– Угу, – согласился Алексеев. – И поэтому будут они покупать «шаровылупин», дарящий близоруким зоркость горного орла, и «вечностоин», превращающий импотентов в половых террористов. И даже если кто-то чересчур дотошный подвергнет наше снадобье химическому анализу, риска практически нет. Каков будет результат? Ну да, основа – всем известная морская капуста, а микродобавки? Всегда можно сослаться на то, что вся фишка в точной рецептуре, каковая является секретом нашей фирмы, полученным непосредственно от самих волхвов! – и руководитель «фармацевтического филиала» ухмыльнулся, довольный собственным каламбуром.
– Тут вот ещё какой нюанс, – добавил генеральный директор, – медицина зачастую действительно бессильна, а человек хочет быть здоровым. Пусть он даже не слишком верит в наши чудо-таблетки, но червячок-то всё равно будет точить: а вдруг поможет? И некоторым помогает – я в этом уверен. И пошла цепная реакция…
– Да, человечий организм – дело тонкое, – философски заметил Сергей, – никто о нём толком ни хрена не знает… Юристы изобретают новые законы, а врачи – новые болезни. Но роднит их одно: и те, и другие делают на этом бабки – ба-а-альшие бабки! И нам не грех отщипнуть свою малую толику на этом славном поприще.
– Ладно, это уже беллетристика, – закончил Вадим и произнёс в селектор: – Диана, принесите нам кофе.
– …с коньяком, – вставил Алексеев.
– Может, тебе ещё и с минетом? Сами добавим – или забыл, где бутыль стоит?
Секретарша вплыла в кабинет стелящейся походкой, неся маленький поднос с двумя дымящимися чашечками. Костомаров почувствовал, как у него участилось сердцебиение, и заметил набрякшую и запульсировавшую синеватую жилку на виске соратника. Диана была последним приобретением фирмы «Грёзы Музы» – и весьма ценным, с точки зрения её генерального директора. На «собеседовании» при приёме на работу эта девятнадцатилетняя девица с невинным детским личиком вчерашней школьницы выдала «высший пилотаж» с искусством профессиональной проститутки экстра-класса – Вадим хорошо запомнил свои ощущения – и к тому же, как ни странно, неплохо справлялась и со своими официальными обязанностями. Девушка настолько понравилась Костомарову, что он даже решил против обыкновения не делиться ею с Сергеем, и каждый вечер увозил Диану к себе домой, нарушая тем самым своё собственное правило «сменных постельных принадлежностей».
Правда, Вадим не без основания подозревал, что его охочий до баб компаньон таки оприходовал секретаршу прямо в офисе во время отсутствия Костомарова – возможно, что и неоднократно. Девочка оказалась далеко не глупа и очень быстро разобралась, кто есть кто в фирме, а стыдливость и прочие архаичные нравственные устои ни в коей мере не отягощали это эфирное создание. Но «не пойман – не вор», и Диана оставалась штатной любовницей шефа и даже занимала определённое место в его жизни, хотя по странной своей прихоти при посторонних Вадим неизменно обращался к ней на «вы».
– Что-нибудь ещё, Вадим Петрович? – нежным голоском проворковала секретарша, поставив на стол поднос.
– Спасибо, больше ничего… пока, – Вадим с удовольствием оглядел ладную фигурку девушки, подумав при этом: «Деньги стоит зарабатывать хотя бы ради того, чтобы иметь вот таких вот женщин…».
Диана очень естественно чуть покраснела, скромно потупилась, опустив свои густые ресницы, и удалилась, ощущая спиной откровенные взгляды обоих мужчин: она добивалась своего в жизни тем, что у неё получалось лучше всего.
– Серёга, – предостерегающе произнёс Костомаров, возвращая впавшего в лёгкую эйфорию Алексеева на грешную землю, – на чужую кровать рта не разевать! А то укушу.
– Да ладно тебе, – отозвался тот, с хрустом потянувшись всем телом, – не хватало нам с тобой баб ещё делить. Этого товару на всех прилавках…
– Вот и давай о прилавках, то бишь о нашей схеме распространения. Не нравятся мне эти телефонные продажи – позвоните, мол, по указанному номеру. Доверия маловато – объёмы реализации пошли на убыль.
– А что делать? Не в аптеки же скидывать наш товар – тут с медиками-экспертами хлопот не оберёшься. А многоуровневый маркетинг и подавно день вчерашний. Вот разве что точки продаж на местах – в Москве, в других городах, где у народа деньга шевелится. Без телефонов всё равно не обойтись, зато они будут разные. А то действительно бред какой-то получается: тут тебя и от гипертонии лечат, и аборты по фотографии делают. Клиента надо уважать – в пределах разумного. И скидки процентов пять-десять для разных льготных категорий граждан – оченно это способствует. Психология, блин.
– На местах? Можно запараллелить под это дело всю нашу книготорговую сеть: какая разница, что продавать? Лоточники могут и сменить профиль. И небольшие аптечные киоски – почему нет? Договоримся с продавцами и мелкими владельцами. Люди – они везде люди, и все они любят денежку. И реклама, само собой, – вроде этого твоего «учёного» с подмостков погорелого уездного театра. Давай-ка сделаем так, – и генеральный директор фирмы «Грёзы Музы» взял из аккуратной пачки чистый лист бумаги.
* * *
«А ты, парень, неплох, – подумал Вадим, поймав своё изображение в зеркале заднего вида, – волевое лицо, строгие и умные серые глаза, тёмные волосы с благородной проседью. Состоявшийся мужчина в возрасте около сорока – лакомый объект для женщин, особенно если учесть, какой толщины кошелёк у этого объекта. Диана так чуть ли не с полумысли мои желания угадывает…».
Да, генеральный директор крепко стоящей на ногах фирмы «Грёзы Музы» Вадим Петрович Костомаров имел все основания быть довольным, хотя в последнее время ощущал смутное беспокойство. И причины этого беспокойства были ему ясны: Вадим понимал, что бум с чудо-таблетками, позволивший компаньонам очень неплохо заработать, – это явление временное. И дело не в обилии пройдошистых конкурентов, суетящихся вокруг легковерных старушек, – болезных-то на всех хватит, – дело в другом. Можно неопределённо долго обманывать одного человека или нескольких, можно какое-то время дурить голову многим, но год за годом водить за нос множество людей – такой номер не пройдёт. Завлекательные названия примелькаются, и редкие случаи чудесных исцелений затеряются, утонут в волне массового раздражения обманутых. И Костомаров напряжённо размышлял, на что же теперь ему переориентировать свою «многоцелевую» фирму.
Иногда он вообще чувствовал глухое раздражение оттого, что он, хозяин (вроде бы) своей судьбы, словно плывёт в бурлящем потоке, и все попытки выбраться на берег тщетны. Стоит остановиться, чуть ослабить туго натянутые вожжи, не смазать вовремя машину по производству разноцветных бумажек – и всё. Сомнут, растопчут и побегут дальше, даже не оглянувшись на упавшего неудачника – сколько их таких уже валяется по обочинам торной дороги к успеху.
