В более точном переводе:
"С ужасным воплем Балрог повалился вперед, и тень его нырнула вниз и исчезла. Но в падении он взмахнул кнутом, и плети захлестнули и оплели колени мага, сдергивая его за край. Маг пошатнулся и упал, тщетно цепляясь за камни, соскальзывая в бездну.
- Бегите, вы, дураки! - крикнул он и исчез".
В оригинале:
"With a terrible cry the Balrog fell forward, and its shadow plunged down and vanished. But even as it fell it swung its whip, and the thongs lashed and curled about the wizard's knees, dragging him to the brink. He staggered and fell, grasped vainly at the stone, and slid into the abyss. "Fly, you fools!" - he cried, and was gone".
И в завершение этого короткого экскурса в первый официальный перевод "Властелина Колец", я позволю себе привести большой кусок текста, взятый из Кистяковского и из оригинала, и переведенный специально для данной статьи "по-французски", чтобы показать, как накапливаются неточности, искажая весь рисунок книги.
Кистяковский:
"Гости собрались в Трапезном зале, уставленном рядами длинных столов. Элронд сел во главе стола, стоявшего отдельно от остальных, на возвышении, а возле хозяина, лицом друг к другу, привычно расположились Всеславур и Гэндальф.
Фродо смотрел на них - и не мог насмотреться: ведь Элронда, героя бесчисленных легенд, он видел впервые, а Всеславур и Гэндальф - даже Гэндальф, которого он вроде бы знал, - обрели рядом с Элрондом свой подлинный облик, облик непобедимых и достославных витязей.
Ростом Гэндальф был ниже, чем эльфы, но белая борода, серебристые волосы, широкие плечи и благородная осанка придавали ему истинно королевский вид; а его зоркие глаза под снежными бровями напоминали приугасшие до времени угольки... но они могли вспыхнуть в любое мгновение ослепительным - если не испепеляющим - пламенем.
Всеславур - могучий, высокий и статный, с волосами, отливающими огненным золотом, - казался юным, но спокойно-мудрым, а глаза его светились решительной отвагой.
По лицу Элронда возраст не угадывался: оно, вероятно, казалось бы молодым, если бы на нем не отпечатался опыт бесчисленных - и радостных, и горестных - событий. На его густых пепельных волосах неярко мерцала серебряная корона, а в серых, словно светлые сумерки, глазах трепетали неуловимо проблескивающие искры. Он выглядел мудрым, как древний властитель, и могучим, как зрелый, опытный воин.
Да он и был воином-властителем, этот исконный Владыка Раздола".
Оригинал:
"The hall of Elrond's house was filled with folk: Elves for the most part, though there were a few guests of other sorts. Elrond, as was his custom, sat in a great chair at the end of the long table upon the dais; and next to him on the one side sat Glorfindel, on the other side sat Gandalf.
Frodo looked at them in wonder, for he had never before seen Elrond, of whom so many tales spoke; and as they sat upon his right hand and his left, Glorfindel, and even Gandalf, whom he thought he knew so well, were revealed as lords of dignity and power. Gandalf was shorter in stature than the other two; but his long white hair, his sweeping silver beard, and his broad shoulders, made him look like some wise king of ancient legend. In his aged face under great snowy brows his dark eyes were set like coals that could leap suddenly into fire.
Glorfindel was tall and straight; his hair was of shining gold, his face fair and young and fearless and full of joy; his eyes were bright and keen, and his voice like music; on his brow sat wisdom, and in his hand was strength.
The face of Elrond was ageless, neither old nor young, though in it was written the memory of many things both glad and sorrowful. His hair was dark as the shadows of twilight, and upon it was set a circlet of silver; his eyes were grey as a clear evening, and in them was a light like the light of stars. Venerable he seemed as a king crowned with many winters, and yet hale as a tried warrior in the fulness of his strength. He was the Lord of Rivendell and mighty among both Elves and Men".
И перевод:
"Главный зал дома Элронда был полон народу: в основном Эльфами, хотя здесь были несколько гостей и другого сорта. Во главе длинного стола, на возвышении, в огромном кресле восседал, как и полагалось ему, Элронд; подле него с одной стороны сидел Гэндальф, с другой стороны сидел Глорфиндел.
Фродо смотрел на них в изумлении, потому что ни разу до этого не видел он Элронда,о котором рассказывают так много легенд; и сидевшие по правую и по левую руку от него Глорфиндел и Гэндальф (о котором Фродо думал, что знает его хорошо) предстали перед хоббитом как властители, исполненные силы и благородства.
Гэндальф был ниже ростом, чем остальные двое; но его длинные белые волосы, его окладистая серебряная борода, его широкие плечи придавали ему облик мудрого короля из древнейшей легенды. На его старом лице темные глаза под густыми белоснежными бровями были словно уголья, что способны стать вдруг сразу огнем.
Глорфиндел был высок и статен. Его волосы были сияющим золотом, его лицо было прекрасным и юным, бесстрашным и полным радости, его глаза были проницательны и ярки, его голос был подобен музыке; печать мудрости лежала у него на челе, и сила была у него в руках.
Лицо Элронда не знало времени - оно не было старым, оно не было молодым, хотя память множества дел и событий - полных радости и полных печали - оставили на нем свой след. Волосы хозяина дома были темны, как тени сумерек, и серебряный венец охватывал их. В его глазах, серых как безоблачный вечер, был свет, подобный свету звезд.
В своем величии Элронд казался увенчанным множеством зим королем, еще крепким, как испытанный в сражениях воин в самом расцвете своих сил. Он был Повелителем Ривендэлла и самым могущественным среди Эльфов и Людей".
Я специально выбрал отрывок, имеющий не так уж много отличий в переводе, но несущий совершенно разную окраску в повествовании. У Кистяковского - это еще одно сказочное описание внутри сказочного мира. У Толкина - это профессиональная имитация героического эпоса, место из Калевалы или Беовульфа, где описываются герои, их чертоги и пиры.
И тут возникают законные вопросы: следует ли обвинять персонально переводчиков в том, что мы так и не прочитали настоящего Толкина, и только ли Толкина исказили и переиначили при переводе? Ведь не на свои же деньги в советское время Муравьев переводил и издавал родоначальника Фэнтези? Была еще редакция, редколлегия, профком и партком, наконец!
Почему, скажем, Пастернак переводил Шекспира и не переводил Герберта Уэллса? Текст оригинала показался интереснее? Или потому что среда считала одного достойным внимания, а второго - нет?
Думаю, что изначально фантастика и фэнтези (особенно - фэнтези)
казались второстепенной литературой, а, значит, серьезные переводчики игнорировали авторов данного жанра. Требования к чистоте и точности переводов были изначально занижены - не редакциями, не издателями учителями литературы будущих переводчиков; и именно поэтому оригиналы большинства известнейших теперь авторов почти никогда не соответствуют переводам, сделавшим этих авторов известными.
Конечно, метод уже подзабытого соцреализма и его преподавание в советских школах сыграли в таком отношении к фэнтези и фантастике немалую роль. Однако, корни подобного отношения к вымыслу в литературе у русских переводчиков находятся на значительно большей исторической глубине.
