Ознакомительная версия.
На восточном краю неба торжественно зажглась-затрепетала тоненькая нежно-розовая нитка зари, которая — прямо на глазах — начала неуклонно расширяться, разбрасывая по краям радостное алое сияние.
Вскоре из-за горизонта уверенно выглянул-высунулся оранжево-жёлтый солнечный диск.
— Оптический обман тут же приказал долго жить, меняя цвета и перспективы, — раздался сзади знакомый мужской голос. — И вот уже нежно-бирюзовое море было безжалостно разлучено с голубовато-бирюзовым небом — будто бы кто-то Всесильный торопливо провел по прекрасному художественному полотну тупым ножом, оставляя где-то в немыслимой дали грубый шрам — линию далёкого горизонта. Нежное прохладное утро тихо и незаметно скончалось. Родился — безжалостный в своей грядущей жаре — новый тропический день…
— Однако, — обернувшись, недоверчиво улыбнулся Макс. — Да ты, комиссар, самый натуральный поэт. Не ожидал, право…. Может, и сочинительством балуешься на досуге?
— Так, только самую малость.
— Стихи? Проза? Драматургия? Сценарии?
— Всего понемногу…
Сеньор Кастильо, небрежно опиравшийся на свою белую прогулочную тросточку, выглядел на удивление благостным, просветлённым и умиротворённым.
Вообще-то, Максим планировал устроить толстощёкому коллеге небольшую, но действенную обструкцию. То бишь, вволю подуться, отвечая на вопросы невпопад и ухмыляясь — при этом — самым загадочным и таинственным образом. Чтобы неповадно было вести закулисные переговоры. Но этот неожиданный монолог — про превратности здешнего тропического рассвета — несколько выбил его из колеи. Как, впрочем, и задумчиво-лучистые глаза собеседника.
Поэтому он ограничился лишь кратким многозначительным покашливанием, а после этого поинтересовался:
— А в чём, уважаемый идальго, если, конечно, не секрет, причина твоего хорошего и лучезарного настроения?
— Их несколько, — неопределённо улыбнулся в полуседые усы Мегре. — Во-первых, обнаружился пропавший напарник. Во-вторых, обнаружился не в густых кустиках — в обнимку с какой-нибудь стройной и легкомысленной красоткой — а, наоборот, на морском берегу, пребывая в раздумьях мечтательных, философских и целомудренных. В-третьих, означенный напарник, похоже, на меня совсем не сердится…
— Не сердится? — машинально уточнил Макс.
— Ну, да…. Долго ждал меня на условленном месте, рядом с крайней правой бронзовой пушкой?
— Так себе. Наверное, с часик. А потом, естественно, отправился на прогулку. Мол, мало ли почему ты задерживаешься. Карнавал, как-никак. Новые впечатления, всеобщее веселье, неожиданные встречи…
— Вот-вот, встречи нежданные, — тут же зачастил сеньор Кастильо. — Только я, понимаешь, спустился с Главной трибуны в поисках туалета, как тут же — буквально-таки нос к носу — столкнулся с Луизой…. Вернее, я тогда ещё не знал, что она — «Луиза». Ну, с той грациозной и славной девушкой в костюме «домино», которая вчера сопровождала этого странного дона Луиса…
— Кха-кха, — Максим демонстративно достал из кармана — всего на пару секунд — чёрную продолговатую коробочку, после чего многозначительно посмотрел на ближайший фонарный столб.
— Чего только не бывает на этом непредсказуемом и странном Свете, — понимающе покивал головой Мегре. — А сообразительность, изощрённо переплетаясь с массовым коварством, правит всем вокруг…. Значит, встретился я с милейшей барышней, познакомился и разговорился — обо всём подряд. Ну, и утратил — временно, слава Богу, — контроль за ощущением времени. Слегка заболтался, короче говоря.
— Не оправдывайся, старый прожжённый ловелас. С каждым может случиться…
Позднее утро, тем временем, окончательно, полноценно и бесповоротно вступило в свои законные права, и подуставший карнавальный народ, отчаянно и заразительно зевая, принялся разбредаться. В основном, к центру Сан-Анхелино — к гостиницам, отелям и многочисленным частным пансионам. Мол, повеселились от Души, а теперь надо и поспать немного, восстанавливая растраченные силы и готовясь к следующему раунду бесшабашного веселья.
— Отправимся в «Викторию»? — поинтересовался сеньор Кастильо.
— Пожалуй, чуть позже, — решил Максим и, махнув рукой в сторону небольшой апельсиновой рощицы, расположенной метрах в трёхстах пятидесяти от морского берега, предложил: — Давай-ка, старина, немного прогуляемся и вволю подышим свежим утренним воздухом. Говорят, что он очень и очень полезен. Для человеческих лёгких, зверски израненных табаком и выхлопными газами, имеется в виду…
— Конечно, полезен. Причём, безусловно и однозначно, — важно пошевелив полуседыми пышными усами, подтвердил сообразительный напарник, после чего одобрительно подмигнул, мол: — «Кто же, находясь в трезвом уме и твёрдой памяти, будет устанавливать фонарные столбы, оснащённые навороченной подглядывающей и подслушивающей аппаратурой, среди фруктовых деревьев? Нонсенс, как ни крути. Вот, там и пообщаемся — плотно и вдумчиво, не опасаясь чужих глаз и ушей…».
В апельсиновой роще было тихо и тенисто.
— Только узковатая она какая-то, — неторопливо шагая между молоденькими деревцами, прокомментировал Мегре. — Всего-то в восемь-девять рядов, не больше. И высокой травой — местам — заросшая. Ну, не отличается местное население избыточным трудолюбием. Ничего не попишешь…. И как, мой молодой коллега, тебе пришла в голову гениальная идея — проверить «Карнавал Святого Джедди» на предмет «информационной безопасности»?
— Случайно, — признался Макс. — Кстати, старина, а не сболтнул ли ты, часом, чего лишнего? Ну, в том ночном разговоре с «доминошной» барышней?
— О чём это ты? Ничего такого не было и в помине. Поговорили немного о вчерашней погоде, о незабываемых местных природных красотах, об испанской поэзии…
— Ой, ли? И косточки незабвенным господам Ротшильдам не перемывали? Совсем-совсем?
— За кого ты, юнец желторотый, меня принимаешь? — тут же обиделся Мегре. — Осторожность — всегда и во всём — вот, моё жизненное кредо. Я же, как-никак, являюсь авторитетным профессионалом международного уровня…
«Забавное и весьма спорное утверждение», — оценил Максим. — «Впрочем, врёт он вполне даже профессионально. Не отнять и не прибавить…. Хотя, почему — так сразу — и врёт? Просто умело и дисциплинированно придерживается тщательно-разработанной легенды, и не более того. Ведь в этой Игре у каждого — своя роль…. Ладно, проехали. Перехожу к следующему вопросу…».
— Значит, верный напарник, сегодня мы идём в гости к достославному кабальеро Луису Романо, ведущему свою нестандартную родословную от диких и одиноких карибских волков?
Ознакомительная версия.
