Зеленый огонек быстро запульсировал, и из глубин робота донеслось жужжание.
— 18-А открыт, — доложил робот.
— Я хочу подготовить монитор для слежки. Обратись к сведениям на Кейна, Корнелиуса, также известного под именем «Смертоносный», наемника, бывшего лидера террористов НЗО.
— Информация записана.
— Хорошо. Соотнеси эти сведения с монитором. Установи его на ведение слежки только за Кейном.
— Частота?
— Двадцатичетырехчасовое наблюдение. Должно учитываться его малейшее движение.
— Активация?
— Когда он находится в пределах Хауберка. Вы можете начинать слежку за ним прямо сейчас.
— Система к работе приступила. Вы хотите иметь аудиозапись?
Сифориан начал раздражаться.
— Разумеется, я желаю иметь аудиозапись! Ты не можешь ничего сделать сам?
— Я действую согласно моей программе, — ответил робот.
— Мы должны будем подумать над ней, — сказал Сифориан. — Я просто заболеваю, я устал от необходимости объяснять тебе каждую мельчайшую деталь.
— Могу я предложить новое программное обеспечение, допускающее подключение дополнительных компонентов для увеличения эффективности, Х0М0-1?
— Хорошо, хорошо, давай. Я позабочусь об этом. Но я предупреждаю: если ты думаешь, что новая программа даст тебе право возражать или дерзить мне, то заблуждаешься. Я не потерплю неуважения.
— Я не способен на дерзости, сэр.
— Таким ты и останешься. Или отправишься на лом.
Послышалось жужжание, выражающее испуг андроида, а Сифориан потянулся за новой порцией ягод, уверенный, что хорошо предостерег своего маленького компаньона. Он сменил тему.
— Время, пожалуйста.
— 0-19-100, — ответил робот испуганно-жалобным голосом.
— Да, — сказал Сифориан. — Время обеда. Я порядком проголодался. И я жду лучшего, чем был вчера. Хлеб был черствым.
— В пекарне были небольшие проблемы, сэр.
— Я не желаю слушать никаких извинений. Проследи за тем, чтобы пища была съедобной.
— Будет сделано немедленно, сэр, — приземистое тело робота послушно покатило в сторону компьютера Сифориана, к штепсельной розетке. Подключившись, он отдал необходимые распоряжения на стационарный камбуз.
Приказ Сифориана составлял ничтожную часть работы, выполняемой компьютерной системой Хауберка, хотя и делалась она в высшей степени тщательно. Этот компьютер соперничал с Главным компьютером РАМ, конкурируя с ним в размерах и степени сложности. Каждый день он управлялся с делами целой планеты, принимая миллионы решений, которые влияли на жизнь каждого живого существа Земли. Каждый день его механический разум подавал вниз решения, касающиеся благосостояния людей. Каждый день он все туже затягивал петлю рабства вокруг каждой шеи, не принимая в расчет людской разум со всеми его прихотями и опираясь только на кристально ясную собственную программу. С каждым днем Земля умирала еще немного.
Грузовая сеть обернулась вокруг конца буксирного троса.
— Осторожно! Если груз заденет за решетку люка, то соскочит с трека. Держите крепче.
— Хорошо, хорошо. Я не хочу буксировать его назад и входить в док еще раз.
Капитан буксира «Модестин» сконцентрировался на установке объемного груза перед центральным входным люком «Спасителя-3». Проем был больше, чем проход, через который Бак вел свои переговоры, но загроможден сетью с утильсырьем. Изодранные сегменты отслужившего солнечного коллектора торчали из сетки под сумасшедшими углами, тонкий металл был весь изрешечен за годы метеоритным дождем. Поддерживающие опоры того же солнечного коллектора натягивали сеть в длину, а разбитые консоли были беспорядочно засунуты в сеть.
Стыковочная скорость буксира были близка к скорости передвижения почтенной улитки; капитан подтаскивал груз, пытаясь установить его прямо перед входным люком. Надо было разместить его в зоне захватывающего устройства, лапа которого выбрасывалась из открытого люка. Это устройство было установлено на рельсовой тележке, и, когда три металлических пальца захватывали груз, оно продвигалось по колее внутрь станции.
Ракетные двигатели малой мощности, расположенные по правому борту «Модестины», закашляли, и корабль скользнул вбок, подтягивая груз. Лапа захватывающего устройства закивала, поднимаясь строго параллельно обрубленному носу буксира. Из глубин блуждающей в космосе мусорной свалки Джеймс Бови, техник НЗО, приказал ей опуститься.
— Захватывай! — радостно завопил он, когда металлические пальцы попали в сеть.
— Зажимай покрепче, — предостерег Кочейз, удерживая в неподвижном состоянии нос буксира и осторожно касаясь дросселя.
— Не бойся, я не люблю рисковать, — заверил его Бови.
Металлические пальцы сжались в кулак, крепко захватив сеть.
— Все отработано чисто, — сказал Кочейз.
— Отвязывай, — голос Бови стал напряженным.
— Вас понял, — ответил Кочейз.
Он освободил буксировочный трос, и тот, извиваясь, заскользил в отверстие в корпусе корабля. Буксир начал отходить в пространство.
— Втаскивай груз, — сказал Кочейз.
Груз дернулся и медленно поплыл вниз по туннелю. Там захватывающее устройство остановилось, ожидая нового приказа. Бови задал ему новую программу, и оно двинулось влево, держась внутренней стороны дока. После того как оно вошло сквозь проем входа, двери входного отсека начали закрываться.
— Фу, — произнес Кочейз, — мы все-таки сделали это.
— Конечно, сделали. Шесть штук. Всего несколько дней работы. Давай, входи внутрь.
Рабочий день для двух техников «Спасителя» закончился, но для кого-то, находящегося в глубинах станции, он только начинался. Трое мужчин стояли, теснясь около Бака Роджерса. Карлстон Турабиан, административный лидер «Спасителя», возглавлял эту команду. Он стоял, сложив руки, в какой-то оборонительной позе, его белые волосы торчали пучками, что делало их похожими на парики клоунов, которых Бак видел в дни своей юности. Лицо Турабиана тем не менее имело властное выражение. Позади стоял Томас Пейн с выражением скуки на своем бледном, невозмутимой лице. Он заведовал компьютерами на «Спасителе» и как таковой занимал видное положение в организации. Он редко выполнял общественные дела и вызов Турабиана сюда раздражал его. Он намеревался заполучить какое-нибудь задание, чтобы только вернуться к работе. Позади плеча Турабиана возвышался Лафайет, его заместитель. Его ясные глаза пристально всматривались в закрытые тканью, оттопыривающиеся бока груза. Он склонил голову набок, как любопытный воробей.
— Итак, капитан Роджерс?
Бак взглянул на Вильму. Она стояла, небрежно опершись о ближайший бок груза.
