Корнелий поглядел на кисть левой руки. Мизинец встал на место, рука уже почти зажила, но теперь ужасно зудела, и это было, пожалуй, не менее дискомфортно, чем боль.
Он вздохнул и двинулся по проходу.
Готлиб влетел в комнату и хлопнул по кнопке замка. Тяжелая дверь с глухим чмоком встала на место. Он запер дверь рычагом ручной блокировки и прислонился к ней, тяжело дыша, стараясь подавить панику и унять противную дрожь в коленках. Лоб жгла едкая испарина, он уже не помнил, когда в последний раз так бегал. Сидячий образ жизни… Тяжелая капля выскочила из-под волос и побежала по лицу. Готлиб вытер ее рукавом и лихорадочно осмотрелся.
Рядом с дверью в стене была встроена застекленная кнопка тревоги. Он подскочил к стене и дернул вниз красный рычаг. Скрытая в стене часть рычага выдавила стекло, и Готлиб хлопнул по большой красной кнопке. Ничего не произошло. Ни сирен, ни сигналов… Он еще несколько раз лихорадочно хлопнул по кнопке – ничего. Может, нужно надавить и подержать некоторое время? Или никаких сирен и не должно быть? Давно, когда он только начал работать здесь, на брифинге какой-то бритоголовый военный говорил о системе тревоги, но он тогда сидел на последнем ряду и тихонько болтал с Юлией… Ничего не слушал… Да и никто, наверно, не слушал, кто же знал, что пригодится?
Юлия! Эта мысль заставила его застыть. Она же ничего не знает, а где-то там бродит этот полоумный! Он подбежал к столу и лихорадочно набрал код лаборатории на интеркоме. Несколько секунд стоял, слушая гудки и собственное дыхание… Нет ответа. Готлиб еще некоторое время послушал гудки, а потом бросился к выходу из комнаты. Нужно найти Юлию раньше этого маньяка! Он положил руки на рычаг, чтобы открыть дверь и… Руки не хотели двигаться. А что, если этот Репех стоит прямо за дверью? Только и ждет, чтобы он открыл. Готлиб отдернул руки от рычага так быстро будто отбросил ядовитую змею. Он почувствовал ужасную тяжесть – будто кто-то вывернул из него все внутренности и заменил их камнями. Но где-то там была Юлия… Он снова положил руки на рычаги…
Сейчас, сейчас он откроет дверь.
Вот еще секунда – и откроет…
Он не знал, сколько простоял, положив руки на рычаг, пока не признался себе, что сдвинуть рычаг не сможет. Будет стоять вот так минутами и часами, обещая – вот, сейчас, еще секунду, – но не откроет. Он почувствовал себя так, будто из него выпустили весь воздух. Руки бессильно соскользнули с рычага. Обмякшие ноги больше не держали. Он уперся лбом в проклятую дверь, повернулся к ней спиной и медленно сполз вниз.
Он безразлично оглядел комнату и вдруг снова зацепился взглядом за интерком. «Тупица!» – мысль ожгла огнем и заставила встрепенуться. Он торопливо поднялся с пола и, не обращая внимания на слабость, подбежал к интеркому. Нажал на кнопку «дежурная охрана» и стал ждать. За все годы работы ему ни разу не приходилось пользоваться этой кнопкой, которая была на каждом интеркоме, – неудивительно, что он о ней и не вспомнил сразу. Только бы работала…
Ему показалось, что между гудками проходит вечность. Он уже почти отчаялся, когда интерком ожил и комнату наполнил спокойный голос.
– Дежурный оператор Новачек на связи, – привычной скороговоркой прогудел интерком. – Слушаю.
– Это Готлиб! Доктор Себастьян Готлиб! – Он прокричал это, чувствуя, что внутри поднимается волна облегчения.
– Слушаю вас, доктор. Что случилось? – Голос в интеркоме растерял всю скуку.
– Охранник! Репех! Он взбесился! – Готлиб чувствовал, что слова выливаются из него дребезжащей панической скороговоркой. – Он застрелил моего ассистента! Прямо у меня на глазах!
– Чеслав Репех? – недоверчиво произнес голос в интеркоме.
– Да я не знаю, как зовут этого придурка! – Готлиб одновременно почувствовал ярость на недоверчивого дежурного и одновременно острый укол паники: вот сейчас тот решит, что это шутка, и отключит связь… – Это тот охранник, что сегодня стоял на входе в зону! Он совсем съехал с катушек! Мой ассистент даже понять ничего не успел!
– Не отключайтесь, доктор, секунду…
Томительная тишина. Наконец интерком снова ожил.
– Доктор, вы на связи?
– Да!
– Где вы находитесь?
– Научный сектор. Второй уровень, комната номер тридцать семь.
– Оставайтесь там. Заприте дверь…
– Уже запер, – перебил дежурного Готлиб.
– Хорошо. Никого не впускайте. В связи с чрезвычайными обстоятельствами я пошлю в зону своих людей. Не занимайте интерком, я свяжусь с вами, когда они будут рядом.
Готлиб несколько успокоился.
– Нужно и других предупредить, пока этот полоумный на свободе.
– Я все сделаю. Не занимайте интерком, ждите звонка.
– Доктор Готлиб? – Интерком ожил через несколько минут томительной тишины. – Мы пока не нашли Репеха, но наши люди уже рядом с вами. Они выведут вас в безопасное место. Открывайте дверь.
– А доктор Мната? – Готлиб прижался вплотную к интеркому. – Юлия Мната. Ее вы нашли?
– Да, она была на втором уровне и уже покинула зону.
– Слава богу! – Он подумал, что выдал себя с головой, теперь вся охрана будет судачить о нем и Юлии, но чувство облегчения было слишком велико. Наплевать! Пусть треплются в свое удовольствие…
– Теперь дело за вами. Открывайте дверь, доктор.
– Да-да… Я уже иду.
Готлиб подошел к двери и отжал блокировочный рычаг. Он хлопнул по кнопке, и дверь отъехала в сторону. На пороге стоял ухмыляющийся Репех. Это было так неожиданно, что из головы вылетели все мысли. Он просто стоял и смотрел на охранника, а в голове мелькнуло: нужно рывком закрыть дверь. Но он тут же понял, что не успеет… Что как только он шевельнется, этот маньяк… Внутри клокотал даже не испуг, а какое-то дикое преддверие испуга. А еще было странное детское чувство, что если он не будет шевелиться, то неподвижным останется и этот жуткий охранник, и эта секундная сцена будет длиться вечно…
Репех схватил его за отвороты халата, втолкнул обратно в комнату и буквально бросил в кресло. Неподвижной статуей застыл рядом. А за ним в комнату вошел…
– Корнелий! – выдохнул Готлиб и замер, пытаясь осмыслить происходящее.
– Доброе утро, доктор, – поздоровался Корнелий.
– Но… – Готлиб перевел взгляд на охранника. – А он?..
– Да, – печально покачал головой Корнелий. – Пришлось соорудить помощника из подручного материала.
– Но как?
Корнелий посмотрел на собеседника долгим взглядом, в котором умудрился выразить одновременно и жалость, и досаду на недогадливость собеседника.
– Вы слишком привыкли опираться на технологические костыли, любезный Себастьян. Я научил вас поднимать мертвецов, и вы с помощью ваших замечательных машин поставили дело на широкую ногу… Но вы никогда не задумывались, как того же результата добивались маги в древности? И без всяких компьютеров, заметьте.
