- Вы друг обвиняемого Эдвина Лолларда?
- Хвала господу! Прежде был.
- Он тоже принадлежал к аистам... простите, к ассизистам?
- Формально нет. Он был, так сказать, попутчиком. Поскольку мы не можем владеть собственностью, он вел некоторые дела нашей общины. Значительная часть недвижимости "Цветочков" была записана на его имя, в том числе издательство, которое он, кроме того, возглавлял. Строго говоря, это имущество не являлось нашей собственностью, но нам было разрешено свободно им пользоваться, а прибыль шла на содержание общины. Однако юридически его владельцем был Лоллард.
- Не скажете ли вы нам, какое конкретно имущество вы имеете в виду?
- Отель "Ритц", где постоянно проживают многие "цветочки", клуб "Ракетка", едальня "Знаток" на Дифенбейкер-драйв, "Дешевая распродажа дорогих мехов" и издательство "Цветочки". Могу добавить, что некоторые из самых богатых граждан штата Квебек - как и более южных штатов - симпатизируют целям ассизистов. Именно этим людям мы в основном обязаны хлебом насущным. Добавлю также, что наш хлеб насущный обходится им недешево. Аскетизм требует больших расходов. Мы не употребляем в пищу продуктов гидропоники, а кроме того, среди наших членов много вегетарианцев, хотя вегетарианство и не входит в число догматов нашей веры. Пища, которую мы вкушаем, должна быть взращена без применения химических удобрений. Мы пользуемся оловянной посудой и мебелью ручной работы. Все это требует денег. И еще каких!
- Когда обвиняемый начал работать для вашей организации?
- Десять лет назад или даже раньше. Вскоре после развода он прочел "Цветочки святого Франциска Ассизского". Благодаря этой маленькой книжке от новообращенных просто отбоя, нет и от их денег, разумеется. Члены нашего ордена, естественно, отказываются от личной собственности. Мистер Лоллард посетил брата настоятеля в "Ритце". Там я с ним и познакомился, ибо я заместитель брата настоятеля по финансовым делам. Мистер Лоллард сказал нам, что он отдал свое сердце Даме Нищете. Он сказал (эти его слова я запомнил точно) : "Я хочу раздать все мое достояние беднякам". Брат настоятель изображает это куда смешнее, чем я.
Наступило неловкое молчание. Брат Симеон хихикнул.
- Разве вы не видите, в чем соль? Бедняков-то больше нет! Они, как говорится, покинули эту юдоль, - брат Симеон потуже затянул изящное серебряное вервие ручного плетения, препоясывавшее его отвислое брюшко. - Ну, конечно, принять сумасшедшего в наш орден мы не могли, но брат настоятель сумел приспособить его к делу.
- Назначил его директором издательства "Цветочки"?
- Да. То есть хвала господу! Ему это даже нравилось, на его ненормальный лад. Книгочей, знаете ли. Сам же я... ну... - брат Симеон искательно улыбнулся присяжным. - Книгами я не грешу. С гордостью могу сказать, что я так и не научился читать. Однако продаем мы их в немалом количестве, а деньги это деньги.
- Вы в больших количествах продаете книги? - недоверчиво спросил судья.
- Хвала господу! В лучших домах входят в моду библиотеки. А вы сами понимаете, во что обходится обставить комнату от стены до стены и от пола до потолка книгами по двадцать пять доларов штука.
- А каких размеров бывают книги? - спросил судья.
- Обычно в дюйм толщиной, не больше. Вот тут на столе лежит одна из наших книжек, - брат Симеон указал на вещественное доказательство номер первый.
- Так каким же образом, черт подери, подсудимый обанкротился?
- Это объяснит наш следующий свидетель, ваша честь, поспешил вмешаться прокурор. - Благодарю вас, брат Симеон.
Брат Франциск Симеон покинул скамью свидетелей, бросил на обвиняемого взгляд, исполненный самой ядовитой ненависти, и вполголоса вознес коротенькую молитву об отмщении.
- Будьте добры, повторите по буквам еще раз для секретаря.
- Ка-О-Эл-Тэ, - она отчеканила каждую букву. - По-моему, фамилию "Колт" может правильно написать любой идиот.
Джилиен Колт плевать хотела и на суд, и на общественное мнение, и на двенадцать неоспоримо состоятельных присяжных, и на вспышки импульсных ламп, и на смертоносные взгляды дам на галерее и куда менее смертоносные взгляды спутников этих дам.
- Как давно вы знакомы с обвиняемым?
- Два года... или около того. Я не веду дневника. Смелости не хватает.
- Вы познакомились с ним...
- В едальне "Знаток". Я обычно обедаю там, когда бываю в городе. Для сохранения фигуры. По-моему, толщина безобразит, а как по-вашему?
