– Я просто хочу расспросить их про Ивана… Значит, серьезных врагов у него не было?
– Не нажил, – спокойно ответила Татьяна. – Знаете, годам к тридцати в науке любой человек обрастает союзниками и недоброжелателями. Иван был человек неконфликтный, но никуда бы он не делся… Не успел.
До Фестивальной, где жила Татьяна, доехали молча.
Домой Артём попал к двенадцати, спать лег около часа.
В восемь утра он стоял у дверей «Денег на ветер». Пивная только что открылась – к удовольствию немногих страждущих, которым требовалось пиво, и куда большего количества служащих, не успевших позавтракать дома.
Есть Артёму не хотелось совершенно, но позавтракать нужно. Он подождал, пока ранние посетители расселись за столиками (работал пока только верхний зал), вошел в вестибюль. Невольно посмотрел вниз, на лестницу, где вчера лежал рядом с умирающим Иваном.
Разумеется, все было вымыто и вычищено. И даже ковровую дорожку, прижатую к ступенькам медными прутьями, успели сменить.
Артём встал у двери, ведущей на улицу. Протянул руку, сильно толкнул дверь. Та плавно открылась – и замерла, распахнутая, пока отрабатывал доводчик.
– Я вам сейчас покажу… – пробормотал Артём, озираясь.
Что покажу?
Своего будущего убийцу?
Флеш-карту?
Улица. Неширокая, почти всегда пустынная, машины по ней ходят редко. Невысокие, двух-трехэтажные домишки на другой стороне давно бы снесли, вот только представляют какую-то историческую ценность.
И новый корпус Бауманки. Три верхних этажа виднеются над крышами и над кронами деревьев. Часть окон закрыта, часть открыта. Метров девятьсот… да нет, побольше. Километр.
Далеко. Из пистолета можно стрелять хоть до посинения.
Но кто сказал, что стреляли из пистолета?
– Я вам сейчас покажу, где работаю, – сказал Артём.
Кивнул – фраза прозвучала правильно. Так она и должна была прозвучать вчера в полдень. Но не успела. Из окна университета раздался выстрел, которого никто не услышал. И еще один. И еще. Петренко падал, а убийца ловил в прицел стоявшего рядом с ним человека – на всякий случай…
Артёму вдруг стало чудовищно неуютно. Будто на него снова упал холодный, умный, расчетливый взгляд человека, привыкшего и умеющего убивать людей…
Доводчик мягко закрыл дверь, и Артёма передернуло. Он постоял секунду, потом вошел в зал. Едва не наткнулся на давешнего официанта. Тот его узнал – еще бы не узнать! – и едва не выронил из рук поднос с кофе, горячими булочками и джемом.
– Мне то же самое плюс сосиски, – сказал Артём, проходя за ближайший свободный столик.
Официант принес завтрак минут через пять. Держался парень молодцом, многие бы на его месте уволились еще вчера – или с полным основанием затребовали больничный лист.
– Мои соболезнования, – расставляя перед Артёмом приборы, сказал официант. – Ваш друг… это ужасно.
Артём кивнул. Спросил:
– Вчера вы не заметили убийцу?
– Нет. – Официант вздрогнул, но ответил уверенно. – Нет. Выстрел, пуля рядом с головой попала… даже не посмотрел в сторону улицы. А вы?
– И я не посмотрел, – кивнул Артём. – Скажите, Иван часто сюда захаживал?
– Не часто, – официант не раздумывал, видимо, вчера его допросили как следует. – Но регулярно. По большей части вниз, но мы-то меняемся залами. Сидел долго, но выпивал всего-то пару кружек.
– Один приходил?
– Обычно с друзьями. Чаще всего с таким крепеньким, невысоким… – Официант неуверенно развел руками, рисуя в воздухе кого-то, комплекцией напоминающего Карлсона. – Кирилл его зовут.
– Киря?
– Да, Киря.
Артём кивнул. Ничего неожиданного он не услышал, но…
– Спасибо, вы мне помогли.
– Вы… из полиции? – с легким сомнением спросил официант.
– Пять лет назад назначен начальником отдела особо тяжких преступлений МУРа, – честно сказал Артём. О том, что три года назад он был снят с должности, Артём предпочел не распространяться.
Официант просиял:
– Как хорошо, что вы здесь! Вчера ваши товарищи просили позвонить, если что-то вспомню.
– Да? – Артём оживился.
– Вчера, когда он зашел, убитый-то, с самого утра, то сперва заглядывал в верхний зал. Я вначале значения не придал, а потом повспоминал получше. Он в дверь-то заглянул, на зал особо и не глядел, сразу в тот угол уставился.
Артём проследил взгляд официанта. Два столика, один пустой, за другим субтильная девушка ковыряла ложечкой пирожное.
– Там кто-то сидел?
– Нет, никого. А он, убитый, вроде как ожидал кого-то встретить. И когда никого не увидел, то сразу пошел вниз.
– Кто там обычно сидит? – спросил Артём.
– Разные люди. Место хорошее, у окон и в уголке, нешумное. Там многие стараются сесть.
Артём достал сигареты.
– Извините, здесь не курят, – вежливо сказал официант. – Хотя для вас…
– Нет, ничего. А там – курят?
– Да, у окна курящие места. Там вытяжка хорошая, дым никого не тревожит. Некурящие там не любят сидеть: со всех сторон дымят.
Артём снова посмотрел на девушку. Та справилась с половиной пирожного и теперь собиралась с силами: крутила в пальчиках сигарету, призывно поглядывая по сторонам.
– Знаете, вы все-таки позвоните в МУР, – сказал Артём. – Расскажите им, что вспомнили… Да, той девушке у окна явно нужен огонек!
Сосиски остыли, но все еще были вкусными. Артём позавтракал, рассеянно поглядывая по сторонам. Изможденная девица домучила пирожное, выкурила сигаретку и ушла. Компания студентов деловито смолола сосиски и яичницу, погоготала только им понятным шуточкам, удалилась. Поодиночке уходили клерки, рылись в меню случайные посетители. Иногда кто-то садился за те столики, которые вчера интересовали Петренко. Никто не походил на убийцу, явившегося на место преступления. Впрочем, убийцы, как правило, ничем не отличаются от нормальных людей. Даже наличием бессмертной, реинкарнирующей души.
Все-таки симпатичный молодой преподаватель Петренко был не так уж прост. Он пришел в «Деньги на ветер» не напиваться, а поговорить. Что-то открылось ему в короткой диктофонной записи… что-то, требующее обсуждения.
Но человек на встречу не пришел. Предпочел сесть у окна и подождать, пока Петренко не выйдет из пивной. Потом прицелился из…
Из чего?
Артём вздохнул. Картина вырисовывалась совсем уж фантасмагорическая. Пистолет, револьвер – это оружие можно представить у гражданского лица. Сохранились со старых революционных времен наградные наганы, в армии и милиции есть табельные пистолеты, которые имеют обыкновение теряться. Существует, как с ним ни борись, подпольный рынок оружия. В общем, если человек хочет иметь револьвер или пистолет, то он его найдет. И порой такие стволы убивают.
