— Всем нам приходится рисковать, — сказал Грэхем. — Я один раз уже здорово рискнул — когда решил появиться на свет! — Он снова посмотрел в окно. — Взгляните-ка!
Собеседники подошли к нему и выглянули наружу. У подножия Либерти Билдинг клубилось густое серое облако. В тот же миг раздался оглушительный грохот, потрясший всю округу. За ним последовал душераздирающий вой с небес, который благодаря допплеровскому эффекту по мере снижения становился все громче.
Четыре секунды спустя, когда облако сгустилось еще больше, высоченная громада Либерти Билдинг, вся в щербинах от снарядов, с выбитыми стеклами, начала медленно неохотно крениться и оседать, как поверженный мамонт. Вот она достигла критического угла наклона и на миг замерла, как будто бросая вызов закону всемирного тяготения Всем своим чудовищным весом гигантское здание нависло над соседними кварталами, угрожая сровнять их с землей.
И вдруг словно невидимая рука протянулась с небес, нанеся окончательный роковой удар. Колосс ускорил падение. Его устремленный ввысь объем, когда-то такой красивый, раскололся в трех местах. Из трещин, как гнилые зубы, торчали стальные балки. Грохот падения грянул, как гром из бездны первозданного хаоса. Земля заходила ходуном, как от подземного взрыва. Над развалинами стало медленно вздыматься огромное клубящееся облако известковой пыли.
И сразу же с высоты низвергся целый рой алчных голубых светил. Дрожа от нетерпения, они спешили со всех сторон на свежее пиршество человеческого горя.
Еще одна вереница шаров призрачной стаей сопровождала летящую над Гудзоном крылатую ракету, образовав за ней целый шлейф крупных голубых бусин. Ракета неумолимо приближалась к Джерси Сити. Скоро она с визгом ринется вниз, навстречу ей рванется еще более пронзительный визг женщин., ну, а витоны безмолвно, как стервятники, начнут свое пиршество.
— Всего одна ракета! — выдохнул Лимингтон, Не отрывая глаз от развалин Либерти Билдинг, скрытых завесой дыма. — Я уж было подумал, что они решились на атомную атаку. Черт, какой же мощной должна быть эта ракета!
— Еще одно витонское достижение, — горько бросил Грэхем. — Еще одно техническое усовершенствование, которое они подарили своим азиатским прихвостням.
На столе у Сангстера внезапно затрезвонил телефон, резанув по их и без того напряженным нервам. Сангстер снял трубку и нажал на кнопку усилителя.
— Сангстер, — резким металлическим голосом загремела трубка, — со мной только что связался по радио Падилья из Буэнос-Айреса. У него что-то получилось! Он сказал… он сказал… Сангстер… А-а-а!
Заметив внезапную бледность Сангстера и его остановившийся взгляд, Грэхем метнулся к нему и взглянул на подергивающееся изображение. Он едва успел заметить лицо, которое тут же исчезло с маленького экрана. Изображение было нечетким, его застилала какая-то мутная светящаяся дымка; Но до того, как оно пропало совсем, Грэхем безошибочно узнал на лице звонившего выражение неописуемого ужаса.
— Боб Треливен! — прошептал Сангстер. — Это был Боб… — Он стоял, как громом пораженный. — Они до него добрались, я сам видел!
Не теряя времени, Грэхем набрал номер и дал указание телефонистке. Приплясывая от нетерпения, он ждал, пока она пыталась восстановить связь. Но дозвониться ему так и не удалось ни по этой линии, ни по какой-нибудь другой.
— Соедините меня со службой дальней связи. Скорее, дело правительственной важности! — Он Повернулся к белому как мел Сангстеру. Где находится «Электра»?
— В Бриджпорте, штат Коннектикут.
— Служба дальней связи? — Грэхем говорил, почти прижав губы к микрофону. — Только что Буэнос-Айрес вызывал Бриджпорт, штат Коннектикут, скорее всего, связь шла через Барранкилью. Выясните, откуда звонили, и соедините меня. — Не выпуская из рук трубки, он подозвал Воля; — Арт, возьми второй аппарат и позвони в бриджпортское полицейское управление. Пусть они сообщат нам все, что удастся выяснить. Потом иди, готовь машину. Я тебя догоню.
— Есть! — Воль с готовностью схватил второй аппарат, быстро переговорил с полицией и вышел.
