Фред Сейберхэген - О мире и о любви

Керра охватило какое-то оцепенение.

— Да, — пробормотал он. — Да. Да.

Что-то огромное мягко подтолкнуло его корабль. В иллюминаторе он увидел звезды и понял, что гигантский люк, впустивший его, мало-помалу раскрывается.

В последний раз, когда Керр видел берсеркера, он двигался по направлению к планетоиду, как будто и в самом деле собирался совершить посадку. Керра он не преследовал.

Керр оторвался от экрана и взглянул на внутренний люк шлюза. Ему как будто не верилось. Он повернул рукоятку, в шлюз со свистом устремился воздух, Керр вошел в шлюз. Робот исчез, пробирка с тканью тоже. Керр облегченно вздохнул, закрыл шлюз и долго стоял у иллюминатора, созерцая звезды.

Через сутки он начал торможение. До дома было еще далеко. Он ел, спал, взвешивался, принимал таблетки, разглядывал себя в зеркале. Потом снова, с большим интересом, словно видел что-то давно забытое, разглядывал звезды.

Двумя днями позже сила тяготения перевела корабль на эллиптический курс, огибавший его родную планету. Когда ее громоздящаяся масса загородила корабль от планетоида, где пришвартовался берсеркер, Керр включил радиопередатчик.

— Эй там, на Земле! — Он помолчал. — Хорошие новости!

— Мы следили за тобой, Керр. Что произошло?

Он рассказал о встрече с берсеркером. — Вот пока и вся история, — закончил он. — Я думаю, эта машина действительно нуждается в ремонте. Она сильно повреждена. Сейчас два боевых корабля легко с ней управятся.

— Вот как?

Из динамика донеслись Отрывки возбужденного спора, затем голос с Земли заговорил снова, и в нем слышалось беспокойство.

— Керр. Ты все еще не заходишь на посадку, значит, ты, наверно, сам понимаешь. Мы должны быть осторожны. Машина могла тебя обмануть.

— Да, я знаю. И даже эта поломка робота-пилота могла быть инсценировкой. Я полагаю, что берсеркер слишком потрепан и не рискует вступить в бой — поэтому он попробовал действовать иначе. Наверное, он впустил эту штуку мне в воздух перед тем, как меня освободить. А может быть, оставил в шлюзе:

— О чем ты говоришь? Какую штуку?

— Ту самую, которая вас беспокоит, сказал Керр. — Яд, которым он хотел нас всех уничтожить. Наверное, это какой-нибудь новый вирус-мутант, выведенный против ткани, которую я ему дал. Он рассчитывал, что я помчусь домой, успею приземлиться, прежде чем заболею, и разнесу здесь заразу. Он, наверное, думает, что первым изобрел биологическое оружие, использовал жизнь против жизни, как мы используем машины против машин. Но ему нужен был этот образец ткани, чтобы вывести вирус. Он ничего не знал о нашей биохимии.

— Ты думаешь, это вирус! И как он на тебя действует? Ты чувствуешь боль, я хочу сказать, сильнее, чем раньше?

Керр повернулся в своем кресле и взглянул на график. Он вычерчивал его все эти дни. График показывал, что больной начал прибавлять в весе. Керр сорвал повязку. Рана находилась посреди обширного участка, обезображенного болезнью. Но площадь поражения была теперь меньше, чем раньше, а кое-где виднелась розовая, здоровая кожа.

— Ты не ответил, Керр! Как эта штука на тебя действует?

Керр улыбнулся и в первый раз осмелился высказать вслух надежду, которая теплилась в его душе.

— По-моему, она уничтожает мой рак.