Правда, следующей же ночью Лешка испытал невероятные муки - с ним случилась жесточайшая судорога: не отпускающая ни на секунду боль стальным обручем охватила диафрагму - область солнечного сплетения под самой грудной клеткой. Начинающий экстрасенс решил было, что траванулся чем-то. Он в отчаянии попробовал вызвать у себя рвоту, но желудок был пуст. Аппендицитом это быть не тоже могло, так как аппендикс у него был удален еще в годовалом возрасте, двадцать лет назад. Несмотря на боль, дышал Лешка нормально, с сердцем, судя по пульсу, тоже все было в порядке. Не было ни испарины, ни каких-либо иных болезненных симптомов - только сильная, давящая напряженность группы мышц в верхней части живота. Наверное, следовало немедленно вызвать "Скорую помощь", но ухудшения не наступало. В то же время и лучше не становилось. С половины десятого примерно до полуночи судорога и боль продолжались. Обычные домашние способы лечения - а в общаге это димедрол, водка и сигареты - не помогали. Где-то после двенадцати, когда все силы были уже на пределе, Лешка, наконец, заснул, жестоко намаявшись. Проснувшись рано утром, он обнаружил, что судорога и боль прошли. Осталось лишь болезненное ощущение в мышцах диафрагмы, какое бывает после долгого и сильного кашля. И тяжелейшая усталость, такая, какая у него была после того, как они втроем разгрузили на вокзале два вагона сахара, зарабатывая на очередной поход. И сквозняк в опустевшей голове. Учитель потом объяснил ему, что произошло пробуждение внутренней силы - кундалини - энергии, спящей в нижней чакре.
Через пару дней, произошло еще одно событие. Только Лешка лег спать, как вдруг почувствовал на себе нечто вроде пучка света или луча, исходящего слева и сзади головы, под углом примерно тридцать градусов к горизонту.
Ощущение было такое, словно какой-то теплый свет охватил его. Только это был дневной, а не электрический свет, и луч был невидимым, если только он на самом деле был. Сначала он решил, что это солнечный луч, хотя уже темнело. Но как только свет пронизал все тело, оно начало сильно дрожать, точнее сказать, вибрировать. Студент не мог сделать ни одного движения, было ощущение, что он словно зажат в тисках. Потрясенный и напуганный, он стал заставлять себя двигаться, преодолевая сопротивление каких-то невидимых оков. Когда наконец ему удалось медленно сесть на общаговской кровати, дрожь и вибрация постепенно сошли на нет.
Учитель улыбался, глядя как Лешка испуганно рассказывает об этом, а потом сказал ему: "Не переживай! Это был спонтанный выход в астральный мир! Теперь тебе надо научиться контролировать такие выходы!"
И Лешка стал учиться. Вообще, вся эта эзотерика давалась ему легко. Что маятник, что измерение ауры, что чистка квартиры, что составление натальной карты...
Сегодня вечером должен был, наконец, состояться долгожданный эксперимент по передаче информации на расстоянии и контакт с Учителем в астрале. Он сказал, что сегодня очень подходящая ночь для экспериментов подобного рода, ведь это древний праздник рождения жизни - ночь с 30 апреля на 1 мая. Так называемая Вальпургиева ночь. Средневековые мракобесы считали, что в эту ночь нечистая сила гуляет на шабашах. На самом же деле эта ночь была разгулом энергетики чистых природных стихий - земли, огня, воздуха и воды. Наиболее мощные всплески происходили если на этот праздник приходилось преддверие христианской Пасхи - Великая Суббота, как ее называли консервативные ортодоксы. Такие сочетания были достаточно редки, но именно в этом году Вальпургиева и предпасхальная ночи совпали.
Должно поспособствовать успешной магической практике и место - детский сад полон эманаций чистой энергии, не замутненной взрослыми грехами. А удачное сочетание места и времени - одно из условий экстрасенсорного эксперимента.
Участвовали в нем сегодня четверо - Лешка, две девчонки и еще один паренек. Все они еще ученики, пожалуй, только Аня опытнее в этих делах. Ольга с Мишей тоже только-только начинали, но все они были чертовски талантливы в эзотерике, все четверо. По крайней мере, так утверждал Учитель: "Как мало сегодня людей живущих высокой душой, а не грязной материей!" И сегодня они должны были организовать свой астральный магический квадрат - Лешка из своего детского сада, Аня из общаги, а Мишка и Оля из своих, точнее, родительских квартир.
Наконец-то в бездумной и бездарной Лешкиной жизни появился смысл! Причем не какой-нибудь банальный - типа заработать много бабла, купить все, а потом все это пропить, - а самый настоящий смысл. Развитие скрытых возможностей. И, даже более того, Учитель не раз намекал, что всех их, начинающих экстрасенсов, ждет какая-то особая миссия. Даже не так, Миссия! Но всему свое время, и когда они дорастут до определенного Порога, придет и осознание Миссии.
Но до того Порога, и даже до полночи есть еще время, а потому, можно дочитать "Черный обелиск" Ремарка или сочинить какую-нибудь песенку, благо гитара всегда под рукой.
А с гитарой так время быстро проходит!
И почему интересно?
А песен у него было аж 1942 штуки! Не своих конечно. Просто у него было двенадцать рукописных песенников, где Лешка собирал тексты всех, кого можно было петь - Визбор, Мищуки, Окуджава, конечно Цой, и даже частями Гребень с его неудобоваримыми буддийскими песнопениями. Но и свои были малость. Некоторые даже удачные.
С этими песнями у Лехи случилась невероятная история - прямо как в кино. Если бы это было с кем другим - он бы не поверил. Выдумка и все тут.
Пару месяцев назад местный клуб самодеятельной песни, куда он захаживал по понедельникам, пригласил его съездить со товарищи, на всероссийский фестиваль авторской песни в Сергиев Посад. Самое приятное, что проживание и питание оплачивали организаторы. Где они взяли денег в разгар судорожной реформизации не понятно, но это бардов и не волновало. Кончилось советское время тайных фестивалей в палатках! Ура! Состав мэтров был солидный - кажется все, кто был жив на тот момент, собрались. Кроме Окуджавы, спрятавшегося от русской вакханалии в спокойном еще Париже.
В первый же день Леха прослушивался на творческой мастерской, где в жюри сидели Вадим Егоров, Алик Мирзаян, Владимир Васильев. На следующий день еще на одной - у братьев Мищуков, потом у Никитина. И нигде его толком не слушали. Успевал только одну песню спеть. И начиналось! От мелодии камня на камне не оставляли, от стихов тоже: "Это что? Это песня? Это не стихи, а тексты, извините за выражение! Разве может собаке сниться пес? Тавтология какая-то!" И прочитали целую лекцию о происхождении слов, где Леха узнал, что "собака" - это слово скифское, а вот "пес" - славянское, и означают они одно и тоже. Вот новость-то... "А вот мелодика у вас интересная... Свежие решения, не правда ли коллеги?" - и коллеги похмельно кивали в знак согласия всклокоченными гениальными головами.
