Фредерик Браун - Американская фантастика. Том 12

— Митки, мы сделаль тебе все, что в наш сил. Ракет подготовлен хорошо, ты дольшен приземлиться там ше, где покинул свой Земля. Конечно, летайт ты будешь дольго, и могут быть небольшой ошибка, когда будет приземление, но ошибка небольшой, поэтому все остальной — дело твой рук.

— Благодарю вас, герр Клэрлот, герр Бемдж. До свидания.

— До свидания, Митки. Нам шаль попрощаться с тобой.

Для расстояния в миллион с четвертью миль точность приземления была действительно превосходной. Ракета села в десяти милях от Бриджпорта и в шестидесяти от Хартфорда, где жил профессор Обербюргер.

Пркслиане предусмотрели все и на случай приводнения. Ракета начала тонуть, но не успела она погрузиться, как Митки открыл дверь — она была сделана так, чтобы открываться изнутри, — и вышел из ракеты.

Поверх обычной одежды на нем был герметичный костюм легче воды, который быстро вынес Митки на поверхность, где он смог освободиться от шлема.

У мышонка было достаточно синтетической пищи, чтобы продержаться неделю на воде, но, к счастью, делать это ему не пришлось. Он прицепился к якорной цепи ночного судна из Бостона, и оно доставило мышонка в Бриджпорт. Однако перед тем, как выбраться на берег, он выполнил данное Клэрлоту обещание утопить герметичный костюм: прогрыз несколько дырочек, газ вышел, и на глазах у мышонка костюм пошел ко дну.

Инстинктивно Митки чувствовал, что пока он не добрался до профессора Обербюргера и не поведал о пережитом, ему следует избегать живых существ. Опаснее всего были портовые крысы. Им ничего не стоило в один миг разорвать крошечного мышонка.

Но разум всегда торжествует. Повелительно подняв лапку в желтой перчатке, Митки сказал:

— Убирайтесь прошь!

И они убрались прочь: никого, подобного Митки, они не видывали, и он произвел на них неотразимое впечатление.

Так же поступил и пьянчужка из Бриджпорта, у которого Митки спросил путь на Хартфорд. Мы уже упоминали о том, что мышонок один-единственный раз обратился к человеку. Он принял меры предосторожности: занял такую стратегическую позицию, которая позволила бы в случае неприятности тотчас юркнуть в норку. Но пьяница исчез и не ответил на заданный вопрос.

В конце концов Митки и сам сообразил, как поступить. Он отправился в северную часть города, увидев ближайшую бензоколонку, спрятался за ней и, когда услышал, что машина направляется в Хартфорд, немедленно юркнул под сиденье.

Оставалось самое простое. Вычисления пркслиан показали, что точка отправления ракеты находилась на пять земных миль северо-западнее того места, которое — Митки это знал из профессорских разговоров — было городом Хартфордом.

И мышонок добрался до него.

— Хэлло, профессор!.

Герр профессор с беспокойством огляделся по сторонам.

— Што? Кто это ест?

— Это ест я, профессор, Митки, мышонок, которого вы посылаль на Луна. Но я не быль там. Вместо это я…

— Што? Это невозможно! Кто-то зло шутит! Но никто не знайт о ракете. Когда это слушилось, я не сказаль никому. Никто, только я…

— И я, профессор. Это правда я, Митки. Я теперь научиль говорить, совсем как вы.

— Ты говоришь — научиль… не верью. Пошему я тебя не вижу? Ты где?

— Я есть в стене, за большой дыра, я спряталь. Просто я хошу знайт, што все в порядке и вы не будете бросайт што-то тяшелым, а тогда никто не узнайт о Прксл.

— Што? Митки, если это правда, ты и я не сплю, ты знаешь лутше, я не обижу.

— О'кей, профессор!

Митки вынырнул из дыры. Профессор посмотрел на него, протер глаза, снова посмотрел и снова протер.

— Я сошель с ума, — произнес он в конце концов. — Красные панталон и шелтые… Нет, это невозмошно. Я сошель с ума.

— Нет! Профессор! Послушайт, я расскашу!

И Митки поведал историю своего путешествия. Уже забрезжил серый рассвет, а профессор и мышонок продолжали разговаривать.

— А ведь фрау Минни, твой шена, шивет в твой комнат. Хочешь ее посмотреть?

— Шена? — удивился Митки. Он совсем забыл о своей семье — ведь прошло столько времени…

А затем случилось то, чего нельзя было предугадать. Ведь профессор Обербюргер не знал о том, что Клэрлот велел Митки быть осторожным с электричеством. Митки кинулся в комнату, где в клетке без барьера жила Минни. Она спала. Лишь только Митки взглянул на нее, воспоминания о прежних днях словно молния пронзили его.

— Минни! — крикнул мышонок, забыв, что она его не поймет.

И он дотронулся до барьера.

— Скв-и-ик, — пискнул мышонок от легкого удара электротоком. Затем наступила тишина.

— Митки, — позвал профессор, — где ты делся, ведь мы же не обсудиль целый ряд вопрос?

Войдя в комнату, в сером свете зари профессор увидел двух серых мышат, прижавшихся друг к другу. Митки трудно было опознать, потому что он уже успел изгрызть в клочья одежду, ставшую ему ненавистной.

— Что случилось? — спросил профессор.

Но тут он вспомнил, как Митки пискнул от легкого удара электротоком, и его охватили смутные подозрения.

— Митки, говори со мной!

Тишина.

— Митки! Ты снова простой мышка! — улыбнулся профессор. — Но возвратиться в свой семья — разве ты не шастливый?

Некоторое время профессор с нежностью наблюдал за мышатами, затем посадил их на ладонь и опустил на пол. Один мышонок юркнул в щель немедленно, маленькие черные глазки другого с недоумением взглянули на герра Обербюргера, а затем это недоумение исчезло.

— До свиданья, Митки! Живи, как мышь. Так будет лутше, в мой дом для тебя всегда есть масса сыр.

— Пю-ик, — ответил маленький серый мышонок и юркнул в дырку.

Быть может, он хотел сказать: «Прощай», а может, и не хотел.

Канонада вражеских пушек не оглушала, хотя слышали ее миллионы людей. И среди этих миллионов был Джордж Бейли, выбранный мною потому, что он один из всех высказал догадку, почти точно попавшую в цель.

Джордж Бейли был пьян. Но, принимая во внимание обстоятельства, его нельзя было осуждать за это. Он слушал по радио рекламы самого тошнотворного свойства. Он слушал их не потому, что ему хотелось — вряд ли об этом надо говорить, — а потому, что слушать ему велел его босс Д.Р.Мак-Джи из радиокорпорации "Юнион".