— пакеты, песок, ветви сухих деревьев — все это проносилось над ними с бешеной скоростью. Начинался ураган.
— Это пришествие великой тьмы! — послышался сдавленный голос Шамана.
— Надо спускаться, причем быстро! Мы не поднимемся! — закричала она Волку. Приходилось напрягать голосовые связки, иначе ветер заглушал голос. Волк неотрывно смотрел вверх и остервенело ударил кулаком в стекло. — Даже если нас не сдует отсюда и не убьет молнией, точно сдует с крыши!
— Все вниз! — крикнул вниз Волк, но вряд ли его кто-то услышал.
Ветер выл словно разъяренный зверь, перекрывая жалкие людские голоса. Алена сильно нажала на рычаг спускового устройства, и веревка с бешеной скоростью заскользила в ладони, обжигая пальцы. Она поняла, что перебрала с силой нажатия, когда разом провалилась вниз метров на пять, в последний момент догадавшись отпустить рычаг. Ее тело дернулось, и она зависла. Руку обожгло грубой веревкой, и Алена почувствовала, как по позвоночнику искрами бежит ледяной ужас — они не смогут быстро спуститься. Они не успеют.
Алена посмотрела вниз и обмерла. Земли больше не было видно. Налетевший ураган поднял тучи песка, и теперь нижние несколько десятков метров тонули в песчаной буре. Это было похоже на штормящий ад — потоки грязного песка поднимались с земли, закручиваясь и перемешиваясь в воздухе в единое хаотичное месиво, гонимое бешеным ветром. Словно сама пустыня восстала и тянула свои иссохшие руки к горстке смертных, возомнивших себя непонятно кем, дерзнувшими бросить ей вызов. Казалось, ее голос был слышен в вое ветра, кричащий: никто никогда не покинет пустыню. Теперь вы все станете ее частью.
Те, кто был ниже, поняли, что нужно спускаться, и пытались совладать со спусковыми устройствами. Алена видела, как Зиновьев в панике двумя руками со всей силы надавил на рычаг и почти со скоростью свободного падения исчез в этой живой шевелящейся массе. Алена внезапно поняла всю фатальность их ситуации и смертельную глупость этой миссии. Как подтверждение этому в отражении стекла, прорезав темноту бури яркой вспышкой, мелькнула молния.
Вместе с молнией в кровь брызнула доза адреналина. Алена с максимальной ясностью осознала, что, если сейчас не соберется — для нее все будет кончено. Потом будем думать, как жить дальше, как без Зиновьева добывать призму, лезть ли вообще в сити. Все это потом — сейчас задача выжить.
Алена покрепче стиснула в кулаке нижний конец веревки, другой рукой плавно нажала рычаг и заскользила вниз. Мимо стремительно проплывали витражи остекления, и в отражении она видела какой ад творится за ее спиной. Казалось, весь мир встал на дыбы. Пустыня взорвалась потоками песка, вскинула свои барханы в небо, а ураганный ветер с ревом подхватывал их, превращая окружающий мир в холст обезумевшего художника. Мелькающие молнии освещали хаос, похожий на конец света, а раскаты грома тонули в вое урагана. Словно стая хищных псов, дорвавшихся до добычи, буря злорадно пела свою погребальную песню, яростно пытаясь стереть с фасада здания жалких человечков. В этом природном хаосе они были явно лишние.
Алена старалась не обращать внимание на секущий лицо песок, на адские звуки бури, хотя внутри все не просто сжималось — казалось, ее я уже умерло от всеобъемлющего нечеловеческого ужаса. Сейчас они были словно песчинки, затерянные в бескрайнем недружелюбном мире. Но песчинки хотели жить. Поэтому Алена не отпускала рычаг, хотя дубовая веревка, которую она сжимала второй рукой, уже сожгла ладонь, и Алене не хотелось думать о том, как слезает кожа слой за слоем и обнажается розовое мясо. Отталкиваясь ногами от фасада, она продолжала скользить с максимально доступной скоростью, не видя ничего вокруг себя, пока движение резко не остановилось. Алена метнула взгляд вниз и обнаружила себя в паутине веревок. До земли было непонятно сколько — все тонуло во мраке песчаной бури, но явно далеко. Дальнейший спуск был невозможен — порывы яростного ветра переплели нижние концы веревок в непроходимый узел.
— Мудак Хобот! Тебе говорили не трогать концы! — услышала она голос справа. Обернулась — рядом болтался Волк, Хобот, Лаки, Сантех, Егор и невредимый Зиновьев. Гордиев узел, который сделал невозможным их дальнейший спуск, спас ученому жизнь, и теперь он безвольно болтался, запутавшись в веревках.
— Теперь понимаешь, сука, зачем веревки снизу были подвязаны? Чтобы ветром не спутало, тварь! Теперь мы точно здесь сдохнем! — заорал Сантех и потянулся к Хоботу. Его глаза были налиты кровью, казалось, он обезумел. Впрочем, сохранять здравый ум в этой обстановке было сложно. Хобот попытался оттолкнуться от Сантеха, но тот вцепился в его камуфляжную куртку, и они сплелись в борьбе, словно клубок ядовитых змей.
Внезапно здание перед ней начало опрокидываться. Стеклянный фасад почему-то начал отдаляться и заваливаться. «Падаю!» — пронеслось в голове у Алены, и она судорожно обхватила веревку обеими руками. Только почему не вниз, а в сторону от фасада? Алена завертела головой и увидела в нескольких метрах от себя Волка, словно зависшего в безопорном пространстве, сцепившихся Сантеха и Хобота и медленно удаляющийся фасад. Она взглянула наверх — песок в воздухе и тьма пылевой бури не позволяли увидеть куда уходили веревки — они натянутой стрелой пронзали бурю и терялись внутри нее. Казалось, эти нити связывают их.
Алена поняла в чем дело — завихрения воздуха оторвали их от фасада, расстояние стремительно росло. В какой-то момент движение остановилось и на мгновение они зависли в десятке метров от стеклянной поверхности здания, которое тут же начало приближаться. Алена попыталась сгруппироваться и выставить ноги вперед, но поток ветра развернул ее, и она со всего маху влетела в фасад боком, ударившись головой о раму. Послышался мощный удар, тело сотрясалось, в голове помутилось. Туман размыл окружающий мир, и без того размазанный пылевой бурей. Сознание начало меркнуть. «Никогда не думала, что все кончится именно так» — пронеслась отстраненная мысль на границах сознания. Ее вновь развернуло и начало относить от здания новым порывом. В жалкой попытке тонущего, хватающегося за соломинку, она попыталась ухватиться пальцами за выступ рамы, но совладать с силой урагана было невозможно. Она отстраненно наблюдала, как взмывают в воздух охотники, таща за собой огромные узлы спутанных веревок, как закручивает ветром профессора Зиновьева, еще больше запутывая его в сплетения узлов, как с размаху бьет о стеклянный фасад сцепившихся Хобота и Сантеха. Словно в замедленной съемке она видела, как Сантех выхватил пистолет и направил его в голову Хобота, но не успел выстрелить — у того в руке блеснул нож. Наверняка это было стремительное движение, но в восприятии Алены этот взмах длился бесконечность.