Наконец Грэхема соединили. Он слушал далекого Собеседника, и на скулах у него ходили желваки. Закончив разговор, он сделал еще один короткий звонок, с мрачным разочарованным видом отодвинул аппарат и обратился к остальным;
— Падилья мертв, как египетская мумия. Оператор на трансляционной станции в Барранкилье тоже мертв. Наверное, он слышал разговор и узнал нечто такое, что ему знать не следовало. Это стоило ему жизни. Пришло время, когда мне нужно бы находиться в четырех местах сразу. — Он потер подбородок. — Миллион против одного, что Треливен тоже мертв.
— Вот вам и трупы, — без малейших эмоций заметил Лимингтон.
Но его слова запоздали. Грэхем уже выскочил за дверь и мчался по коридору к лифтам. В его быстрых движениях сквозило что-то хищное. Кроме обычного блеска в его зорких глазах появился новый жестокий огонек. Палочки и колбочки в его зрачках прошли нечто большее, чем обычную спектроскопическую перестройку, — теперь они излучали ненависть.
В недрах здания раздался вздох. Пневматический диск с сумасшедшей скоростью опустил Грэхема на уровень земли, где его ожидал гиромобиль, Он выскочил из лифта, ноздри его раздувались, как у волка, что почуял след и начал смертельную погоню.
В небольшой, но отлично оборудованной лаборатории радиокорпорации «Электра» царила стерильная чистота, все стояло на своих местах, ничто не нарушало безупречного порядка, за исключением мертвого тела, застывшего на полу под раскачивающейся телефонной трубкой.
Толстяк-полицейский сказал:
— Вот так он и лежал, когда мы пришли. Мы только сделали стереоскопические снимки трупа, больше ничего.
Билл Грэхем кивнул сержанту, наклонился над телом и перевернул. Его не отпугнуло выражение ужаса, которое жестокая сверкающая смерть запечатлела на лице жертвы. Он сноровисто обыскал покойного, выложил содержимое его карманов на стоящий рядом стол и изучил с кропотливым вниманием.
— Бесполезно! — недовольно произнес он, закончив осмотр. — Ничего путного отсюда не выжмешь. — Он перевел взгляд на маленького франтоватого человечка, беспокойно переминающегося за спиной сержанта. — Так, значит, вы были ассистентом Треливена? Что вы можете мне сказать?
— Бобу позвонил Падилья, — пробормотал коротышка. Его взгляд испуганно перебегал с Грэхема на лежащий на полу труп. Ухоженные пальцы нервно теребили аккуратно подстриженные усики.
— Это нам известно. Кто такой Падилья?
— Ценный деловой партнер и личный друг Боба. — Человечек застегнул пиджак, снова расстегнул, потом опять занялся усами. Казалось, у него слишком много рук и он не знает, куда их деть. — Падилья — владелец патента на термостатический усилитель. Это самоохлаждающаяся радиолампа, которую мы производим по его лицензии.
— Продолжайте, — ободряюще сказал Грэхем.
— После этого звонка Боб очень разволновался. Сказал, что необходимо распространить новость, чтобы ее не смогли замолчать. Что это за новость, он не сказал, но, очевидно, считал ее сенсационной.
— А дальше?
— Он пошел прямо в лабораторию, чтобы кому-то позвонить. Через пять минут в здание ворвалась целая шайка светящихся шаров. Они уже несколько дней околачивались поблизости, похоже, следили за нами. Все бросились наутек, кроме трех сотрудников с верхнего этажа.
— А они почему не убежали?
— Еще не прошли обработку, поэтому ничего не увидели и не поняли, что произошло.
— Ясно.
— Когда шары убрались, мы вернулись на свои места и нашли Боба рядом с телефоном — мертвого. — Он снова нервно потеребил усы и перевел взгляд с Грэхема на труп.
— Вот вы сказали, что витоны целыми днями околачивались вокруг, — вступил в разговор Волк — Они за это время нападали на кого-нибудь из сотрудников, чтобы выкачать их мысли?
— Даже на четверых, — человечек еще больше разволновался. — За последние несколько дней они атаковали четверых. Мы все пришли в ужас. Ведь никто не знал, кого они изберут следующей жертвой. Днем мы не могли нормально работать, а по ночам нас мучила бессонница. — Он бросил на Воля страдальческий взгляд. — Последний случай был вчера днем. После их нападения человек сошел с ума. Они бросили его за воротами, превратив в бессвязно лепечущего идиота.
— Когда мы приехали, их поблизости не было, — заметил Воль.
— Возможно, они удовлетворены: ведь благодаря нанесенному контрудару завод перестал представлять для них источник потенциальной опасности, во всяком случае, на ближайшее время. — Грэхем не смог удержаться от улыбки — уж очень контрастировала пугливость маленького человечка со слоновьей невозмутимостью сержанта. — Они еще вернутся!
