После всего, Зено выключил запись.
— Это мое? — спросил я.
— Больше там никого не было.
Это замечание пришло от Зено.
— Что это значит, Ли? — спросила Ангелина.
Я с трудом сглотнул и произнес:
— Не знаю.
— Когда я подкралась ближе, — низким голосом произнесла Ангелина, они били тебя не долго. Они нагнулись над тобой так, словно боролись за то, чтобы завладеть тобой. Сначала я подумала, что ты мертв, и они борются за мясо. Но это было не так… они не были шакалами во время убийства. Они не пытались сосать твою кровь, Ли… и кусочки плоти тоже. Каким-то образом они проглотили часть этого, но не через рты. Но это было позже… это было через десять минут после того, как ты послал последнее послание. Ты думал, что что-то видел… можно что-то использовать из этого?
Я покачал головой и опустил глаза.
— Не знаю, — прошептал я. — Не помню.
Наступила долгая пауза, пока Ангелина и Зено глядели друг на друга, делясь своим замешательством.
— Взгляни, Ли, — сказала она. — Как все складывается с чужаками. Мы с Зено думаем, что все стыкуется. Мы считаем, что знаем, что случилось, но необходимо все это осмыслить. У нас есть предварительная версия без настоящего обоснования того, что я видела в действительности. Думаю, мы могли бы доказать это Джухачу, но, возможно, сможем лишь объяснить все себе, найдя недостающее звено. Мы не уверены, но вероятно, ты видел что-то очень важное. Не хочу основываться на предположении, что ты был в слишком тяжелом состоянии, но, если мы правы, эта планета не подходит для колонизации — ни тем путем, которым ее хочет осуществить Джухач, и ни тем, который мог бы предложить Хармалл. Этот путь слишком опасен и его невозможно просчитать, да и не поверит никто. Не думаю, что нам стоит медлить и пассивно созерцать. Я считаю, что все мы в смертельной опасности. Нам необходимо, чтобы ты вспомнил, Ли… и вспомнил добровольно. Это всего лишь проверка, которая призвана подтвердить нашу теорию.
— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал я, — но это невыполнимо. Я не могу вспомнить.
Ангелина повернулась к Зено и сказала:
— Мы должны рассказать ему.
Зено покачал своей ороговелой головой и сказал:
— Пока нет.
Она задумалась на мгновение, а затем согласилась:
— О'кэй. — Затем повернулась обратно ко мне. — Почему ты ушел один в лес? — спросила она. — Что случилось с твоим гермокостюмом? Чужаки отобрали его у тебя, а?
Я не ответил. Окончательно, она сказала:
— Ты не можешь вспомнить даже этого, Ли?
Я откинулся на подушку и сказал:
— Нет.
— Что ты помнишь?
Снова я не мог найти подходящий ответ.
— Помнишь ли ты что-то после того, как покинул палатку?
Для меня это ничего не значило, и я ничего не мог поделать с этим. Мой ответ был спокойным и безэмоциональным.
— Были ли такие провалы у тебя раньше?
— Не здесь.
— Где-то еще?
— Иногда.
— Новогодняя вечеринка, — внезапно вмешался Зено.
Это было только предположение, но я принял его.
— Тот был первым за долгое время, — пояснил я. — Я никогда не терялся так, как в ту минуту, с тех пор, как самый первый раз прибыл на Сул. Кошмары — да, но не потеря памяти.
— Кошмары? — эхом отозвалась Ангелина. — У тебя часто бывают кошмары?
— Да, — подтвердил я. — Да.
— В ночь перед этим у тебя был кошмар?
— Да, — признался я. — И… когда они били меня… может быть после того, как они остановились… у меня была галлюцинация. Я был мертв, но слышал свои похороны… началось это страшно, а затем перешло в безумие.
— Там был вампир?
— Вампир всегда присутствует, — сказал я. — Но не обычного рода. Удушающий… я не знаю. Что-то необычное. Необъяснимое.
— Ты советовался с психиатром об этих кошмарах?
— Конечно нет. Думаешь, они позволили бы мне выйти в космическое пространство, если бы знали… если бы хоть кто-то знал?
— Возможно, они были бы правы, — предположила Ангелина.
Удивительно, раньше я об этом не думал. На мгновение, она удержалась от вопросов. Я не видел, в какой степени это касается нас. Вероятно, многого добиться не удалось, несмотря на то, что вопросов было задано в избытке.
— Думаю, мы можем помочь ему вспомнить, — сказал Зено.
Я не был уверен, что это понравится мне. Я знал, что все идет к тому, но сейчас все казалось более зловещим. Таким образом они хотели заставить меня вспомнить все.
— Сказать тебе, что случилось? — спросила Ангелина. — До того, как ты решишься сам.
Ее тон предполагал, что это было что-то, о чем она не особенно хотела говорить. Теперь, тем не менее, все мы были частью какого-то идиотского тайного заговора, и я знал, что это все должно быть раскрыто.
