Наблюдение продолжалось.
На своей скорости Кзанол ударит в такую планету настолько сильно, что произойдет возгорание газа. Взорвавшаяся горная порода в клочьях пламени поднимется в космос. Взрыв будет ярким и пугающее мощным. Его заметит даже наблюдатель на спутнике. Воронка, оставленная кораблем Кзанола, будет светиться оранжевым сиянием несколько дней.
Кзанол, возможно, окажется под землей. Раскаленный воздух и порода, которые движутся впереди метеорита, обычно выталкивают сам метеорит обратно в воздух и обрушиваются на обширную территорию. Кзанол, надежно окутанный полем стасиса, не должен был, по его расчетам, зарыться при втором падении слишком глубоко. Надсмотрщик сразу же найдет его с помощью любого камнепроходческого инструмента. Поле стасиса — единственный безупречный отражатель.
Компьютер прервал раздумья Кзанола:
"Ближайшая доступная продовольственная планета — F-124.
Расчетное время полета 202 года 91,4 дня".
Кзанол набрал:
«Показать F-124 и систему».
На экране появились огоньки. Одна за другой увеличивались основные планеты и их спутники. F-124 представляла собой быстро крутящийся шар, окутанный паром. Типичная продовольственная планета.
Ее спутник почти не вращался. Он и вообще казался слишком большим и слишком удаленным. Внешний вид планеты заставил Кзанола задохнуться от восхищения. Она была окружена кольцом!
Великолепным кольцом!
Кзанол подождал, пока на дисплее по очереди появились все основные планеты этой системы, а когда в порядке увеличения начали появляться астероиды, он набрал:
«Прекратить текущий курс. Следовать курсом F-124».
Кзанол был без шлема. Не считая этого, он был полностью экипирован для анабиоза. Он почувствовал, как корабль ускоряется, почувствовал, как от работы двигателей задрожал металл. Противоперегрузочное поле его каюты работало нормально. Кзанол поднял шлем и приладил его к кольцу у себя на шее, потом передумал и, сняв шлем, подошел к стене. Здесь он рывком содрал звездную карту, свернул и просунул ее через кольцо на шее за пазуху. Он уже приготовился снова надеть шлем, когда неожиданно задумался.
Спаситель мог потребовать большую сумму за альтруистический акт его спасения. Но, предположим, вознаграждение не удовлетворило его? Если спасителем окажется кто-нибудь из тринтов, он возьмет себе карту сразу, как только увидит. В конце концов, нет закона, запрещающего это делать. Уж лучше Кзанолу запомнить карту.
Внезапно ему в голову пришло лучшее решение.
Верно!
Кзанол поспешно подошел к отсеку для одежды, вытащил второй костюм и засунул карту в рукав. Его обрадовала эта возможность использовать новый костюм. В пустой оболочке оставалось еще много места. Кзанол проворно двигался по каюте, собирая свои сокровища. Шлем Власти — всеобщий символ Силы и величия, который когда-то принадлежал его деду. Это был легкий и простой в обращении инструмент, способный развивать природную Силу тринтов до возможности повелевать целой планетой рабов. Прощальный подарок его брата — дезинтегратор с причудливой резьбой на рукоятке. Кзанол неожиданно вспомнил о том, что заставило его отложить дезинтегратор. Статуэтка его самок — Птуры и Максиломаты.
Да не позволит Сила им когда-нибудь встретиться друг с другом!
Но обе будут мертвы, прежде чем Кзанол вернется на Тринтум, разве что кто-нибудь из друзей поместит их в стасис до его возвращения. Часы с алмазным механизмом, сверхпрочным корпусом и криогенными шестеренками, которые всегда отставали, сколько бы раз их не отлаживали. Он не мог надеть эти часы на F-124 — эта модель предназначалась только для официальных случаев. Кзанол завернул каждую ценность в один из запасных комбинезонов, прежде чем поместить свертки в костюм.
Место еще оставалось.
Черт знает, что на него нашло он позвал маленького раба-раккарлиу из кладовой и заставил забраться туда же. Потом завинтил шлем и нажал на красную кнопку.
Костюм с включенным полем выглядел, как потрескавшееся зеркало. Остались все складки, но внезапно костюм сделался тверже, чем алмаз или обшивка корабля. Кзанол поставил костюм в угол, нежно погладил по шлему и отошел.
"Аннулировать прежний курс на F-124.
Вычислить и следовать кратчайшим курсом на F-124.
Использовать только половину оставшейся энергии.
Завершить все необходимые маневры двигателями в течение следующего дня".
Днем позже Кзанол чувствовал легкие симптомы нехватки гнала. Он делал все, что только приходило в голову, чтобы отвлечься от мыслей о том, как сильно ему хочется пососать гнал.
Кзанол только что закончил эксперимент. Он отключил поле стасиса внутри второго костюма, вложил дезинтегратор в перчатку и снова включил поле. Поле стасиса сохранило форму дезинтегратора. Инструмент, служивший для разрушения крепчайших горных пород, вошел в стасис вместе со всем, что хранилось в костюме.
Двигатель завершил маневры и отключился. Чувствуя значительное облегчение, Кзанол подошел к клавиатуре и набрал:
"Вычислить быстрейший курс до восьмой планеты системы F-124.
Выждать 1,5 дня, потом следовать курсом…"
Кзанол надел костюм, достал дезинтегратор и вышел в шлюзовую камеру. Там Кзанол принял неподвижное положение.
Последние мысли?
Он сделал для себя все, что мог. Он летит к F-124. Корабль достигнет беспризорной, необитаемой восьмой планеты спустя годы после того, как сам Кзанол упадет на третью. Должен получиться большой, красивый кратер, который легко будет найти.
Есть риск, думал Кзанол, в том, что спасательный выключатель выйдет из строя при вхождении в плотные слои атмосферы. Если это случится, он проснется под землей, потому что потребуется время для того, чтобы поле исчезло. Но он сможет разрушить завал и освободить себя из под толщи с помощью дезинтегратора.
Кзанол держал толстый, неуклюжий палец над красной кнопкой.
Последние мысли?
К сожалению, ни одной.
Кзанол нажал на красную кнопку.
Ларри Гринберг выбрался из контактного поля и поднялся на ноги. Его шаги гулко отдавались в большой комнате с дельфинарием. На этот раз не было потери ориентации, не было проблем с дыханием и непроизвольного желания двигать несуществующими плавниками и хвостом. Что было вполне естественно, так как «послание» ушло в обратную сторону.
Дельфин по кличке Чарли лежал на дне искусственного водоема. Он только что вынырнул из-под своего контактного шлема, специально сконструированного для головы дельфина. Ларри подошел и остановился в том месте, где Чарли мог видеть его через стекло, но глаза Чарли никуда не смотрели.
Тело дельфина судорожно подергивалось. Ларри смотрел с беспокойством, чувствуя, что два морских биолога, которые тоже подошли к аквариуму, встревожены ничуть не меньше. Наконец тело дельфина перестало вздрагивать, и Чарли всплыл на поверхность.
