* * *
Утреннее солнце бросало мягкие блики на чуть подернутую мелкой рябью поверхность моря. Блестящие перекладины над водой продолжались широко раскинутыми руками Стефании, и она медленно, плавно совершала поворот за поворотом вокруг оси своих сильных, мускулистых рук. При каждом повороте ее голова и маленькие крепкие ступни поочередно уходили под воду, и белые волосы на мгновение распускались причудливым цветком - и снова повисали мокрыми прядями. - Мне кажется, вы заблуждаетесь, госпожа Стефания, - сказал, наклонившись на краю помоста, секретарь. Она закончила сотый поворот и напрягла руки, вытянув в струну свое безупречное тело в белом купальнике. - Что вы сказали? - холодно спросила она. - Я не понимаю вас. - Мне кажется, госпожа Стефания, что вы неправы, - судорожно сглотнув, повторил он. - Ведь вы жительница Сиренополя, больше того - вы дочь мэра... А госпожа Лина - чужестранка... она не настолько опасна для вас, чтобы вы забыли о древних традициях нашего города, самого прекрасного и справедливого города на... - Вы отказываетесь исполнять мои указания? - Нет, но.., - он набросил легкое махровое полотенце на округлые совершенные смуглые плечи, - вы неправы, госпожа Стефания.
* * *
В воздухе дивными звуками таинственных музыкальных инструментов звенели сверчки, неуловимо и стремительно сгущались сумерки. Лина медленно шла по тенистой сумеречной аллее, вдыхая терпкий аромат распускающихся ночных цветов. Весь этот длинный, замечательный день она провела одна, и это было очень тонко и деликатно со стороны Белль, ее братьев и... да, и Лиона. Они сумели понять, что для ее сумбурной и незащищенной души действительно важно остаться на время наедине с собой, насладиться безграничной свободой, соскучиться по узам дружбы и привести в какую-то систему беспорядочно теснящиеся в голове разноцветные эмоции. Все было удивительно здорово. С утра она распродала почти половину своих акварелей, засветившихся особенной красотой в темно-шоколадном обрамлении резной подставки Мика. Потом была прогулка по залитой ярким, но мягко-ласковым солнцем набережной Сиренополя - боже мой, ну что может быть прекраснее Сиренополя? И море, удивительное море, и пляж из белого кораллового песка... А потом, уже ближе к вечеру, она купила эту шляпу, из-под которой можно так таинственно-лукаво взглянуть в глаза Лиона... Лина и Лион - как будто кто-то специально подбирал имена. Он очень красив... А эта девушка, его невеста, ее зовут Стефания, в темноте было не разобрать, красива она или нет. И любит ли он ее - это тоже было непонятно... - Простите, госпожа, мне очень неловко прерывать вашу прогулку. Но, увы, я вынужден просить вас об одной очень маленькой, но жизненно важной для меня услуге... Лина остановилась и подняла глаза. Невысокий, неброско одетый немолодой человек с чуть растерянным выражением лица смотрел куда-то мимо нее большими карими глазами. - Я слушаю вас, - мягко сказала она. И, вспомнив любимое выражение сиренопольцев, добавила: - Я всегда рада помочь. - Понимаете, - словно с трудом проговорил человек, - я слепой. Слепой! Последние лучи уже скрывшегося за горизонтом солнца еще окрашивали море лилово-сиреневыми бликами. От огромной серебристо-кремовой луны протянулась по морю яркая дорожка, а по белому мрамору набережной полупрозрачные Фиолетовые тени. Этот удивительный вечер... разве можно, чтобы человек не видел такой красоты? - Я потерял свою трость, и мне теперь будет затруднительно добраться до дома, - виновато продолжал он. - Если бы вы только согласились проводить меня... - Я приезжая, - тихо сказала Лина. Человек улыбнулся - и его глаза тоже улыбнулись, совсем живые карие глаза, которые никогда не оценят дивной красоты Сиренополя... - Это не страшно. Я прекрасно знаю дорогу, мне просто хотелось бы избежать столкновений... с посторонними предметами... вы понимаете... ...Широкие беломраморные ступеньки поднимались к величественной инкрустированной двери. В их городе подобный дом мог бы позволить себе только миллионер или член правительства, подумала Лина... но здесь, в Сиренополе, красота архитектуры еще не говорит о высоком положении и достатке. Ее спутник распахнул дверь уверенным движением. Лина остановилась на пороге. - Войдите, - попросил он. - Пока я не найду запасную трость, я совершенно беспомощен. В комнате было абсолютно темно - конечно, зачем слепому свет? Стараясь не отставать от него, Лина прошла в смежную комнату, задела какой-то предмет, с грохотом упавший... Я сама совершенно беспомощна здесь, подумалось ей. И внезапно зажегся свет. Белый, яркий, ослепляющий привыкшие к сумеркам глаза. И в океане этого всепоглощающего света стояла Стефания. В первый момент Лина не узнала ее, было только смутное впечатление чего-то знакомого, и, часто смаргивая обожженными светом глазами, она сказала: - Здравствуйте. Стефания усмехнулась - белые зубы, белые волосы, белое платье,- вспомнила Лина. В ее глазах возник вопрос, перехваченный еще до того, как был высказан. - Это был мой секретарь. - Но, если вы хотели поговорить со мной, - начала Лина, - почему... - Я не хочу с вами говорить. Я хочу от вас избавиться. В ее голосе звучал холодный бестрепетный металл, и в изумление Лины начал медленно вкрадываться неосознанный страх. Широко раскрытыми глазами она смотрела, как загорелая с белыми ногтями рука Стефании нащупала на столе круглую серебристую кнопку и несколько раз ритмично нажала на нее. - Что вы делаете? - Я сообщаю, - подчеркнуто спокойно заговорила Стефания, - что в моем доме - кстати, в доме мэра Сиренополя - совершена попытка ограбления. Между прочим, это сенсация - ведь в нашем городе практически нет преступности. И знаете, почему? Потому что любое преступление, даже не столь тяжкое, в Сиренополе карается смертью. Через несколько минут вас казнят. Какая-то фантасмагория, лихорадочно думала Лина. О чем она говорит? Что ей нужно? Скрыться, исчезнуть из этого дома как можно скорее... - Только не пытайтесь бежать, - сказала Стефания. - Ваша физическая подготовка заслуживает разве что жалости. И доказывать свою невиновность тоже не имеет смысла. В Сиренополе нет ни следственных, ни карательных органов. Вас казнят обыкновенные сиренопольцы - такие, как ваши друзья Белль, Мик, Дэви... Лион... - Я уеду, - вдруг поняла Лина. - Он сам этого хотел... Я завтра же уеду, клянусь вам! - Никуда вы не уедете, - устало поморщилась Стефания. - И не надо бояться. Сиренополь - гуманный город. Все произойдет, как во сне... вам не будет больно. Лина обернулась. Толпа, возникшая неизвестно откуда, неотвратимо наступала на нее сотнями искаженных дикой злобой звериных лиц. Она вдохнула сладковато-терпкий душный запах. Нет, такого не может быть... тем более здесь, сейчас... тем более с ней... Кошмарный, потусторонний сон... да, сон... И ей совсем не было больно.