— Продолжай, — сказал я хмуро.
— Я попробовала соблазнить тебя, — сказала она и остановилась.
— Что!?
Это восклицание, казалось, пришло из пустого воздуха. Она не реагировала, хотя должна была чувствовать, что мы оба изучаем ее. Она смотрела то на одного, то на другого, пока не сказала:
— Ну, чего ты хочешь… удар на удар?
Никто не проронил ни слова.
— Это не могло быть удивительным, — сказала она. — Кроме того, мы были в пластиковых костюмах! Но это был последний шанс, когда мы могли насладиться любым уединением. Я не видела в этом многого… я только хотела, чтобы ты… обнимал меня, думаю. Говорил со мной. Проявлял жесты внимания. Это не так уж неестественно, как ты знаешь. Герой и Леандра, помнишь?
Я выслушал это замечание молча. Все еще не мог вспомнить чертовы события.
— Но, если ты считаешь, — начала она, — что я достаточно стара…
Мы говорили очень спокойно, и манера, которой я оборвал ее, прозвучала наподобие молнии.
— Замолчи!
Но никто не реагировал на это. Словно мы двигались по территории, где нет ничего удивительного.
— Вечер, — сказал медленно Зено, — тогда на Суле. Последний раз я видел тебя, когда ты говорил с девушкой… одним из новых специалистов, которые прибыли с рождественской сменой. Из астрономического, как мне кажется…
Он умолк.
— Точно, — сказал я, когда стало ясно, что никто не собирается нарушать молчание. — Потому что у меня нелады с женщинами. Это может показаться удивительным, но что меня не беспокоит много, так именно это. Я женат на своей работе, и не вижу ничего плохого в этом. Мы живем в просвещенные времена, не забывайте. Я сам возглавил бег своей жизни. Все остальное меня не волнует.
— Откуда же провалы в памяти? — спросила Ангелина. — Потому, что они не волнуют тебя? Почему ты отбросил их… потому что они кажутся тебе разновидностью неудачи?
Зено оказался рядом и схватил ее за руку. Она тотчас умолкла:
— Извини, Ли, — сказала она.
— Все верно, — сказал я. Затем, после минутного колебания добавил. Это не значит, что они подразумевают очень многое. Я не впадаю в бешенство, когда теряю память. Я не причиняю боли или каких-то убытков. Зачем же мне бросать все, если я потерял несколько воспоминаний тут и там? Они — личные… они не вредят моей работе. Я один из лучших специалистов в своей области. Что мне делать, когда меня вернут назад? Все жизненные исследования в парателлурианской биологии подвергаются карантину — на спутниковых станциях, марсианской базе. Чего еще, к дьяволу, вы ожидаете?
— Ли, — сказала Ангелина, и ее голос смягчился. — Думаю, ты видишь кого-то в них. В кошмарах. Ты действительно мог бы найти почему…
— РАДИ БОГА! — заорал я на нее. — Я знаю из-за чего у меня кошмары.
Она сжалась от моего крика.
— Ну?
— Конечно. Думаешь, я терплю кошмары в своей проклятой жизни не зная причины?
Она повернулась к Зено и сказала:
— Это не помогает. Это не то, что нам нужно узнать.
— Может быть, — сказал мягко Зено. — Ты хочешь остановить нас, Ли? Мы не будем ковыряться в твоих личных воспоминаниях. Мы подумали… ты мог вспомнить: что-то увиденное, что подтвердило фантастическое предположение. Это не очень важно… кроме того, мы, кажется, удалились от цели. Но, если ты знаешь какой-то путь, который поможет…
Я попробовал подняться на локтях, чтобы приподнять голову повыше.
— Мы можем говорить об этом в открытую, — сказал я со вздохом. — Если бы я не сказал вам об этом, вы бы сгорели от любопытства, но сможете ли вы спокойно слушать? Лучше было бы, если бы нашелся какой-то другой путь для доказывания…
— Кошмары начались у меня с тринадцати лет. Ужасные кошмары… разновидности которых до сих пор заставляют меня просыпаться в холодном поту… может быть, даже крича. Иногда, события, которые встречаются в моей жизни вызывают их… иногда, события, которые происходят со мной, но значительно чаще события, о которых я слышал. События в книгах… новостях, значительно чаще. Я полагаю, существует единственная причина, по которой мне всегда хотелось вырваться в космос. Потому что было бы лучше убраться прочь из мира, прочь от защелок, которые напускают грезы. Это был лучший вариант. Лучше, но они не перестали… они никогда не прекращались… Я знаю это. События, которые случатся со мной, чтобы напомнить… и хотя я могу выбросить их из памяти, не могу остановить их формирование моих грез. Я не могу прекратить кошмары, потому что причина всегда остается, и никто не сможет вышвырнуть ее из моей головы.
