— Не убедительно. Пятьдесят лет полета только в одну сторону. В лучшем случае вы бы послали автоматический транспорт.
— Но Земля решила послать инспектора! Не транспорт, а инспектора с определенными полномочиями. То есть меня. И, в конце концов, вам придется ответить на все мои вопросы!
Он тут же пожалел, что сорвался, но было уже поздно. Бэрг задумчиво покачал головой.
— Вот это уже ближе к истине. С этого нужно было начинать. С ваших полномочий, с силы, которая за вами стоит.
— Не будем спорить. Каким образом могу я получить интересующую меня информацию?
— Боюсь, я сейчас не готов к беседе в подобном аспекте. Да и вам не мешает отдохнуть с дороги. Она ведь была не близкой. Пятьдесят лет, а выглядите вы всего на сорок, недурно сохранились,— Бэрг вызывающе улыбнулся.
— Послушайте, координатор, я ведь все равно выясню все, что меня интересует.
— Никто не собирается вам препятствовать. Конечно, и на помощь с нашей стороны вы не можете рассчитывать. Все наше небольшое преимущество в данный момент состоит как раз в том, что на Земле не знают некоторых обстоятельств. И мы постараемся сохранить это положение как можно дольше.
— Ну хорошо. Тогда еще один, последний вопрос. Кого вы здесь представляете? Какую часть общества?
Бэрг не торопился с ответом, но было видно по напряженному взгляду, что он решает нелегкую задачу.
— Я представляю, как принято говорить в таких случаях, подавляющее большинство нашего общества. Примерно девяносто шесть процентов. Но вам это ничего не даст. Сила, которой располагает противостоящая нам группа людей, ничтожна. Впрочем, у вас будет возможность лично убедиться в моей правоте. Как я уже сказал, вам не будут препятствовать в получении информации. Я прошу вас подождать всего один день.
На этот раз Ротанова даже не вывели во двор. Коридор в том же самом здании, ощущение жаркой духоты и сознание ошибки. Он проиграл по всем пунктам этому ловкому администратору. Не удалось выяснить самого главного — существует ли принципиальная возможность для создания базы? Не в Бэрге же дело, в конце концов, с Бэргом он как-нибудь справится. Лишь бы у них сохранились достаточные производственные мощности, чтобы наладить выпуск хотя бы простеньких компьютеров и автоматов, способных управлять кораблем в режиме перехода... Неважно, если они не смогут вывести корабль точно к Земле. Его засекут наблюдательные станции на любой из освоенных планет, выйдут навстречу патрульные корабли... Лишь бы пробиться сквозь безмерную толщу пространства, вставшую между ним и Землей... А что касается Бэрга... Одного координатор, пожалуй, все-таки не учел,— того, что передышка, однодневная отсрочка в их переговорах выгодна прежде всего именно ему, Ротанову. Потому что, даже находясь в полной изоляции, он многое узнает к их следующей встрече. Гораздо больше, чем мог бы себе представить этот Бэрг...
Комната, в которой его поместили, оказалась просторной и даже с окном. Ротанов заметил, что окон они здесь не любят. Во всяком случае, в кабинете координатора окна не было, а освещался он сверху, через стеклянную крышу.
Окно закрывала толстая стальная решетка. Хорошо, хоть декоративная. С литыми украшениями. Услышав, как щелкнул дверной замок, Ротанов усмехнулся. Вряд ли они догадывались, что он пробудет здесь ровно столько, сколько сам найдет нужным. Если понадобится, он разогнет эти прутья и даже разорвет. Конечно, стрессовое состояние, вызванное самогипнозом, никогда не проходит бесследно, но если очень уж понадобится... Ладно. Это не к спеху. Один день можно подождать. Он подошел к окну и внимательно осмотрел двор. Ничего нового. Разве что крыша очень старого здания виднелась из-за забора. Когда-то ее покрывали листы лирона, а теперь пластик весь покоробился, съежился грязными рваными валиками. Для этого нужна была солидная температура. Градусов двести, не меньше... Однако здесь у них бывает жарковато...
Он отошел от окна и внимательно осмотрел комнату. Толстые стены — полметра камня. Что они, осаду здесь собираются выдержать? В комнате не было никакой мебели, ничего лишнего. Кровать с тощим матрацем, прикрепленный к полу стул, столик с дымящимся ужином. Они старались быть по возможности вежливы. Ну что же, попробуем разобраться в этом ужине.
Внимательно осмотрел посуду и пищу. Пища говорила, как он и предполагал, о натуральном хозяйстве и отсутствии развитой пищевой индустрии. Посуда тоже, несомненно, кустарного изготовления... Ему пришлось напомнить себе о скоростных подземных магистралях. Как-то одно с другим не вязалось». Есть он не стал. Завтра потребует доставить корабельные консервы и все его личные вещи, а пока лучше подождать...
Ротанов почувствовал, как непроизвольно напряглись мышцы спины. Кто-то за ним наблюдал. Он никогда не ошибался в этом ощущении. Медленно, стараясь ничем не выдать своего открытия, повернулся. В стенах ни единой щели. Такая же дверь... Тогда он закрыл глаза и постарался сосредоточиться. За ним определенно наблюдали. Он решительно подошел к противоположной от окна стене, постучал по ней пальцем. Стена ответила глухим тяжелым звуком. Сплошной камень, так же, как и у окна. Все же это здесь... Он внимательно осмотрел стену. Чуть выше головы отстал кусочек штукатурки. Едва заметно отстал. Стены давно не ремонтировали, кругом мелкие трещинки, подтеки. И все же его заинтересовал именно этот кусочек штукатурки. Ротанов осторожно подцепил его ногтем. Под ним было маленькое углубленьице, не шире вязальной спицы. Оптический датчик, притаившийся в нем, оказался совсем крохотным. Ротанов с трудом выковырнул его из отверстия. Нисколько не беспокоясь о том, что об этом подумают, он разорвал тоненькие проводнички, уходившие от датчика в стену, и, зажав в ладони драгоценную находку, медленно прошел к столу. Он едва сдерживал радость, потому что это был такой подарок, на который он даже не смел рассчитывать... Ротанов разжал ладонь. Да, все правильно. Там не было никаких световодов. Устройство не больше спички содержало в себе оптический интегратор, превращавший световой поток в систему электрических импульсов. Нечто вроде крохотной телекамеры. Это «нечто» и было для Ротанова самым важным. Колония располагала совершенным электронным оборудованием, и не просто располагала таким оборудованием, но могла его производить, потому что датчик был местного производства. Такое узкоспециализированное устройство не могло входить ни в один экспедиционный комплекс, к тому же небольшой срок службы подобных миниатюрных устройств говорил сам за себя — его сделали здесь и недавно. А из всего этого следовало, что теперь проблема ремонта корабельной электроники перестала существовать, и все сразу упростилось, стало почти банальным. Договориться тем или иным путем с этими людьми он всегда сумеет. «Ну что тут у них, диктатура? Рабовладельческое общество? — почти весело думал Ротанов.— Не верю я в это. Люди двадцать второго века не могли до этого докатиться, и даже если предположить самое худшее, все равно в любом человеческом сообществе всегда есть противоборствующие течения. Эти самые «четыре процента» стоит поискать, и я найду тех, кто захочет мне помочь. И раз теперь известно самое главное, принципиальная возможность такой помощи, то беспокоиться просто не о чем. Срок у меня достаточный. Из шести месяцев я пока что израсходовал всего три дня...»
