Ознакомительная версия.
— В тот день, когда здесь встретят честного путника простым приглашением, реки Гибрисайла станут синими, а брауни[4] начнут рисовать наскальные картины, — фыркнул Илья.
— Давно уже не слышали мы ничего настолько приятного, — отозвалась станция. — Малый порт Брэд открыт земляку и землянке, как наши сердца открыты предложениям о совместном времяпрепровождении.
Джейм подняла бровь и посмотрела на Илью:
— Они что, всегда так разговаривают?
— Мы разговариваем так не всегда. Но часто. Вон он, порт Брэд — нам туда.
Двумя часами позже Джейм озиралась, стоя в центре Витражного Зала. Портативная камера вилась над её головой, как шмель с кулак размером.
— А это?..
— Это история о том, как заложили Бриан. Столицу. Андрей Горчаков и Нед Малиган, его шурин.
— А сзади?
— Их сыновья. Семеро Горчаковых и семеро Малиганов.
— Это по скольку жён у каждого было? — поразилась Джейм.
— Э… по одной, — удивился Илья.
— Ужас, — отозвалась Джейм. — То-то жён нету на картине. Им было некогда позировать, видимо.
Илья подумал и перевёл Джейм к другому витражу.
— Врачи, победившие Большую Эпидемию. Джейн Дав и Кэтлин Назарова и их ассистенты: Келли, Ивакина и Броуд.
— Хы, три тётки, — посчитала Джейм. — А я уж подумала, что у вас вообще патриархат.
— Ну… Вообще-то да. Хотя чёрт его знает, может, и нет. Я не помню.
Весь следующий день они поднимались и спускались по ажурным лестницам, обходили залы, в которых высокие окна на солнечную сторону отражались в зеркальных жалюзи противоположной стороны. Джейм провела полчаса, лёжа на полу в одном из коридоров. Илья стоял рядом и слушал, как она подробно пересказывает камере объяснения мимохожего ремонтника о том, как выращивается аранское покрытие. Отдельно — про то, что узор, в который его нити сплетены, может означать пожелание доброй дороги, богатства или удачи.[5]
— А вот это — пчелиные соты — благоденствие, да?
— Ага, а вот это — алмазное плетение — удача и успех.
— И на каждый квадратный метр по тысяче пожеланий?
— Точно.
Проходившие мимо служащие ухмылялись. Илья подумал, что туристов Тирнаног[6] видит не впервые. Однако народу на станции было на удивление немного. По его воспоминаниям, станция была вся похожа на огромный вокзал, даже в Витражном Зале на полу лежали матрасы. Сейчас людей было столько же сколько на любой орбитальной станции — не больше. Эвакуация окончилась много лет назад.
Джейм почти вприпрыжку шла по узкому внешнему коридору с редкими оконцами-иллюминаторами и объясняла Илье:
— Уникальность вашей станции в том, что она не просто арт-объект, а фрактальный[7] арт-объект. От неё вшторивает при любом приближении. Я боюсь, что, если заняться молекулярным анализом всех этих ступенек, окажется, что они серебряные.
— Они платиновые, — пожал плечами Илья, поспевая за ней вслед.
Джейм махнула рукой:
— Верю! С вас станется. И название какое — Тирнаног. Лунное королевство. Что за нацией надо быть, чтобы превратить орбитальную станцию в дворец?..
— Ну… станция — она для всех. Это нарочно было сделано. Каждую ясную ночь каждый тариен поднимает глаза и видит свою гордость, украшение неба, обручальное кольцо любимой планеты. Мы это ей подарили. Вращение тора намеренно отцентрировано так, чтобы с поверхности можно было видеть то полоску, то колечко.
— Дикие люди, — проворчала Джейм. — Брак с планетой… Бр-р-р…
— Погоди… кажется, здесь.
Они прошли по лесенке на другой этаж. В круглом основании башни — зубца короны — небольшой садик с фонтаном в центре, кольцо аккуратных дверей. И никого.
Илья вытащил из кармана комм-тетрадь и проверил записи.
— Да, порт Марина, надстройка, четвёртый этаж. Какое всё здесь… маленькое…
Джейм смотрела на него с интересом. У Ильи прыгали губы, он прижал пальцы ко рту и резко вздохнул.
— Сейчас… Да. Пойдём. Тут пусто, понимаешь? Я не думал, что тут никого не останется…
Они обошли садик и начали подниматься по лестнице с двойными — высокими и маленькими — перилами. Балкон шёл вокруг всего помещения, вдоль стен стояли кадки с цветами, столики, кресла и качели.
— Вот.
Илья неловко присел на корточки и поманил Джейм за собой.
Перила покрывала упругая металлизированная сеточка. Взрослому чуть выше пояса — ребёнок может смотреть вниз, не перевешиваясь, но и не рискуя выпасть. В некоторых местах сетка сгущалась от более плотного затейливого переплетения нитей.
— И что?
Илья взял Джейм за палец и повёл им вдоль сгущения.
— Собака?.. Нет, волк… — неуверенно сказала девушка и вдруг отдёрнула руку. — Всё, вижу! Как вынырнули… Узелковый рисунок, да?
— А вот Иван Царевич с Жар-Птицей. — Узелки и переплетения серебряных проволочек складывались в подробные изящные фигуры.
— Вижу!
Илья тихо засмеялся.
— Моя любимая — это Страшила, Смелый Лев и Железный Дровосек. Там столько деталей можно разглядеть. Птички на ветке, грибы у дорожки, у Элли в корзине яблоки… Она, кажется, с той стороны.
Джейм внимательно посмотрела на Илью.
— Ты понимаешь, что сама бы я такие мелочи ни за что не нашла?
— Конечно.
— Чем я рассчитаюсь с тобой за эти… чудеса?
— Ну… это подарок. — Илья встал и улыбнулся. — У нас с тобой есть ещё два дня. Мои документы будут готовы завтра к вечеру, послезавтра я спущусь на утреннем челноке. Я покажу тебе всё, что успею.
Джейм улыбнулась в ответ:
— А когда назад? Я же не смогу долго ждать.
Илья смотрел на неё сверху вниз и ошеломленно пытался сообразить, что же ответить. Видимо, он что-то упустил в их отношениях.
— Я прилетел на Тару, чтобы здесь жить, — сказал он наконец. — Я утром пойду сдавать генетический материал в реестр. Не думаю, что вообще вернусь в Тирнаног.
На «Миггу» они вернулись молча. Илья собрал развешенные на сушилке вещи, кинул в рюкзак умывальные принадлежности и вышел в рубку.
Вопреки его опасениям, Джейм не плакала.
— Только… объясни мне, за каким чёртом ты спускаешься на мёртвую планету, которой даже не помнишь? Тот садик — я понимаю. Опять же, вся твоя семья на Айле, ты вырос там. Ну побывать здесь — да, я могу понять. Но… — Её передёрнуло. — Навсегда вниз?..
Илья помолчал и вздохнул:
— Она не мёртвая, Джейм.
— Такие планеты не восстанавливаются. Ни одна. Что, мало мест?.. Да в одной вашей семьдесят третьей области восемь незагаженных планет. А со мной… Со мной ты бы их увидел восемьсот.
Ознакомительная версия.
