Сидней Баундс - Реликт

И проснулся... от звука. Или ему это приснилось? Звук, страшный тоскливый вой, доносящийся с улицы. Ему приснился кошмар? Нет! От нового всплеска нечленораздельного ужасного воя у него перехватило дыхание и побежали мурашки...

Босыми ногами он коснулся пола. Включился свет. Значит, он проснулся. Но животный вой не прекращался. Так могли кричать только Бессловесные. Что?!.

Он вскочил. Теперь он был уверен, случилось что-то страшное - и бросился к окну. Со скрипом поднял ставни. На улице была ночь, а ночью должно быть темно.

Но эта ночь была яркой как день. Он повернулся. Три часа утра. А все небо сияет ярким светом. Глядя вниз, на улицу, он вспомнил вопросы Даркевы. Кошмар.

Ночная улица, залитая пугающим светом, была необычно оживленной.

Он ощутил их страх и отшатнулся от окна. Мгновенное осознание. Конечно же! Паника у них совершенно особая. Страх у одного - страх у всех. Ужас мгновенный, бегущий со скоростью мысли. Это был конец. Хаос.

Он поднял глаза. Небо. Теперь оно застилало все окно. Небо с пылающей полосой света, который слепил глаза. Полоса, занимая почти половину небесного свода, протягивалась через него, как сверкающий ятаган. Хвостатый шар, похожий на солнце. Он горел ярким факелом.

Напуганный и устрашенный, он не мог оторваться от этого зрелища. Мозг с трудом повиновался. Тем не менее он работал, и в памяти возник смутный призрак книги и в ней картинка. Точно такая же, как сейчас на небе. У древних даже было название для этого: комета!

Он собрался с мыслями. У комет сильно вытянутые орбиты, вращаясь вокруг солнца, они возвращаются к нему через очень большие промежутки времени. Годы. Десятилетия. Но у них, его собратьев, почти нет памяти, никакого чувства истории, запасов знаний, к которым всегда можно прибегнуть в трудный час. Они и не знают ничего о кометах. Знает только он. Один. Так кто здесь Homo Superior?

Накинув одежды, он заторопился по длинным пыльным коридорам. Звук беды эхом разносился по зданию.

Он торопливо метался от полки к полке. "Астрономия"... она должна быть где-то здесь... проклятые дети". Он нашел. "Кометы и метеоры" - толстый том. Страницы замелькали под пальцами. Картина. Та самая. Это была победа.

Теперь ему оставалось убедить всех, что это нормальное явление природы и бояться здесь нечего. Прижав книгу к груди, он ринулся по эскалатору вниз, к главному входу. За дверью послышались чьи-то рыданья, как будто его кто-то звал, хотел прорваться к нему.

Даркева. Она его увидела:

- Смотритель! Ты должен помочь нам!

Он ринулся вперед, пользуясь книгой как оружием, схватил ее за руку и, втащив внутрь, захлопнул дверь. Затем быстро повел ее в комнату подальше от главного коридора. Там, задыхаясь от волнения, он открыл книгу и показал ей картину.

- Что это? - спросила она тонким, дрожащим от страха голосом. - Конец Мира?

- Нет, нет! Это комета. Куча камней и обломков скал, окруженных газом. Вращается вокруг Солнца, как Земля, только у нее очень большие размеры и вращение дольше. Возвращается к Солнцу спустя много лет. Кометы наблюдались много раз, видишь? - Он показал ей запутанные астрономические таблицы. - Опасности никакой нет! Обычное явление природы.

Она медленно успокаивалась. "Мне нужно сообщить Совету. Подожди".

Она застыла. Лицо напряглось, сосредоточилось. На нем мелькнула тревога. Бросила быстрый взгляд в его сторону. Бесполезно. Волны страха все забивают. Нужно идти в Зал.

- Через это? - он махнул рукой на стену. - Нас разорвут в клочья.

- Все равно надо идти!

Он повел ее к боковому выходу. На улице и здесь были люди, но их было меньше.

Они двинулись в путь под ярким, как днем, небом, прячась и перебегая с места на место. Одна взбесившаяся от страха группа пробовала их задержать, но он отбился от них и взбежал по ступенькам к Залу Совета, где старейшины корчились в мучительной молчаливой агонии.

Даркева закричала: "Смотритель может всех спасти - его книги все знают!"

Все взгляды устремились к нему. Он глотнул воздух и открыл книгу. Картина тут же приковала их внимание. Он прочел к ней подпись, снова начал читать, цитировал, разъяснял, толковал, а они напрягались, тщетно стараясь понять его. Он повторял непрерывно:

- Опасности нет! Обычное явление природы! Такое случалось раньше и снова будет повторяться. Послушайте... Появление кометы на небе всегда считалось знаком, приносящим неизбежное несчастье. Все катастрофы приписывались влиянию комет. Суеверная чушь!

Подействовало. Обозвать их суеверными? Это звучало слишком оскорбительно... глубокая тишина воцарилась в Зале. Было видно, как старейшины облегченно расслабились. Сверхспокойствие их объединенных умов постепенно стало подавлять панику и сообщать всем - бояться нечего.

Должно быть, это удавалось им с трудом. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем завывания смолкли, и снова в городе стало тихо.

Глава Совета поднялся, его лицо было печально: "Справедливо говорят, что мутация полезна для вида. Мы благодарим вас, Смотритель. Ваши знания непреходящи. Нужно сделать их доступными как можно большему числу людей. Древнюю науку языка надо возродить".

Он молчал, напрягая память в поисках непривычных слов.

- Студенты будут обучаться у вас этому забытому способу общаться словами и писать. Я переименовываю ваш Музей в Училище.

Смотритель почувствовал, как рука Даркевы скользнула ему в руку и тепло ее пожала, и он был счастлив. Он знал, что она будет первой, кто присоединится к нему.