– Вальдар из рода Камдилов, сьер де Камварон, зовущийся также Верная Рука.
– Рейнар из Гайрена, – серьезно доложился Лис, крепко, пожимая протянутую руку.
Я хотел было спросить, уверен ли он, что в это время в этом месте применялись сюрикены, но передумал и лишь обреченно вздохнул.
Торжественные проводы у нас не в чести. После традиционного: «С Богом!» – народ занялся своими делами, и в келье, которую я из мелкого тщеславия величал кабинетом, остались лишь я, Лис и Арвешка.
– Удачи вам, ребята, – произнесла она своим колокольчиковым голосом. – Возвращайтесь скорей. – И она улыбнулась мне одной из тех потрясающих улыбок, от которых в комнате становится светлее.
Я картинно рухнул на правое колено и самым патетическим тоном изрек что-то по поводу того, что я непременно свершу сей великий подвиг, вернусь, увенчанный немеркнущей славой, и свалю все добытое к ее ногам. Что-то в таком роде. При этом, естественно, я прижимал руку к груди, где под кольчугой на плетеном шнурке висела ладанка с локоном ее рыжих волос.
– Иди ты к черту! – смущаясь, несколько притворно отмахнулась она.
– Похоже, именно туда мы и направляемся, – заметил дотоле молчавший Лис.
«Итак» – слово, которое было в начале.
Свидетель
Если вы спросите меня, каким образом происходит переброска, говорю честно: не отвечу. Просто не знаю. Заходишь в помещение здесь и выходишь там. Если вам это действительно интересно, обратитесь к нашим транспортникам, а лучше всего – в отдел по науке. Уж эти умники точно должны знать.
А меня, по правде говоря, вполне устраивает мир, стоящий на трех китах, и я не вижу нужды придумывать что-либо иное. Итак, с тихим шипением отворилась дверь переходной камеры, тщательно закамуфлированная под базальтовую плиту, и новый мир радостно приветствовал нас свежестью раннего утра, еще не подозревая, чем грозит ему наше появление. Окружающая обстановка навевала лирические мысли о первобытных людях, недоеденных мамонтах, незавтракавших пещерных медведях и прочей тому подобной дремучести.
– Капитан, ты уверен, что мы попали по назначению? – подал голос Лис, мрачно оглядывая девственный антураж.
– С благополучным прибытием! – У входа в пещеру стоял невысокий, тщедушного вида мужчина в изрядно поношенной сутане, подпоясанной вервием. – Надеюсь, добрались удачно?
– Ах нет. В пути ужасно трясло и немного укачало, – съязвил Лис.
Уполномоченный по встрече улыбнулся – по-видимому, он знал, как работает камера перехода.
– Пойдемте, я живу здесь недалеко. – Он был настроен миролюбиво, поэтому как бы не заметил раздражения Лиса.
Мы зашагали через лес, не облагороженный творческой деятельностью гомо сапиенс и потому дышавший вольно и спокойно.
– А неплохо вы тут устроились, – заметил я, любуясь окрестным пейзажем.
– Неплохо, – согласился наш провожатый. – Только скучновато. «Видуху», что ли, прислало бы начальство… а то тоска смертная, хоть подыхай…
– Ага, – с энтузиазмом согласился мой напарник, – и телевизор. Как раз утренние новости сейчас посмотрели бы. Кстати! Что там у нас с новостями?
– Как сказать… – святой отец замялся и повел плечами, – ситуация, прямо говоря, довольно сложная. Ричарда перевозят с места на место, и где он будет в следующий момент, сказать никто не может.
– Ну хоть какие-то сведения по этому вопросу имеются?
– Сведения? – Наш гид с некоторым сомнением почесал затылок. – Есть тут одно сведение. Как сообщил мой агент, лесные мыши сплетничают о том, что в Ройхенбахе в старой башне содержатся два англичанина. И что привезли их туда совсем недавно.
– Кто сплетничает? – переспросил я.
– Мыши. Лесные. Ну, знаете?..
– А те? – вступил в наш содержательный обмен мнениями Лис.
– А те слышали от полевок.
– А полевкам откуда знать? – не унимался Лис. Провожатый наш даже остановился и с удивлением посмотрел на нас.
– Естественно, от городских крыс.
– А… ну, конечно. Как это мне сразу в голову не пришло? – подивился собственной недогадливости Лис.
– А нельзя ли поговорить с вашим агентом? – спросил я.
– В общем-то, конечно, можно… – с некоторой долей скепсиса в голосе произнес монах, – он ждет нас. Вот мы, кстати, и пришли. – За кустами жимолости маячила грубо сложенная из дикого камня часовенка и некое подобие хибары возле нее. Следующий наш шаг был прерван неопределенным скрежещуще-рычащим звуком, от которого моя левая рука сама собой улеглась на рукоять меча, а Лис поудобнее перехватил свой посох.
– Спокойнее, господа! Свои, Гул! – крикнул радушный хозяин. На тропу выковыляло странное существо на кривых ногах, с бочкообразным туловищем, глобально мускулистыми руками и зверской рожей. Рожу особенно красили два клыка, способные заставить удавиться от зависти матерого вепря.
– Это что, местный житель? – с ужасом прошептал Лис.
– Обычный гоблин, – пожал плечами наш проводник, – недоросль, – добавил он почему-то с гордостью.
Он подошел к радостно оскалившемуся монстру и стал чесать его за длинным мохнатым ухом. Черные обсидиановые глаза страшилища вспыхнули жутковатым блеском.
– Да вы не волнуйтесь, он добрый. И страшно любит, когда его чешут за ухом. Попробуйте!
– Нет, спасибо. В другой раз. – Лис был настроен куда миролюбивее, чем в момент встречи. Его слова прозвучали стопроцентным обещанием непременно в следующий раз почесать за ухом этого «недоросля».
– Как хотите.
– Да, вернемся к нашему агенту, – пресек я затянувшуюся трогательную встречу.
– Да вот же он! – Святой отец нежно погладил гоблина по костистой макушке.
– Кто – он?
– Он. Агент.
– Чей агент?
Мы недоуменно уставились друг на друга.
– Давайте внесем ясность, – после продолжительной паузы заговорил Лис. – То есть вот это… То есть, простите, вот этот достойный гоблин… является нашим… То есть вашим… То есть агентом Института? – Со связной речью у него явно не ладилось.
– Ну да, – монаха заметно раздражало наше непонимание, – я нашел его в пещере, совсем маленьким. Вырастил, выкормил. Теперь он агент незаменимый – с любой тварью беседует и от лишних глаз бережет. – При этих словах гоблин, с позволения сказать, улыбнулся, обнажая ряд кинжалообразных зубов.
– Убедительно, – произнес я. – Ладно, с агентом разобрались. Что там англичане?
Монстр разнообразно загугукал, совершая при этом непристойные телодвижения. Святой отец вдумчиво наблюдал за этой ужасной пантомимой:
– Англичан двое. Один – молодой гигант, другой – почти старик. Приехали недавно, содержатся в старой башне. Кроме них, в башне стражники – больше четырех, но меньше восьми.
