Роберт Уилсон - Ось

— Вы что-то знаете о гипотетиках? — задал он следующий вопрос.

— Как ни странно, — ответила Сьюлин, чуть заметно улыбнувшись и поглядев на него, как ему показалось, с глубокой приязнью, — я проделала весь этот путь, чтобы спросить о том же тебя.

Они проговорили всю дорогу, пока не дошли до поселка. Айзек узнал от Сьюлин, многое, чего не знал раньше. Уже в воротах он помедлил и оглянулся в ту сторону, откуда они вернулись. Там осталась роза. Не просто роза. Роза была всего лишь… — чем? Частицей чего-то другого, огромного. Того, что так притягивало его к себе. И к чему тянулся он сам.

Турк ехал по одному из старых районов города, заселенных в основном китайцами. Сборные домики, выкрашенные словно пожарные щиты в ярко красный цвет, чередовались с четырехэтажными общежитиями из желтоватого камня — он добывался тут же неподалеку в Свечной Бухте. Было уже довольно поздно. На улицах не было ни души. В темном небе над головой чиркнула одинокая падающая звезда.

Полчаса назад он наконец дозвонился до Лизы. Подобные беседы не стоило вести по телефону. Но Лиза и сама заподозрила худое и после пары неловких вопросов Турка ни о чем, сказала: «Хорошо. Давай там, где мы познакомились. Через двадцать минут».

Познакомились они шесть месяцев назад в круглосуточном гриль-баре «Ла Рив Гош»[11], в торговом районе к западу от доков. Лиза пришла тогда в бар в сопровождении каких-то людей из консульства. Друг Турка заприметил среди них своего приятеля и тут же потащил Турка знакомиться. Лиза сразу приглянулась Турку. И не только потому, что была одна, без пары, а и потому, что в ней было что-то особенное — то, что всегда сходу притягивало его в женщинах, едва ли не больше всего остального, — глубокий и открытый смех. Он побаивался женщин, смеющихся чересчур непринужденно, и не знал, как вести себя с теми, кто вообще не смеется. Лиза смеялась доброжелательно, от души, и в ее шутках не было ни капли колкости или грубости. Ему нравились взлетающие вверх краешки ее ресниц, ее глаза — бледноватые, цвета морской волны, и то, как она поднимала и опускала взгляд.

Потом она заговорила о своих планах поездки к Могиле Кубелика за горным хребтом. Турк протянул ей свою рабочую визитку:

— Лучше уж так, чем на машине. Поверьте. Вам придется ехать через перевал Мади, а там в это время года дорога не очень надежна. Есть автобус, но он вечно битком набит, и в нем здорово трясет.

Он спросил, что ей нужно в таком захудалом городишке как Кубелик, где нет ничего, кроме заправок. Она ответила, что разыскивает давнего коллегу отца по фамилии Двали, но подробнее ей об этом говорить пока не хотелось бы. Вот, наверное, и все, подумал Турк, конец песенке. Разошлись, как странники в ночи, как в море корабли, и так далее. Но через пару дней она позвонила и заказала рейс.

«Знакомства» в обычном смысле слова его не интересовали. Не больше, чем всегда. Ему просто нравилась ее улыбка и то, что чувствовал он сам, улыбаясь ей в ответ. Непредвиденная гроза, которую пришлось пережидать на берегу горного озера, стала для них как бы знаком свыше. Будто сам Господь указал дорогу и расчистил путь.

И видать, как указал ее, так и закрыл. Карма взяла свое.

Все столики в баре были пусты. Никого уже не было, кроме ночной прислуги. Официантка, принесшая Турку меню, выглядела явно раздраженной, в мыслях у нее было одно: поскорей уйти домой.

Лиза появилась через несколько минут. Турку хотелось сразу перейти к делу: рассказать об исчезновении Томаса, о том, что, по его мнению, это могло бы значить, что именно его визит к Томасу, возможно, и стал причиной похищения. Но не успел он начать выкладывать все это ей, как она принялась рассказывать о собственной стычке с бывшим мужем — с Брайаном, что тоже имело прямое отношение к этому делу.

Турк раза два видал Брайана. Кабачки в портовых городах, наподобие «Ла Рив Гош», отличались той любопытной особенностью, что в них можно было встретить бизнесмена-американца за одним столом с моряком торгового флота, а менеджеров аравийских нефтяных компаний, треплющихся с китайским наемным персоналом и нечесаными местными художниками. Брайан Гэйтли выглядел одним из таких, ничем не примечательных завезенных растений на здешней земле, одним из тех, кто способен совершить кругосветное путешествие — хоть дважды кругосветное, — не покидая родного Дубьюка[12], или откуда он там родом. Банально говоря, хороший парень, если только кто-то не примется оспаривать его «твердых взглядов».

Но сегодня Лиза впервые его испугалась.

— Да, это были угрозы. Не от самого Брайана — от тех, на кого он работает. Что значительно хуже.

— Словом, в городе люди из УГБ, которые охотятся за Четвертыми. И особенно — за той женщиной.

— Они знают, где я бываю и с кем встречаюсь. Что из этого следует, сам понимаешь. Сейчас за мной вряд ли кто-то следил. Хотя что тут можно знать наверняка? Могли и поставить мне в машину какой-то жучок.

«Очень даже могли», — подумал Турк.

— Лиза, — сказал он тихо, — возможно, все куда хуже.

— Еще хуже?

— У меня есть старый друг. Его зовут Томас Джинн. Он Четвертый. Разумеется, он этого не афиширует, но если доверяет кому-то, то доверяет. Я подумал, что тебе было бы небесполезно побеседовать с ним. Но сперва нужно было получить его согласие. Я был у него сегодня утром, он сказал, что подумает. Вечером я никак не мог до него дозвониться, а когда заехал к нему, его не оказалось дома. Его похитили. Какие-то люди в белом фургоне.

Лиза посмотрела на Турка широко раскрытыми глазами и сказала:

— О Господи! — Она помотала головой. — Его арестовали?

— Официально — нет, не арестовали. Ордер на арест выписывает только Временное Правительство. И они, насколько мне известно, не совершают несанкционированных рейдов в штатском.

— Его похитили? Тогда надо сообщить об этом в полицию!

— По идее, конечно, надо. Но полиция ни о чем таком и слышать не захочет. Томас беззащитен — он Четвертый. Это подтвердит первый же анализ крови, и этого самого но себе достаточно, чтобы его депортировали в Штаты и посадили навечно под подписку о невыезде, если не что похуже. Его соседка сказала мне про этот фургон, но ни одному следователю она этого не повторит. Томас живет в таком месте, где у каждого второго не слишком приятный опыт соприкосновения с законом. Многое из того, чем зарабатывают на жизнь его соседи, не совсем легально. И большинство из них живет на земле, им не принадлежащей.

— По-твоему, Брайан может что-то об этом знать?