Пожалуй, это был наиболее удачный момент для того, чтобы выслушать его рассказ. Недавняя нервозность Тулли могла быть вызвана тем, что он уловил в воздухе запах надвигающейся грозы, а хейни ни разу его не подбодрили, и в итоге он почувствовал себя загнанным в угол.
— Ты посланник своего Дома? — спросил вдруг Ким, взглянув на Тулли, и сердце Пианфар едва не выскочило из груди.
Тулли рассеянно замигал.
— Посланник? — уточнил переводчик металлическим голосом, никак не вязавшимся с невинными человеческими глазами. — Я посланник?
— Я не уверена, что у них есть Дома, — нахмурилась Пианфар, пытаясь взять под контроль свои невольно полезшие наружу когти. Ким зондировал почву — она слишком хорошо знала мужа для того, чтобы сомневаться в этом. И Тулли она тоже знала…
Казалось, все присутствующие остолбенели. Пианфар мучительно хотелось направить разговор в другое русло, но не было никакого способа сделать это — был только Ким, неожиданно пришедший в боевое расположение духа. Охота, чёрт его подери: он явно решил спровоцировать скандал.
— Не используй большие слова, Ким. Программа перевода с ними не справляется.
— А разве посланник большое слово?
— Ну, постарайся не выходить за рамки обсуждения технических проблем, иначе вы перестанете понимать друг друга.
— Ким, повтори, — попросил Тулли.
— Кто тебя послал?
— Он.
— Вот видишь? — оживилась Пианфар. — Ты получил ответ, лишённый для тебя всякого смысла.
— Я произнес имя своего Дома, — пояснил Тулли. — Солнце. А планета называется Земля. Она-то и послала меня.
— Смотрите-ка — он соображает!
— Итак, — сказала Пианфар, расправляя свои опущенные уши. — Солнце…
— А где мы сейчас? — поинтересовался Тулли. — Это Уртур?
— Да, Уртур.
Тулли сделал глубокий вдох:
— Мы летим на Маинг Тол?
— Вроде того. Через Кейшти. Ты слышал об этой станции?
— Да.—Тулли отодвинул тарелку и застучал своими тонкими пальцами по краешку стола. — Центральная — Уртур — Кейшти — Маинг Тол.
— Хм. — Раньше Тулли не мог похвастаться знанием карты Соглашения. — Тебя научил этому Золотозубый?
— Нет, махе по имени Ино. С корабля «Иджир».
— А как ты потом попал к Исмехананмину?
По лицу Тулли пробежала тень, и переводчик съел половину его объяснения:
— …нашел Золотозубого.
— Ты долго был с ним?
— Э?
— Ты долго находился на «Махиджиру»?
Что-то в голосе Пианфар заставило Тулли сначала пристально взглянув на неё, отвести глаза в сторону и затем опять посмотреть на Шанур.
— Тулли, где ты встретил Золотозубого?
— Ино разыскал его.
Это мало о чём говорило Пианфар. Забыв о еде, насаженной на вилку, она растерянно глядела на Тулли и думала о том, как бы не дать Киму повод к драке. Её нервы были напряжены до предела.
— Когда это случилось? — пришла ей на выручку Тирен.
— Давно.
— Сколько дней назад?
— Много.
Странно — Тулли был способен на более конкретный ответ. К тому же он прекрасно понимал, что возможности переводчика ограничены, и умел выражать свои мысли корректно, не путая капризную программу. Но вместо этого он как ни в чём не бывало принялся допивать остатки джифи.
Вероятно, все без исключения догадались, что Тулли чего-то недоговаривает, ибо на кухне снова воцарилась мёртвая тишина. Тулли… их старый друг…
Пианфар залезла в свой карман, достала оттуда миниатюрное золотое колечко и положила его на середину стола.
Тулли вдруг смертельно побледнел и, протянув руку к кольцу, осторожно взял его, а затем поднял на Пианфар голубые глаза, в которых застыл нескрываемый страх.
— Откуда у тебя это? — спросил он. — Откуда, Пианфар?
— А чьё оно? — Пианфар уже кляла себя за то, что показала ему кольцо (да ещё в присутствии нескольких свидетелей!). Она совершила непростительную ошибку, предположив, что оно могло вызвать у Тулли положительную реакцию, а теперь ей не оставалось ничего другого, как идти до конца.
— У махенов? — допытывался Тулли. — У Золотозубого?
— Мне дал это один киф, — призналась она наконец, и тут же прикусила губу, увидев, что и без того бледное лицо Тулли стало белее мела, а черты его болезненно исказились. — Ты знаком с ним?
— А что он тебе сказал?
— Просто попросил передать тебе это кольцо. Тулли забила нервная дрожь. Никто из сидевших за столом даже не двигался, так что можно было без труда слышать шорох пыли за кормой, приглушенное ворчание корабельных двигателей и посвистывание воздуха в вентиляционных трубах. Неожиданно из глаз Тулли хлынула вода и устремилась тоненькими струйками к его бороде.
— Друг, а? — Пианфар смущенно покашляла и с шумом отодвинула свою тарелку, чтобы вывести команду из оцепенения. — Ребята, вам не пора заняться крылом?
— Пианфар, тот киф… — выдохнул Тулли.
— Он представился как Сиккуккут с корабля «Харукк». Тебе о чём-нибудь говорит это название?
Тулли болезненно скривил рот и начал напяливать кольцо себе на палец. Оно было ему явно мало.
— Надо, — пробормотал он, и Пианфар на мгновение почудилось, что рядом с ней сидела только физическая оболочка Тулли, а сам он витал где-то очень, очень далеко.
— Я встретила Сиккуккута на Центральной,—продолжала она. — Он знал и то, что Золотозубый доставит тебя к нам, и то, что другие кифы постараются перехватить нас в пути. Интересно, какими ещё сведениями он располагал… Ты ничего не хочешь мне сказать, Тулли? Кому принадлежало это кольцо?
Голубые глаза Тулли ярко вспыхнули.
— Другу, — ответил он. — Другу, который остался на «Иджире».
Пианфар вздрогнула и обвела своих хейни растерянным взглядом. Однако, судя по их лицам, они были озабочены не меньше, чем она сама.
— То есть Золотозубый забрал только тебя, а твои спутники отправились куда-то ещё?
— На них напали кифы. Кифы с «Иджир».
— В таком случае они информированы гораздо лучше нас. Что им известно, Тулли? Каковы планы человечества?
— Получить помощь.
— Какую именно? И почему ты пришёл к нам?
— Кифы… кифы…
— Да что, в конце концов, происходит? — взорвался Ким. — Что он лопочет? При чем тут кифы?
— Потом, Ким, — отмахнулась от него Пианфар. Ким обиженно засопел. — Тулли, о чём говорится в твоих бумагах?
— Тебе надо лететь на Маинг Тол.
— Слушай, приятель, слово «благодарность» для тебя хоть что-нибудь значит? Я столько раз спасала твою облезлую шкуру!
Тулли поднял голову, и в его глазах зажглось выражение, доводившее Пианфар до белого каления.