- Будьте так добры! Вопросы задаю я.
Джилиен обратила на всколыхнувшийся лик прокурора взгляд, полный невинного удивления.
- Ну конечно! Я просто пошутила!
- Вы ассизистка, мисс Колт?
- Не говорите глупостей. Я? Кстати, можете называть меня Джилиен. Я ничего не имею против.
- Но ведь вы соблюдаете диету?
- Я уже сказала, что толщина, по-моему мнению, безо...
- Вы знали, что обвиняемый был членом этой организации?
- Эдди был аистом? Никогда не поверю. Он считал, что они все обманщики. А меня это ничуть не трогало. Ведь если на то пошло, то в конечном счете кто не обманщик? Так какого черта?
- Мисс Джилиен!
- А?
- Мисс Колт, будьте добры отвечать на вопросы коротко и без отступлений! - прокурор отошел к своему столу и сосредоточенно поглядел на пустую страницу записной книжки. - В то время вы близко сошлись с обвиняемым?
Джилиен только загадочно улыбнулась.
- Я хочу сказать... после этой первой встречи вы часто виделись с обвиняемым?
- Ну да. Он был совсем свихнутый - называл меня своей Дамой Нищетой. Но у него был стиль. Ну как бы вам объяснить? Скажем, некоторые женщины носят такие платья, что рядом с ними королева Елизавета показалась бы нищей. То есть первая королева Елизавета. А я считаю, что простота более элегантна. Как-то я даже вступила в общество нудистов, но только это все оказались пожилые супружеские пары. Психи-пенсионеры. Ну, а Эдди не был психом, и у него был стиль. Да, мы часто виделись.
- Вам было известно его финансовое положение?
- Да нет. Деньги - это так скучно, верно? Я сама унаследовала большое состояние. Но разве это деньги? Капитала я тратить не могу и получаю только какие-то крохи. Эдди заключил свою дурацкую сделку с аистами. Перед этим он обанкротился. Нет, в самом деле - бросил работу, жил на то, что скопил, и ничем не занимался. Потом с ним развелась жена это было бы и к лучшему, только она его совсем обчистила. Свое первое банкротство он называл очищением, а иногда клизмой, - Джилиен засмеялась.
- Мисс...
- Но я же отвечаю! Его уже тогда бы арестовали, но аисты всучили ему эту их недвижимость. Просто взяли и отдали, но я думаю, они так обставили дело, что вся прибыль шла им. И вдруг Эдди стал миллионером. По-моему, всем надо быть миллионерами. Они куда симпатичнее. Но он-то думал только об одном - куда бы все это отдать. А я считала, что это дурацкая мысль. Ведь, если уж на то пошло, никто не возьмет издательство даже даром. Неблагопристойное занятие. Ну да Эдди вовсе и не думал отдавать издательство кому угодно. Он хотел отдать его беднякам! Представляете? Он все время старался найти бедняков. Собственно, потому-то я его и заинтересовала ему казалось, что я выгляжу бедной! Я была ужасно польщена. Ну, конечно, никаких бедняков он не нашел. Но он все равно решил разделаться со всем этим имуществом, просто чтобы подложить свиньюаистам. Он продал отель и все прочее, занял кучу денег и начал печатать книги. Он совсем помешался на книгах. Такого чудака я в жизни не встречала! Миллионы книг. Вы бы просто не поверили! Целые тонны книг в роскошных кожаных переплетах, на веленевой бумаге, с раззолоченными заставками. Он забил этими книгами десяток складов. И все они были одинаковые: "Цветочки святого Франциска Ассизского". Он все время цитировал эту книжку, и, честное слово, этот святой Франциск был такой же чокнутый, как Эдди. Ну, потом он продал издательство и купил целую флотилию судов. Двадцать штук, и все грузовые. Он завалил трюмы своими книгами, и мы поплыли. На север. Знаете, что он решил сделать? Раздать эти книги эскимосам. Он говорил, что в наши дни только эскимос способен понять Франциска Ассизского. Наверное, он думал, что они бедные. Совсем сумасшедший. Ну, я, естественно, поехала с ним. Проветриться. На Баффиновой Земле эскимосов совсем не осталось. То есть настоящих эскимосов. Но в конце концов он все-таки одного разыскал. И очень расстроился, потому что у этого эскимоса уже был один экземпляр "Цветочков" и взять второй он не захотел. Эдди и эскимос проговорили всю ночь напролет во время бури, а утром Эдди вывел свою флотилию в Гудзонов залив на двадцать миль от берега и там одно за другим потопил все суда. Вот это было зрелище! Море на целые мили покрылись "Цветочками". Они качались на волнах, а потом все утонули. Мне даже грустно стало. У нас оставалось еще немного денег - моих, и мы сняли эту лачугу...
