Глава восьмая
Слабое звено
Подмосковье, июль 1942 года— Такие дела, братцы-кролики, — задумчиво сказал Шибанов, когда группа возвращалась домой. — Попали мы с вами, как кур в ощип.
— Скажи еще, что ты ничего не знал, — буркнул Лев.
— Чудак-человек, — капитан даже мотнул головой от удивления. — Кто ж мне такую тайну доверил бы?
— Ты нас по всей стране собирал, — поддержал Гумилева Теркин. — Уж наверное не вслепую.
— Именно что вслепую! — вскипел Шибанов. — Думаешь, мне что-нибудь объясняли? Пойди туда, принеси то… Проверь, правда ли старшина Теркин в бою неуязвим, а у медсестры Серебряковой раненые с того света возвращаются…
— Ну а я? — спросил Лев. — Та фраза, которую ты мне сказал — «вы должны остановить войну»?
— Что мне велели передать, то я и передал. Я и сам удивился, а толку? У наркома особенно не повыспрашиваешь, что к чему…
— Можете считать меня дурой, — сказала Катя, — но я почти ничего не поняла. Что это за предметы такие?
Шибанов покосился на Гумилева.
— А никто не знает. Разве что Лев тебе разъяснит.
Гумилев вытащил из кармана пачку «Дели», сунул в рот папиросу.
— Катя, я видел только один предмет. Он… они… ну, как бы волшебные. Вот у вас есть дар исцеления — и никто не понимает, как это получается. Но он только ваш, собственный. А есть, допустим, такой предмет, который дает своему хозяину такую же способность. И если он будет у меня или у Василия — мы сможем лечить людей не хуже вас.
— А тот предмет, про который товарищ Жером говорил?
— Орел? Он заставляет людей верить его хозяину. Это вроде гипноза, только очень сильного. И потом, гипноз действует на одного человека, а орел может подчинять своей воле даже толпу.
— И нам нужно этот предмет спереть, — хмыкнул Теркин. — У самого Адольфа. Делов то!
— А вы думали, нас тут за красивые глаза кормят и поят? — развел руками Шибанов. — Ласку Родины отрабатывать надо!
Лев подумал, что капитан ошарашен не меньше других. Наверное, его и вправду использовали втемную.
— Хорошо, что этот Жора с нами пойдет, — сказал вдруг Василий. — Он мужик опытный, я нутром чую…
— Теперь мы все время будем работать вместе, — сказал им Жером на прощание. — Программа подготовки усложнится, времени у нас мало, а научиться следует многому. С завтрашнего дня — прыжки с парашютом и маскировка на местности. Немецкому вы за оставшиеся дни все равно не научитесь, поэтому на немецком просто будем разговаривать — в том числе, и во время тренировок. А через неделю вас ждет сюрприз, так что готовьтесь.
— А что за сюрприз? — немедленно спросила Катя.
— На то и сюрприз, чтобы не раскрывать его раньше времени, — улыбнулся Жером. — А теперь можете отдыхать. Увидимся через час на стрельбище.
…Стрелял Жером так, что майор Гредасов на его фоне выглядел подающим надежды новичком. С двух рук, на бегу, качая маятник, вслепую, из-за плеча, в прыжке и с перекатом. Пистолеты казались частью его тела. Пули ложились точно в центр мишени, ни одна не отклонилась даже на полсантиметра.
— Форсит, — вынес свой вердикт Шибанов. Капитану мучительно хотелось показать такой же класс, но в Ростовской школе НКВД подобным трюкам не учили.
— Стрельба с двух рук, — сказал Жером, отстреляв последнюю обойму, — на самом деле довольно проста. Есть один прием, который называется «македонский захват» — вы держите пистолеты в каждой руке, а большие пальцы ваших рук плотно цепляются друг за друга. Получается нормальный стрелковый треугольник, но уже с двумя стволами.
— А целиться как? — спросил Теркин.
— Как удобнее. Можете ловить цель одновременно правым и левым глазом — отлично. Не можете — цельтесь из одного пистолета, а второй держите параллельно. Эту методику придумали американские ганфайтеры, которые первыми начали стрелять из двух револьверов. Только македонского захвата они в те времена еще не знали, поэтому просто плотно прижимали руки одна к другой.
— А кто такие ганфайтеры? — Теркин, похоже, решил досконально разобраться в этом вопросе.
— Профессиональные стрелки. Была такая интересная работа на Диком Западе… Среди вас есть левши?
— Нет, — ответил за всех Шибанов.
— Тогда все просто. Цельтесь левым глазом, стреляйте из правого пистолета. Левый у вас будет вспомогательным. Даже если вы вообще не будете из него стрелять, точность ваших попаданий повысится.
— Почему? — удивилась Катя. — По-моему, это очень неудобно — держать два тяжелых пистолета…
Жером подошел к ней, взял руку и прошелся пальцами по запястью и ладони.
— Да, у вас, пожалуй, кисти недостаточно тренированы для стрельбы по-македонски. Придется добавить вам силовых упражнений, а пока будете стрелять по-старому, из одного пистолета. Когда кисти окрепнут, вы поймете, что масса второго пистолета уменьшает отдачу стреляющего ствола, и не позволяет ему сильно сбиваться после выстрела. Уверяю вас, на самом деле это очень удобно.
— Спасибо, — почему-то покраснев, проговорила Катя. — Я постараюсь научиться.
— Ну, а у вас с руками должно быть все нормально, — сказал Жером, поворачиваясь к мужской части команды. — Так что ожидаю хороших результатов. Кто первый?
Хороших результатов в этот день не показал никто. Даже Шибанов, у которого впервые на памяти Гумилева две пули улетели в «молоко». Хотя, справедливости ради, надо сказать, что отстрелялся капитан все же лучше других. Для Гумилева и Теркина новая методика стрельбы оказалась чересчур мудреной.
— Не беда, — утешил их командир, собрав листочки мишеней. — С первого раза мало у кого получается. Главное — мышечная память. Когда пальцы, руки и плечи запомнят, какое положение они должны занимать, и с каким усилием следует вести стрельбу, дело пойдет гораздо быстрее.
Так и вышло. С каждой новой тренировкой результаты становились все лучше и лучше. К тому же Жером оказался на редкость хорошим учителем — куда там майору Гредасову.
«Не зацикливайтесь на прицеливании, — говорил он. — Концентрируйтесь на руках, вы должны чувствовать их все время сцепленными вместе. Главное — это руки. Цель они найдут сами».
Спустя несколько дней даже Лев приноровился стрелять с двух рук так, что начал чувствовать себя настоящим ковбоем.
Но, как выяснилось, это были только цветочки, потому что, добившись от курсантов первых успехов, Жером принялся гонять их по стрельбищу, как зайцев. Теперь поражать мишени нужно было на бегу. Это оказалось по-настоящему сложным: Льву никак не удавалось освоить перекрестный шаг, при котором обе ноги ставятся носками в одну сторону и туловище заносит, как автомобиль на скользкой дороге. У остальных получалось лучше: Шибанов и Теркин даже соревновались, кто больше попадет в «яблочко». Катя, по-прежнему стрелявшая из одного пистолета, осваивала снайперскую винтовку Мосина. Жером был ею очень доволен.
