Ареф вдруг захохотал.
— Чего ржешь? — хмуро осведомился Зотик.
— Подумать только! Всю свою финансовую империю и гигантский капитал ты чуть было не подарил мистеру М!
— Думаешь, служба безопасности допустила бы это?..
— Черт ее знает… — неуверенно пробормотал Ареф. — Закон, есть закон…
Тереза, одетая в купальник таких скупых размеров, что из одного носового платка мистера М их можно было бы выкроить штук десять, нежась в теплых струях воды, мягко извиваясь, как морская выдра, ангельским голоском проговорила:
— Послушай, мой император, похоже, тебя не шибко радует твое богатство?..
Зотик бешено глянул на нее, но сдержался, не заорал, сказал почти спокойно:
— Я хотел пройти насквозь рукав Ориона, побывать в скоплении молодых звезд в ветви Стрельца, долететь до тех звезд, возле которых еще никто не бывал, и не скоро побывают. А теперь придется сидеть в роскошном кабинете и управлять своей финансовой империей. Скучища! — Он набрал побольше воздуху в легкие и скрылся под водой. Вынырнув минуты через три, заявил, пресекая попытку Терезы что-то сказать: — Все! Завтракаем и летим к Демиургам.
Поскольку Терезу Демиурги не приглашали, Зотик решил их и не эпатировать. Действительно, чем черт не шутит? Вдруг, и правда, ему теперь, как императору, положена невеста из какого-нибудь древнего благородного рода?
Посадив катер возле огромной постройки, сложенной из дикого камня, с четырьмя башнями по углам, возвышающимися метров на шестьдесят над землей, Зотик распорядился:
— Квартирмейстер, остаешься на вахте, а мы со штурманом идем в гости.
— Слушаюсь, командор! — изящно козырнула Тереза и пересела в пилотское кресло.
Легко соскочив с обреза люка, Зотик, не оглядываясь на Арефа, зашагал к огромным воротам. При его приближении многотонная решетка, произведение искусства какого-то древнего кузнеца, почти бесшумно отъехала в сторону. Зотик шагнул под своды воротного проема и сейчас же из обыкновенной караулки вышли четверо мужчин средних лет, одетых в обычную камуфляжную форму космической пехоты, без суеты образовали квадрат вокруг вольных астронавтов.
Зотик тихо проворчал сквозь зубы:
— Это сильно смахивает на конвой…
Ареф шепнул:
— Ты лучше обрати внимание на их эмблемы…
Зотик пригляделся, и на груди одного разглядел двуглавого российского орла, держащего в когтях гербы остальных стран, членов Восточной федерации, у второго красовался американский стервятник, в окружении свиты, у третьего солидно горел золотом китайский дракон, а у четвертого Зотик с изумлением разглядел непризнанный герб Нейтральной зоны — спираль Галактики, насквозь пронзенная косматой кометой. Никак не реагируя на замешательство, стражники стояли с неподвижными лицами, терпеливо ожидая решения вольных астронавтов. Преодолевая тягостное беспокойство, Зотик тоскливо подумал: — "Ну почему ни одна из федераций не поместила на свой герб какую-нибудь благородную птицу или зверя? У американцев — орел-стервятник, у русских — вообще урод с двумя головами, у китайцев — какая-то гнусная рептилия…"
Ареф нерешительно проговорил:
— Пойдем, что ли?.. Эскадра на исходной, так что, в случае чего…
— Да уж… Не возвращаться же… — проворчал Зотик и шагнул на просторный замковый двор, на котором вместо боевых колесниц стояли солидные представительские флаеры, скромно отсвечивая черным лаком.
Стражники, как верные спутники Юпитера, шагали совершенно синхронно с Зотиком, только Ареф семенил рядом, то, отставая, то, забегая вперед. Они поднялись на высокое крыльцо, с огромным количеством широких и низких ступенек, два швейцара в ливреях, похожих на парадные кители адмиралов, или, скорее, арейских генералиссимусов, медленно распахнули дубовые двери пятиметровой высоты. Вольные астронавты, вместе с эскортом, нисколько не теснясь, с невольной робостью, прошли внутрь замка. Вестибюль был скромен, но величественен. Стены были обшиты мореным дубом, со свода величественно ниспадала почти до пола древняя хрустальная люстра, играя тысячами ярких бликов. В вестибюле было пустынно, только у противоположной стены, с не менее величественными, чем входные, дверями, стояли двое стражников. Зотик отметил, что это подозрительно; вместо швейцаров — стражники. Однако они распахнули двери и остались в вестибюле, эскорт тоже остался в вестибюле, а Зотик с Арефом вошли в огромный зал.
Посреди зала, залитого ярким, без теней, светом, стоял гигантский круглый стол, покрытый черным лаком, крышка его была разделена на четыре сектора широкими белыми полосами. У стола стояли четыре тяжеленных даже на вид дубовых кресла с высокими спинками, в трех из них сидели невыносимо величественные мужчины средних лет — двое белых и один китаец.
Один из белых медленным величественным движением простер руку к пустующему креслу, проговорил:
— Прошу занять место, принадлежащее вам по праву, господин Зотик.
Зотик подошел к креслу, но садиться не стал, ощутив неведомую ему прежде робость. Спросил растерянно:
— Как так — по праву?.. Кто ж я такой?
На отличном интерлинге заговорил китаец:
— Мы Демиурги Восточной и Западной федераций, а так же Южно-Азиатского союза. Кресло Демиурга Нейтральной зоны уже пустует несколько веков. Капитаны и командоры постоянно игнорируют наши призывы об избрании Демиурга, а гражданское население Нейтральной зоны попросту невозможно подвигнуть на то, чтобы кого-нибудь выбрать. Да и не было до сих пор фигуры, способной сколько-нибудь заметно влиять на Нейтральную зону. Вернее, попытки повлиять были, но Нейтральная зона под воздействием как бы податливо деформировалась, а после прекращения воздействия — все возвращалось в прежнее состояние. Вы же можете влиять изнутри.
Зотик растерялся еще больше, забормотал:
— Я…Право… Не знаю… Смогу ли?.. Да и что-то не припомню я такого, чтобы кто-то повлиял на Нейтральную зону, а потом долго жил…
— Разумеется, сможете! И еще долго проживете! — воскликнул второй белый, похоже, русский. — Только такой человек, как вы, способен быть Демиургом Нейтральной зоны.
Чтобы не попасть с маху в безвыходное положение своим согласием, или отказом, Зотик решил сначала разузнать побольше о Демиургах, и лишь потом подумать, садиться или не садиться в предназначенное для него кресло. И начал он издалека:
— Значит, вы живете в Швейцарии потому, что она нейтральная?
— Нет, мы не живем здесь, — проговорил китаец, — здесь наша штаб квартира, в которой мы собираемся на важные совещания.
