— Он хочет, чтобы я сделала ставку, — всхлипнула она, и Грэм протянул ей накрахмаленный до хруста платок.
— Тоже мне новость. Он один из моих лучших клиентов, а сегодня «Гранд Нэшнл».
— Он так и сказал. Но речь о пятидесяти фунтах, Грэм.
Даже Грэм присвистнул.
— Откуда он взял столько денег?
— Украл у меня, — всхлипнула она снова.
Грэм посмотрел на нее с явным недоумением.
— У тебя? Ничего не понимаю.
От возмущения голос Тины звучал все громче, словно она сама не могла поверить в то, что говорит.
Грэм не знал, что ответить. Первым в нем заговорил букмекер:
— На какую лошадь?
Тина покосилась на него, не веря своим ушам.
— Это что — важно? Я не буду ставить.
— Извини, Тина. Просто интересно, — помедлил он. — А что, если она победит?
— Не победит.
— Как ее зовут? — настаивал Грэм.
Вздохнув, Тина выудила из сумочки обрывок сигаретной пачки и протянула Грэму. Он взглянул на клочок бумаги и наморщил лоб.
— Красный Ром… — медленно кивнул он. — По правде говоря, Тина, шанс у него есть. Это его первый «Гранд Нэшнл», но он вполне может стать фаворитом. Есть еще, правда, эта здоровенная австралийская кобыла Хруст. Думаю, эта тоже может оказаться среди первых, — он положил руку Тине на плечи. — Шанс у него есть, Тина, но на скачках гарантий тебе никто не даст.
Она прильнула к его груди, наслаждаясь теплом заботливых рук.
— Грэм, я не буду ставить, — сказала она спокойно.
По стальным ноткам в ее голосе он понял, что спорить бесполезно.
— Это твой выбор, Тина. Но что бы ни случилось, я буду рядом.
Она улыбнулась и поцеловала его в щеку.
— Ты славный парень, Грэм. Спасибо.
Он посмотрел в сторону, слегка смутившись.
— Знаешь, — радостно продолжил он, — чего только ни бывает. Как знать, вдруг ты найдешь пятидесятифунтовую купюру в кармане этой зеленой ветоши.
Тина ухмыльнулась:
— Разве такие купюры бывают? Ни разу не встречала.
Грэм натужно рассмеялся.
— Ладно, мне пора. Найджел уже, наверное, меня потерял.
— Конечно, иди. Не буду тебя задерживать. Во сколько начало?
— В три пятнадцать.
Тина взглянула на часы. Оставалось пережить всего шесть часов.
— Дай знать, если передумаешь насчет ставки.
— Не передумаю, но спасибо.
— Доброе утро, миссис Гринсайд.
— Доброе утро, Тиночка. Я вот, как всегда, пришла поглазеть, что у вас тут новенького.
Тина покосилась на подброшенный мешок и осторожно задвинула его ногой за прилавок.
Застыв перед экраном, Тина смотрела, как они приближаются к первому барьеру. Пока комментатор ни разу даже не упомянул его кличку. Одна лошадь упала, и Тина отчаянно надеялась, что это он. Но нет, Красный Ром скакал дальше. Еще одно падение на втором барьере, но он преодолел и это препятствие, хотя заметно отставал от других. Она представила, как Рик сейчас орет перед телевизором, подгоняя коня, как он сидит верхом на стуле, словно жокей, с бутылкой пива в одной руке и сигаретой в другой. Наверняка он даже не одет. Когда лошади на первом круге приближались к барьеру «Бечерс», она закрыла глаза руками. Тина мало что понимала в скачках, но даже она знала, что это препятствие считается крайне опасным, и за годы проведения «Гранд Нэшнл» на нем споткнулась не одна лошадь. В ушах у нее раздавались слова комментатора Джулиана Уилсона:
«“Бечерс” преодолевают: Серое Сомбреро — первый, за ним Крисп, Черный Секрет — третий, Каприз — четвертый, пятым идет Санни Лэд, шестой — Осенний Пурпур, седьмой — Грош, и он падает. Грош падает на “Бечерс”».
Дверь магазина открылась, и, мысленно чертыхаясь, Тина пошла встречать очередного посетителя. К ее большой досаде, это была почтенная миссис Бутман. Пожилая дама часто заходила поболтать и могла сидеть в магазине часами. В любой другой день Тина была бы совершенно не против, но только не сегодня. После смерти мужа миссис Бутман жила в полном одиночестве. У нее было два сына, но они наведывались нечасто, так что минуты, проведенные с Тиной за чашкой чая, были лучшим, что случалось в ее жизни за неделю.
— Здравствуйте, миссис Бутман. Я тут немного занята, но скоро освобожусь. Вы пока осмотритесь как следует.
На лице миссис Бутман отразилось недоумение, и Тина знала почему. Осматриваться ей было незачем. За все ее визиты в магазин она не купила ни одной вещи.
— Конечно, дорогая. Я просто посижу вот здесь, пока ты не закончишь.
Она пододвинула стул и водрузила сумку на прилавок.
— Там что, телевизор у тебя?
Ответ явно удивил миссис Бутман.
— Не знала, что тебя интересуют скачки.
— Ты сделала ставку? — прервала пожилая дама.
— Нет! Боже, конечно, нет! — выпалила Тина, удивляясь, как так вышло, что ей уже приходится оправдываться перед миссис Бутман.
— Я в жизни не играла в азартные игры, — продолжала старая леди. — Мой Джек всегда говорил, что это для дураков. К чему выбрасывать кровные деньги на ветер?
— Я ничего не ставила, миссис Бутман, — терпеливо ответила Тина. — Мне просто интересно, вот и все.
«Крисп впереди, но Красный Ром уверенно нагоняет».
Он шел вторым! Как, черт возьми, это могло случиться? У Тины перехватило дыхание, словно ее ударили в грудь.
— Ты не поверишь, что случилось, — прошептала заговорщицки миссис Бутман. — Та девица из девятого дома, как ее?
— Труди, — ответила Тина рассеянно, напряженно вслушиваясь в слова комментатора.
— Да, точно. Так вот, эту голодранку поймали с поличным в супермаркете.
Она скрестила руки под пышной грудью и поджала губы, ожидая реакции Тины.
— Неужели?
— И это все, что ты можешь сказать? — воскликнула миссис Бутман, явно разочарованная тем, что ее сочную сплетню восприняли с таким безразличием.
Тина проигнорировала возмущение пожилой дамы и сосредоточилась на том, что говорил Питер О’Салливан:
Тина вцепилась в дверной проем и едва дышала.
— Ты точно в порядке, Тина?
Из подсобки продолжал раздаваться голос Питера О’Салливана:
Тина не сомневалась, что приняла верное решение и не стала ставить. Красный Ром выглядел загнанным, к тому же так сильно отставал. Она немного приободрилась.
— Да, я в порядке. А не выпить ли нам чайку?
Воспользовавшись удобным предлогом, Тина шмыгнула в подсобку, где стоял телевизор. Она поставила чайник и достала две чашки с блюдечками. И тут она застыла перед экраном. Интонация Питера О’Салливана изменилась:
