходилось правда постоянно сражаться за жизнь свою и чужую. Хотя на счет того, что она чужая, я сильно сомневался. Если сознание подопытного оставалось в прошлом, в лаборатории оставался труп. Если чужой разум подчинял пришельца и вместе с ним возвращался в тело, получали буйного сумасшедшего. Это я по своему сокамернику определил. Стоит вспомнить его поведение после того как он очнулся. Весь же фокус удачного опыта в моём случае состоял в том, что я ничего чужому разуму не навязывал а как бы отчужденно наблюдал ничем своего присутствия не проявляя. Меня вроде как и не было вовсе. Меж тем как знания языка и адаптацию к ситуации я получал. Чужой разум легко со мной этим делился. Вот и весь секрет. Но выдавать его я не спешил. Расскажи я это и стану не нужным и моя дальнейшая судьба может сложиться неприятным образом. Что делают с ненужным кроликом я знаю.
В мединституте студенты прекрасно умеют их готовить, с морковочкой и чесноком, чтоб перебить запах лекарственных препаратов. Расскажи я о своих предположениях и место подопытных займут профессиональные разведчики умеющие вкрадываться в доверие и душу чужого человека.
Единственное, что оставалось необъяснимым для меня это перенос сознанием материи из прошлого. Улитка была загадкой. Но именно с ней были связанны мои планы.
* * *
Пускай ты выпита другим, но мне осталось, мне осталось.
Твоих волос стеклянный дым и глаз осенняя усталость…
В камере я предался воспоминаниям. Моё любовное приключение, случившееся со мной этим летом нахлынуло на меня как девятый вал и захватило меня полностью, с головой.
Однажды в прохладный августовский день, когда солнце ещё светит по-летнему но вечерние сумерки дышат приближающейся осенью, я подвозил коллегу после работы.
Коллега была женщина самостоятельная и даже слишком. Большой загородный дом.
Богатые родители. Обеспеченный муж. Казалось бы живи и радуйся. Так нет! Она устроилась на работу. Скорее всего от скуки. Суета, гуща событий и впечатлений.
Впрочем как специалист она была не плохой. Мы не работали бок о бок но мнение о профессиональной пригодности друг друга составили. Не знаю, а точнее не помню, что случилось с её авто и почему суженый за ней не заехал. Но так случилось, что рабочий день закончился рано и я видя, что бедной девать себя совершенно некуда, вызвался её подвезти. Полупустая трасса в надвигающихся сумерках. Белая машина. А надо сказать, что в расцветке машин я признаю только белый цвет. Праздничный, парадный. И моя знакомая на соседнем сидении в белом костюме. Какая-то белая кофточка и узкая обтягивающая юбка. Хорошо хоть в салоне недавно мыл, перед знакомой не стыдно. Машину веду молча. И Светлана, как звать коллегу, тоже молчит. Работа у нас такая, шумная, изматывающая. Общения за день бывает через край. И видимо каждый из нас по дороге домой наслаждается этой тишиной, когда можно побыть самим собой и предаться своим мыслям. Поэтому молчание нас не тяготит. Только шум колес и лесной воздух врывается через приоткрытое окно. Переключая радио моя рука нечаянно скользнула по её ноге. Гладкая коленка вызывающе смотрела из под края белоснежной юбки. Меня как током прошибло. Кровь прилила к лицу. Господи, да что это со мной? Такая мелочь а я возбудился? Вроде и не мальчик а сердце забилось так, что в голове зашумело.
Стыдно взглянуть в лицо Светлане. Но каким-то шестым, седьмым чувством я уловил, что с ней происходит тоже самое. А что будет если я сейчас сверну на проселочную дорогу и повезу её к озеру? Мелькнула шальная мысль. Если спросит что-нибудь, заговорит, значит не судьба, решил я про себя. Дождавшись разрыва в двойной сплошной, с замиранием сердца я повернул налево на проселочную, ведущую к озеру. Тишина. Она ничего не спросила. Прячу глаза как преступник, но всё же мельком кидаю взгляд на её ноги. Нет.
Юбку она не поправила. Значит, судьба! Значит удача! Пожар разгоревшийся в груди сводит меня с ума. Туманит рассудок. Кажется красное марево закатного солнца застилает глаза. Чуть-чуть не дотянув до озера я сворачиваю в просвет между деревьями. Прячусь в тень. Губы мои впиваются в неё. И я впервые как женщина, при поцелуе закрываю глаза, стыжусь своей страсти. Вдыхаю запах её духов, стараясь пробиться сквозь них к её природному запаху тела. Нам жарко и тесно в машине. В полной тишине мы набрасываемся друг на друга как сумасшедшие. Тесная юбка со скрипом сползает. Только бы не порвать. Только бы совладать хоть чуть-чуть с нахлынувшим безумием. Тишина.
Полная тишина. Ни слова, ни звука. Кажется и птицы в лесу притихли. По крайней мере мы ничего не слышим.
Тихо так, что в ушах звенит. Она выходит из озера. Её черный силуэт в лучах закатного солнца совершенен. Я любуюсь им. А ведь ещё сегодня утром она казалось мне нескладной худой девахой. Август. Вода в озере так и не успев прогреться за лето собрала мурашки по её коже. Полотенце в бардачке есть. Но оно не первой свежести и предложить его богине дурной вкус. Нет уж! Вытирать её тело надо исключительно поцелуями. Чем я и занялся. И в этом занятии преуспел…И лишь когда её кожа высохла и потеплела я посмел взглянуть ей в глаза. То ли солнце лучиками отражалось в них, то ли она была счастлива и просто светилась собственным внутренним светом.
