Кулаки Юбикви напряглись чуть сильнее.
– В зависимости от того, просьба это или приказ. Приказывайте, и нам останется только выполнять. Сообщите только координаты точки выхода. Если же ваш вопрос – своего рода пожелание… – капитан пожал массивными плечами, – … может быть, мы будем готовы месяца через три-четыре.
Возможно, в другом месте и в другое время Мин улыбнулась бы. Она хорошо знала этого человека. В ее поле зрения он впервые попал в Академии десять лет назад. Его неуважение к старшим по званию и плохая успеваемость едва не стоили ему аттестации. Мин лично пришлось отменить решение начальника Академии. Таким образом, только благодаря Доннер Долфин Юбикви получил погоны. Несмотря на недисциплинированность и избыточный вес, Мин чувствовала в нем скрытую энергетику, харизму, подобную харизме Уордена, видела в нем будущего лидера, если, конечно, он научится пользоваться своим даром. С тех пор он оправдал доверие Доннер, быстро став командиром полицейского корабля. При других обстоятельствах она не испытывала бы угрызений совести из-за того, что именно этот человек должен помочь ей выполнить приказ Уордена Диоса.
– Я бы не явилась сюда упрашивать, – ответила Мин, посмотрев в глаза Юбикви.
– Тогда, может быть, – рот Долфина скривился, – директор Подразделения специального назначения снизойдет и сообщит нам, куда мы направляемся? Знаете ли, для нас разницы нет: направление, скорость – все это малозначительные детали.
Теперь Мин улыбнулась. Впрочем, улыбка получилась невыразительной и холодной как арктический ветер.
– Астероидный пояс, – просто ответила Доннер, не обращая внимания на ироничный тон Юбикви. – Район в непосредственной близости от запретного пространства.
При этих словах, казалось, весь мостик вздрогнул. Оператор системы внешнего обеспечения, воззвав ко Всевышнему, тяжело вздохнул; оператор системы наведения, не стесняясь присутствия директора спецназа, выругался.
Угол рта капитана Юбикви дернулся.
– Ну и за каким чертом нам это нужно? – поинтересовался он.
Мин не стала одергивать командира корабля, но и взгляд она не опустила. Она могла сделать так, чтобы весь экипаж «Карателя» повиновался ей как слепые котята, – личный состав любого полицейского корабля обязан был ей беспрекословно подчиняться, но не в этом заключалась ее задача. Во-первых, она действительно должна дать экипажу разъяснения. А во-вторых, она знала, что Долф Юбикви принесет ей больше пользы, если останется самим собой.
– Нужно это потому, – ответила Мин, – что на пиратской судовой верфи на Малом Танатосе готовится диверсия, организованная полицией. Уверена, вам известно, что этот планетоид находится сравнительно недалеко от Астероидного пояса. Почти десять лет пираты используют пояс, чтобы заметать следы, когда направляются к Малому Танатосу. Только с этого направления Амнион разрешает им вторгаться в свои пределы… Пока мы тратим здесь время, операция идет полным ходом. Я не готова обсуждать ее детали здесь. Повторю лишь, что она тайная и последствия могут быть непредсказуемыми. Возможно, кто-то из наших людей или пиратов останется жив. Возможно даже, Амнион предпримет решительные ответные шаги. – Взяв на вооружение слова Уордена, поскольку своих доводов не хватало, Мин добавила: – Что бы ни случилось, мы должны быть рядом и действовать по обстоятельствам.
Все присутствующие на мостике уставились на Доннер. Отовсюду – с боков, спереди, сверху, – помещение командного модуля имело стандартную цилиндрическую форму, – на нее были устремлены испуганные (или гневные?), полные отчаяния (или обреченности?) глаза, словно директор спецназа только что отдала экипажу «Карателя» приказ покончить жизнь самоубийством.
Долф на мгновение опустил взгляд. Когда он вновь поднял глаза, они казались опустошенными, словно их владелец только что сдал противнику очередной рубеж обороны.
– Прошу разрешения говорить откровенно, – сказал Юбикви.
В первый момент Мин усомнилась в том, давать ли такое разрешение, но потом передумала. Считалось, что отсутствие согласия, – не говоря уже о враждебности, – плохо сказывается на дисциплине личного состава. Кроме того, «Каратель» – корабль Юбикви, и именно от него будет зависеть, отправятся его люди на очередное задание с воодушевлением или со страхом в сердце. Таким образом, Доннер решила положиться на свою интуицию.
– Пожалуйста, – кивнула она.
Юбикви уселся в кресле поудобнее, понимая, что разговор предстоит не из легких.
– Тогда позвольте у вас спросить, директор Доннер, – с нескрываемым возмущением заговорил Долфин. – Вы, что, совсем выжили из ума? Вы уже не читаете докладов? Вы, кажется, не понимаете, из какой переделки мы только что вернулись. Или вы считаете, что увертываться от астероидов и огня противника – это вроде пикника или увеселительной прогулки? Вы отправили нас к «Вэлдор Индастриал» выполнять работенку, которая по зубам пяти таким крейсерам, как мой. Нам повезло, что мы еще худо-бедно, но приковыляли домой, а не устлали костьми неведомые орбиты Галактики! У меня не хватает людей, – я сообщал об этом в донесениях. Четверо моих подчиненных, запаянные в контейнеры, навечно остались летать вокруг Массива-5. Корабль получил пробоины, гидравлика течет, недоступна база данных локатора – перебит кабель. Но не это главное! После того, что с нами случилось, перечисленное – лишь незначительные неудобства. Перед нами возникли гораздо большие трудности…
Голос Юбикви был достаточно резок, чтобы травмировать барабанные перепонки Мин. Однако из опыта она знала: командир «Карателя» может говорить гораздо громче. Оставалось надеяться, что Долфин не усмотрит в этом необходимости.
– Вы уже слышали, как корабль «поет», директор Доннер? – продолжал Юбикви. – Или вы уже забыли, какие появляются звуки при рассогласованности внутреннего вращения? Забыли, чем грозит кораблю эта рассогласованность? Раз вы засиделись за письменным столом и давно не были на передовой, я вам напомню. Если «полетят» подшипники и внутреннее вращение прекратится прежде, чем мы успеем его отключить, действие центробежных сил перейдет на весь корабль Он начнет вращаться и практически потеряет управление, локация окажется невозможной, не говоря уже о том, что мы не сможем вести огонь «Каратель» не приспособлен к такому маневрированию А если мы начнем вращаться подобным образом, находясь в районе Пояса или во время боя, тогда можете на прощанье расцеловать свою задницу, а заодно и всех нас. У меня просто не укладывается в голове, директор Доннер… Сколько кораблей у нас сейчас в наличии? Сорок? Пятьдесят? А ведь это крейсеры, эсминцы, канонерские лодки, линкоры. Неужели вы думаете, что я поверю, будто все они на задании, будто ни один из них не околачивается где-нибудь поблизости? Если даже это и так, пусть Рудная станция сама о себе заботится. Черт возьми, директор, ее огневая мощь втрое превосходит нашу! Пусть охраняет этот чертов Пояс еще несколько часов. Мы этого сделать не в состоянии.
