Это было странно.
В конце концов, повсюду, куда ни бросишь взгляд, царило тихое, спокойное, закономерное увядание, и в этом октябре с его медленным упадком, переходящим в разложение, я видел нечто глубоко утешительное, освобождающее женщину, жениться на которой я так страстно мечтал. Прошлым вечером, который мы провели вместе на Беличьем Кряже, Кэнди согласилась, что теперь, когда ее отец удачно пристроен в санаторий для престарелых, настало подходящее время, чтобы подумать о свадьбе или помолвке, на худой конец. Не позже, чем на будущей неделе, как я понял, она позволит мне сделать ей официальное предложение (со всеми вытекающими отсюда привилегиями).
Я решил, что мое воспаленное воображение или радужное настроение подшучивает надо мной, внушая, что рассыпанные бусины странным образом собираются по форме сиденья. Как обычно, переступая через накидку, я постарался не задеть ни одной. Кто я такой, в самом деле, чтобы вмешиваться в естественные деяния Природы?
Вернувшись в контору, я обнаружил на ветхозаветном катушечном автоответчике Виппера Вилла сразу два сообщения. Одно от моего лучшего друга Вилсона Ву, который провозгласил, что обнаружил Край Вселенной. Другое от Кэнди, которая уведомила меня о возможном получасовом опоздании к ланчу у Бонни. Второе сообщение меня несколько встревожило: по фоновому шуму нетрудно было с уверенностью определить, что Кэнди говорила из Беличьего Кряжа (я имею в виду санаторий, а не горный хребет). Перезвонить ей я никак не мог, так как выход с номера Виппера Вилла заблокирован телефонной станцией.
Пришлось достать из допотопного холодильника Виппера Вилла банку Вишневой Диетколы-Без-Кофеина, разложить на подоконнике монументальный «Обзор судебных прецедентов в штате Алабама, составленный судьей Коркораном» и углубиться в официальное расследование. Когда я проснулся, часы показывали 12.20, и на секундочку я впал в панику, но тут же сообразил, что Кэнди сама опаздывает.
* * *
«Багетки Бонни» — небольшая кафешка в самом центре Хантсвилла, где подают преимущественно сэндвичи. Это излюбленное местечко адвокатов и торговцев недвижимостью, по большей части потомственных ханствиллцев, которые без капли сожаления оставляют Окружную Магистраль приезжим типам из НАСА и всяческих университетов.
— Я волновался за тебя! — сказал я Кэнди, когда мы проскользнули в нашу кабинку. — Я понял, что звонок из Беличьего Кряжа, и мне сразу пришло в голову…
Моя будущая невеста, как всегда, смотрелась чрезвычайно эффектно в аккуратно отглаженной униформе цвета хаки. Есть девушки, которые всегда выглядят хорошенькими, не прилагая к этому ни малейших усилий. Кэнди приходится работать над собой, что делает ее еще милее и желаннее; в особенности по сравнению с моей бывшей благоверной, которая обожала прикидываться — но только прикидываться, — что презирает собственную красоту (однако это совсем другая история).
Кэнди одарила меня той улыбкой, за которой я сломя голову помчался в Алабаму, и легким прикосновением руки, живо напомнившим мне о нашей вчерашней почти-интимности.
— Ничего особенного не случилось. Мне просто пришлось кое-что подписать. Один документ. HP или что-то вроде того.
Я знал, что такое HP. Не реанимировать.
— Они говорят, это простая формальность, — сказала Кэнди. — И все-таки странно, тебе не кажется? Как будто ты приказываешь им не спасать жизнь твоего папы, а позволить ему умереть. Сердце щемит, как подумаешь.
— Кэнди, — теперь уже я взял ее за руку. — Твоему папе девяносто лет. У него маразм и рак простаты, он бел как лунь и абсолютно беззуб. Виппер Вилл прожил хорошую жизнь, но сейчас…
— Восемьдесят девять, — сказала она. — Папе еще не исполнилось шестидесяти, когда я родилась, и его жизнь вовсе не была хорошей. Она была ужасной. Он сам был ужасный человек и портил жизнь людям в четырех графствах, а те его боялись и ненавидели. И все-таки он мой папа…
— Теперь он ничуть не ужасный, — сказал я ей, что было чистой правдой. — Он тихий и спокойный, и все его заботы позади. Настала наша очередь пожить хорошей жизнью, Кэнди. Твоя и моя.
Я ни разу в жизни не видел Виппера Вилла, которого все ненавидели. Виппер Вилл, которого я знал, был старикан тихий и безобидный. Все дни напролет таращился в телевизор (где для него крутили Ти-Эн-Эн и клипы Эм-Ти-Ви), поглаживая бумажную салфетку, разложенную на коленях, словно маленькую белую собачонку.
— Ну как же, — вспомнил я, — позвонил Ву! Оставил сообщение на автоответчике. Что-то насчет края света. Должно быть, астрономический проект, над которым он работает.
— Это замечательно, — сказала Кэнди, которая очень тепло относится к Ву (интересно, что Ву любят все, за исключением непосредственного начальства). — Где он сейчас? Все еще на Гаваях?
— Наверное. Скорее всего. Не знаю, он не оставил своего номера. Ну ладно, неважно, я все равно не могу ему позвонить.
— Он еще сам позвонит, я уверена, — сказала Кэнди.
В «Багетках Бонни» ты не заказываешь еду, когда тебе заблагорассудится; всех опрашивают по очереди, точь-в-точь как в младшей школе. Хозяйка заведения Бонни подходит к тебе с грифельной доской, где значатся пять видов сэндвичей, и каждый день одни и те же. В школе, по-моему, поступали гораздо разумней: тебя вызывали к доске, а не подтаскивали ее прямо к парте.
— Как дела у твоего папы? — спросила Бонни.
— Без перемен, — сказала ей Кэнди. — Я была сегодня на Беличьем Кряже, то есть в санатории, и все говорят, что он прекрасный, послушный пациент. — Про HP она не обмолвилась ни словечком.
— Изумительно, — кивнула Бонни. — Я когда-нибудь рассказывала тебе, как твой папа пальнул в моего отца? Это было в трейлерном парке у Беличьего Кряжа.
— Да, Бонни, уже несколько раз. Но знаешь, мой папа очень сильно изменился из-за болезни Альцгеймера. У некоторых от нее портится характер, а у папы получилось наоборот, и что еще я могу тебе сказать?
— Он пальнул в моего сводного брата, Эрла, в трейлерном парке у Согнутой Ивы, — напомнила Бонни. — Обозвал его ... ... ...
— Может, тебе лучше принять у нас заказ? — спросила Кэнди. — У меня пятьдесят минут на ланч, и почти одиннадцать из них уже истекли.
— Разумеется. — Бонни поджала губы и постучала мелком по доске. — Ну и что вы, голубки, желаете отведать?
Я, как обычно, заказал прожаренный бифштекс, а Кэнди, как обычно, салат с цыпленком. К каждому заказу прилагается пакетик картофельных чипсов, и мне пришлось уничтожить обе порции, тоже как обычно.
— Она назвала нас голубками, ты слышала? — шепнул я своей будущей невесте. — Как насчет того, чтобы объявить официально? Я намереваюсь сделать тебе предложение!
