Шляпки грибов, никогда не видевших света, составляли огромный ковер равномерного бледно-желтого шелковистого цвета. То место подвала, в котором находились сейчас Холл и Висконски, имело очень высокий потолок (а выражаясь точнее - низкий пол) и было завалено огромными старыми вышедшими из строя станками, что придавало ему сходство с каким-нибудь кладбищем древних кораблей. Корпуса давно умерших станков, подобно полусгнившим бортам старинных судов, поросли пятнами желто-зеленого мха. Впечатление усиливалось еще больше доносящимся откуда-то издалека шумом воды, с огромной силой вылетавшей из брандспойтов. С равномерным шумом, напоминающим шум прибоя, вода эта стекала по полузасоренным дренажным стокам вниз по направлению к реке.
Вот, наконец, в поле зрения появились и крысы. Они были невероятно огромными, просто гигантскими!.. Обычные крысы - такие, как наверху казались бы просто карликами по сравнению с этими чудовищами! Почти не шевелясь, они наблюдали, как потоками воды из работающих где-то на полную мощность брандспойтов смывает их жилища - коробки, ящики, большие жестяные футляры, ворохи бумаги и картона. Глаза их были огромными, выпученными и почти ничего невидящими оттого, что всю жизнь они прожили в кромешной тьме, а тут вдруг в их жизни неожиданно появился свет.
- Давай остановимся и перекурим, - дрожащим голосом предложил Висконски, совсем сбившись с дыхания от страха. Закурить действительно было кстати. Холл обернулся по сторонам и, убедившись в том, что их никто не видит, прислонился к вагонетке и достал из нагрудного кармана сигарету, протянув одну из них трясущемуся Висконски.
- Если бы знать раньше, что нас здесь ожидает, я никогда не дал бы Уорвику уговорить меня на такое безумие, судорожно затягиваясь, простонал Висконски. - Эта работа не для ЧЕЛОВЕКА! Но он налетел на меня как сумасшедший именно в тот момент, когда я решил несколько минут вздремнуть, пока не было работы. Он был просто безумен и страшен тогда и я думал, что он просто прибьет меня.
Холл слушал эту болтовню молча, но тоже думал о Уорвике. О Уорвике... и о крысах. Мысли о них каким-то странным образом переплетались в его сознании, составляя неразделимое целое.
Судя по всему, крысы видели людей впервые. Они, казалось, относились к их появлению совершенно спокойно и не испытывали никакого страха. Внешне, по крайней мере, это никак пока не проявлялось. Вдруг одна из них приподнялась на задних лапах, совсем как белка, и, приготовившись к нападению, неожиданно метнулась в сторону Холла. Несмотря на то, что их разделяло несколько метров. она преодолела это расстояние одним прыжком и впилась своими острыми зубами в толстую, к счастью, и грубую кожу его левого рабочего ботинка. В какую-то ничтожно-малую долю секунды Холл, наконец, молниеносно осознал, что этих чудовищ здесь не сотни и даже не тысячи, а много более. Вспомнил он и какие ужасные инфекционные заболевания переносятся этими тварями. На какой-то миг в его воображении возникла и отвратительная физиономия Уорвика... Но уже в следующее мгновение, не размышляя слишком долго, он резким и сильным ударом правой ноги отбросил громко взвизгнувшую крысу далеко в темноту.
Наблюдавший эту сцену широко раскрытыми глазами Висконски снова заскулил дрожащим от страха голосом:
- Мне нужны де-е-еньги!.. Но ей-богу, приятель, это работа НЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА! Какие жуткие твари!..
Все время он продолжал испуганно оглядываться по сторонам, ежесекундно дергая головой:
- Мне кажется, что они понимают все не хуже нас с тобой... А представь себе, что было бы, если бы мы были маленькими, а они, наоборот, большим и...
- Заткнись! - резким окриком оборвал его словесное недержание Холл.
Висконски приумолк на время и, испуганно посмотрев на своего напарника, проговорил только:
- Ну прости, приятель. Я просто...
Несколько секунд прошли в почти полной тишине, нарушаемой лишь их дыханием, гулким биением сердец и зловещей возней крыс в отдалении. Вдруг раздался пронзительный истеричный визг Висконски, окончательно вышедшего из равновесия:
- Господи, какая же здесь вонь! Я не могу так!! Эта работа НЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА!!!
Зажмурившись и топая ногами как ребенок, он остервенело тряс вагонетку, схватившись в ее край обеими руками.
Холл совсем уж собрался отвесить ему хорошую оплеуху. Истерика была сейчас совершенно ни к чему. Вдруг из вагонетки на руку Висконски выполз огромный черный паук. Мгновенно прекратив орать, бедный Гарри совершенно оцепенел и уставился на паука широко раскрытыми от ужаса глазами. Прошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что паука нужно сбросить. Черное мохнатое страшилище упало на рельс с отвратительным неожиданно громким стуком, чем повергло и без того перепуганного насмерть Висконски в настоящий шок, благодаря которому он, наконец, замолк. По-видимому, надолго.
- Пошли, - вывел его из оцепенения Холл. - Чем быстрее начнем, тем скорее закончим.
- Надеюсь, - промямлил еле слушающимся языком исстрадавшийся Висконски. - Надеюсь...
4 утра, вторник.
Перерыв на завтрак.
Холл и Висконски вместе с двумя или тремя другими мужчинами без особого аппетита жуют свои сандвичи, держа их черными от почти несмывающейся грязи руками. Грязь эту, глубоко въевшуюся в поры кожи, невозможно смыть сразу и до конца даже с помощью специальных сильнодействующих смывающих средств, которых на заводе предостаточно. Холл ест, поглядывая на конторку шефа, за стеклами которой Уорвик с аппетитом поглощает холодные гамбургеры, запивая их горячим кофе.
- Рэй Апсон работать больше не хочет и отправился домой, - послышался голос Чарли Брочу.
- Не может справиться с тошнотой? - спросил кто-то. - Меня тоже чуть не вырвало сначала.
- Нет. Прежде, чем его вырвало, его сильно поранила крыса. Просто растерзала ему почти всю правую руку, пока удалось ее прибить.
- Да ну! - удивился Холл, оторвав взгляд от Уорвика, которого пристально рассматривал до этого.
- Да, - кивнул головой Брочу. - Я был с ним в одной паре и то, что я увидел, было одной из самых жутких вещей, которые доводилось видеть мне в жизни. Крыса выскочила из дыры в одном из этих ящиков, в которых свалена старая рабочая одежда. Тварь эта была, пожалуй, даже больше, чем кошка. Одним прыжком она намертво вцепилась ему в руку зубами и когтями и с остервенением принялась рвать мясо так, что только клочья полетели.
- Господи! - прошептал, зеленея один из присутствующих.
- Да, - с шумом выдохнул Брочу. - Рэй визжал как женщина и я не осуждаю его за это. Даже нет - он верещал как свинья, которую режут. И вы думаете, эта тварь отцепилась от него? Нет, ребята. Мне пришлось три или четыре раза хорошенько огреть ее здоровенной доской, прежде чем удалось оторвать ее от бедного Рэя. Парень чуть с ума не сошел. Он выхватил доску у меня из рук и колотил ею по крысе, которая давно уже испустила дух, до тех пор, пока она не превратилась в кровавые клочья шерсти, Это было ужасно! Одно из самых мерзких зрелищ в моей жизни. Уорвик перевязал ему руку и отправил домой, посоветовав прямо с утра показать ее врачу.
