Иль бочком, бочком прокрался за сарай и замер, пораженный величием открывшейся ему панорамы. Великий хребет поглотил его. Повсюду кругом белели заснеженные вершины, закрывая небо. Иль не знал где он находится, не ведал в какую сторону идти. Перед ним встала незавидная дилемма: скрыться в горах с риском попасть на звериный обед, получить смертельный укус громадной змеи, погибнуть от голода и холода или же вернуться в сарай пыток на верную смерть. Бандиты уж точно живым не отпустят. В десяти шагах за сараем брал начало крутой, почти отвесный, склон, у далекого подножия которого тонкой ниткой переливался протекавший там ручей. Иль начал спуск со всей возможной осторожностью. Не успел он преодолеть и четверти пути, как на него посыпались мелкие камушки, устилавшие склон. Иль поднял голову и увидел беззвучно смеющееся лицо одного из братьев.
— Далеко собрался? Можешь свалиться.
Иль, презрев все на свете, встал с четверенек и побежал вниз. Скорость мгновенно превысила все разумные пределы, и, если бы не отчаяние, то он бы свалился сразу. Бег всеми частями тела начался только у подножия и завершился в отрезвляюще холодной воде ручья.
Когда же закончится эта мука?! Иль уже стал привыкать к постоянной, неутомимо трудившейся в его теле боли. Лежать в животворной водице хотелось как можно дольше, но каждое мгновение промедления очень дорого стоило. Он со стоном встал и неловко припустил прочь, вниз по ручью. На сей раз бегун из него вышел аховый. Очень скоро карапалы, прекрасно знавшие окрестности, схватили полностью выдохшегося Иля. Для начала провинившаяся собака в отместку за удар палки основательно искусала и истрепала его. Бандиты вернули пленника в сарай, где оставили отлеживаться и набираться страху. Вечером они вернулись, Иль нафантазировал себе такое множество всяческих пыток и мук, что сразу согласился на все их условия, лишь бы его не трогали.
— Ты думаешь, что мы тебя отпустим и поедем искать неизвестную пещеру? — усмехнулся главарь, глядя на Иля жестким взглядом, в котором сквозил сам демон смерти. — Ты нас за дураков держишь? А если нет никакой пещеры?
— Но я же говорю правду. Клянусь! И пещера есть, и золото, и все остальное.
— Какой хитрый. Ты нас обманывал, ты не хотел справедливости, а теперь ты хочешь чтобы мы тебе поверили? Завтра поедешь с нами и все покажешь сам. Если ты нас обманул, то прощайся с жизнью. Если нет, то дашь нам справедливую долю и свободен.
Закончив диалог тумаками и пинками, бандиты удалились. Утром следующего дня развалина-автокар с тремя пассажирами, один из которых расположился на полу, выехал из деревни. На этот раз поездка доставила Илю меньшие страдания: либо камни реже попадали под колеса, либо познавшее муки тело воспринимало толчки, как нежную ласку.
Смеркалось. Автокар подъехал к Ростенским пещерам.
— Веди! — бандиты выволокли разомлевшего в пути Иля.
Тот покорно подчинился.
«Только бы Аппоплок оказался на месте! Только бы пауки нагнали страху на ублюдков!» — молил он, надеясь на скорое освобождение.
Одна за другой картины жестокой мести текли бальзамом, ублажая его измученную душу. Вошли в пещеру. Иль неожиданно вырвался и помчался вглубь, во тьму, крича во всю глотку:
— А-а-а!!!
— Стой, гад! Убью! — загрохотало сзади.
Этот шум не мог оставить Аппоплока досматривать сон, лежа в теплой постели. Выскочив из своей кельи он увидел несшегося с воплями хозяина, за которым, ориентируясь в темноте только по крику, продвигались два подозрительных типа, один из них сжимал в руке длинный нож. Очевидность ситуации дошла даже до не совсем проснувшегося параллельного. Прекрасно видя при практически полном отсутствии освещения, он бесшумно вжался в стену, пропуская истерично завывающего хозяина. Когда же с ним поравнялись злодеи, трусящие с вытянутыми вперед руками, обхватил косматые головы лопатами ладоней, как два мяча. Нижние части карапалов продолжили свой путь, а Аппоплок резко швырнул головы вниз. Только доброта духов не позволила черепам расколоться, но мозги сотряслись основательно.
Оставив бесчувственных карапалов простывать на холодном камне пола пещеры, Аппоплок последовал за Илем. Тот, потеряв погоню, затаился в укромном закутке, весь обратившись в слух. К его неимоверному восторгу тишину нарушил знакомый голос:
— Хозяин! Где ты, хозяин?! Отозваться!
— Здесь я, Аппоплок. Будь осторожен: в пещере опасные бандиты!
— Не волноваться. Я поймать бандиты.
Когда друзья вернулись к поверженным, там уже собрались все пауки, проявив несвойственное механизмам любопытство. Один из карапалов успел очнуться, сесть, высечь огонь из зажигалки, случайно обнаруженной в кармане, и вновь оказаться по ту сторону сознания, на этот раз напуганным множеством неимоверно огромных членистоногих, обступивших его.
Пауки не выказали ни малейших эмоций при виде хозяина, как будто только недавно виделись. Аппоплок, обращавшийся с этими шедеврами технической мысли, как с рабочими волами, прикрикнул:
— Уходить! Ничто интерес нет!
Пауки не спеша удалились, следуя вживленной программе подчинения.
— Аппоплок, добавь света. Мне уже надоело натыкаться на стены, — взмолился Иль.
Сейчас, когда злоключения остались позади, каждая клетка исстрадавшегося тела возопила о своем несчастье, и простая ходьба заставляла забыть обо всем остальном. Верный слуга провел спотыкавшегося господина к себе, как ребенка уложил на еще не успевшее остыть ложе. Только здесь Иль смог в полной мере ощутить насколько он вымотался: даже оглушительная вонь никогда не стираной постели не смутила его и он провалился в сон как только коснулся свалявшейся подушки.
Аппоплок вернулся к почти мертвым карапалам. Вид беспомощных врагов заставил рот, очень долго не набивавшийся настоящим человеческим мясом, извергнуть обильную порцию жидкой слюны. С неотвратимой регулярностью люди сталкиваются с несоответствием между притяжением искуса и ограничениями общества. В случае Аппоплока обещание, данное Илю, вступило в конфликт со все усиливавшимся всеобъемлющим голодом, знакомым только людоедам. После недолгой борьбы проигравшая ответственность вместе с другими мыслями и чувствами скрылась в глубинах сознания, оставив широкое поле для разгула звериных наклонностей, впитанных с материнским молоком. Людоед с лицом, выражавшим леденящую умиротворенность, поволок свои жертвы в черное чрево пещеры.
Проснувшись, Иль необычайно быстро покинул постель, источавшую невозможные ароматы. Для исследования комнаты ему оставались только осязание и обоняние. Перещупав все незатейливое убранство жилища, он наконец нашарил невесть как оказавшийся здесь фонарь. Более того, фонарь работал. Иль в поисках Аппоплока вышел в пещеру. Прежде чем начать орать, он озаботился уединением в укромном углу. Внимание его привлекли приглушенные стоны, доносившиеся из-за исполинского валуна, неуместного в этом месте. Валун прикрывал вход в небольшую нишу, где один на другом лежали плененные карапалы. Иль возмутился наивности Аппоплока: бандиты спокойно могли отсюда улизнуть. Подойдя ближе, он понял, что волновался напрасно. Руки и ноги карапалов обвивала крепкая веревка. Это обстоятельство придало ему мужества и обнажило ни на минуту не проходившую горечь унижения.
